Катынский детектив - Мухин Юрий Игнатьевич (книги читать бесплатно без регистрации TXT) 📗
ОСОБАЯ ПАПКА
Совершенно секретно
Товарищу Хрущеву Н. С.
В Комитете государственной безопасности при Совете Министров СССР с 1940 года хранятся учётные дела и другие материалы на расстрелянных в том же году пленных и интернированных офицеров, жандармов, полицейских, осадников, помещиков и т.п. лиц бывшей буржуазной Польши. Всего по решениям специальной тройки НКВД СССР было расстреляно 21.857 человек, из них: в Катынском лесу (Смоленская область) 4.421 человек, в Старобельском лагере близ Харькова 3.820 человек, в Осташковском лагере (Калининская область) 6.311 человек и 7.3305 человек были расстреляны в других лагерях и тюрьмах Западной Украины и Западной Белоруссии.
Вся операция по ликвидации указанных лиц проводилась на основании Постановления ЦК КПСС от 5-го марта 1940 года. Все они были осуждены к высшей мере наказания по учётным делам, заведённым на них как на военнопленных и интернированных в 1939 году.
С момента проведения названной операции, т.е. с 1940 года никаких справок по этим делам никому не выдавалось и все дела в количестве 21.957 хранятся в опечатанном помещении.
Для Советских органов все эти дела не представляют ни оперативного интереса, ни исторической ценности. Вряд ли они могут представлять действительный интерес для наших польских друзей. Наоборот, какая-либо непредвиденная случайность может привести к расконспирации проведённой операции, со всеми нежелательными для нашего государства последствиями. Тем более, что в отношении расстрелянных в Катынском лесу существует официальная версия, подтверждённая произведённым по инициативе Советских органов власти в 1944 году расследованием Комиссии, именовавшейся: «Специальная комиссия по установлению и расследованию расстрела немецко-фашистскими захватчиками в Катынском лесу военнопленных польских офицеров».
Согласно выводам этой комиссии все ликвидированные там поляки считаются уничтоженными немецкими оккупантами. Материалы расследования в тот период широко освещались в Советской и зарубежной печати. Выводы комиссии прочно укрепились в международном общественном мнении.
Исходя из изложенного представляется целесообразным уничтожить все учетные дела на лиц, расстрелянных в 1940 году по названной выше операции.
Для исполнения могущих быть запросов по линии ЦК КПСС или Советского правительства можно оставить протоколы заседаний тройки НКВД СССР, которая осудила указанных лиц к расстрелу, и акты о приведении в исполнение решений троек.
По объёму эти документы незначительны и хранить их можно в особой папке.
Проект постановления ЦК КПСС прилагается.
Председатель Комитета государственной безопасности при Совета Министров СССР
А. Шелепин
3 марта 1959 года
Проект постановления таков:
Совершенно секретно
Постановление Президиума ЦК КПСС
от____________________1959 года
Разрешить Комитету Государственной Безопасности при Совете Министров СССР ликвидировать все дела по операции, проведённой в соответствии с Постановлением ЦК КПСС от 5 марта 1940 года, кроме протоколов заседаний тройки НКВД СССР.
(И здесь составители сборника сделали замечание по чьей-то подсказке:
«Постановления Президиума ЦК КПСС по этому вопросу в „Особой папке“ не обнаружено».
И опять нам непонятно, как составители сборника об этом узнали).
103. К документам высших руководителей страны и министерств всегда чрезвычайно высокое требование. В них не должно быть помарок и ошибок, каждая цифра тщательно вычитывается и сравнивается с другими.
А вы посмотрите, что в этом шедевре. В первом абзаце написано, что «было расстреляно 21 857 человек», а в третьем — «все дела в количестве 21 957» хранятся. Разница в 100 дел прямо бросается в глаза, её бы и Шелепин заметил, а уж какой-то полковник КГБ, который по идее должен был готовить это «письмо», не допустил бы этой описки никогда.
104. Чтобы сослаться на решение партийного органа, на дату, он обязан был иметь перед собой выписку, или протокол, или письмо — любой документ, где указано, что это за решение. Этот гипотетический полковник КГБ скрупулезно перенёс бы название решения — «решение Политбюро ЦК ВКП(б) № 13 от 5 марта 1940 года» — в письмо Шелепина. А он пишет «КПСС», которой в те годы и близко не было, он пишет «Постановление ЦК», то есть даёт основание полагать, что Сталин обсуждал этот вопрос с сотней членов тогдашнего ЦК и что 5 марта 1940 года проходило не заурядное заседание Политбюро в составе четырёх человек при двух отсутствовавших, а Пленум Центрального Комитета. То есть, в убогом представлении фальсификатора КПСС взяла власть в октябре 1917 года, между её Политбюро и ЦК никакой разницы нет — это один и тот же орган. Но Шелепин-то знал всё это. Как бы он подписал эту чушь — КПСС в 40-м году? Он — член ЦК партии, переименованной в КПСС лишь в 1952 году!
105. Но главное в другом. Отличие военнопленных и интернированных в том, что они находились в лагерях для военнопленных и интернированных. Только в лагерях на них заводились учётные дела на военнопленных. А те, кто был арестован и посажен в тюрьмы, имели следственные или уголовные дела, но никак не учётные на военнопленных. Откуда же тогда у Шелепина появилось 7 305 учётных дел на военнопленных, если эти люди сидели в тюрьмах и не являлись военнопленными?
106. Но и это ещё не так смешно. В «письме» написано, что в КГБ в 1959 году хранилось 3 820 учётных дел на военнопленных Старобельского лагеря, а мы на странице 117 перепечатали Акт из этого лагеря, безусловно подлинный, где указано, что 4 031 «учётное дело на военнопленных» было сожжено на основании распоряжения «капитана Госбезопасности тов. Сопруненко» «1940 года, октября месяца, 25 дня». Фальсификатору не хватило ума об этом вспомнить, он своей фальшивкой восстановил из пепла и перенёс в 1959 год учётные дела, уничтоженные в 1940 году.
107. И уж как-то неинтересно напоминать, что на этом письме из КГБ без номера составители сборника не воспроизвели факсимильное изображение подписи Шелепина и не сообщили о её наличии.
Но это письмо полезно тем, что своей явной смысловой фальшью оно перечёркивает все случайные совпадения, которые могли быть, чтобы первые два «документа» можно было хотя бы условно считать подлинными.
Вообще эти фальшивки в духе Геббельса и Гитлера, которые учили, что брехать надо нагло, простой народ так не врёт, он врёт только по мелочам и не верит, что брехать можно настолько подло. Поэтому в наглой брехне его легче убедить. Правда, Гитлер и Геббельс, кажется, считали, что и к брехне придурков подпускать не стоит, и брехать должны люди поумнее.
108. По сути мы провели смысловую экспертизу этих фальшивок и выявили неустранимые противоречия, подтверждающие, что данные документы ни в каком случае не могут быть подлинными. Суммируем главное:
— росписи на «письме Берии» противоречат смыслу, они отказывают Берии в просьбе;
— указанная в письме «тройка» не имеет смысла, поскольку расстрел можно было произвести на основе законных чрезвычайных троек;
— приговоры этой «тройки» никто не исполнит, так как она создана не Указом ЦИК СССР, и о том, что Политбюро пыталось этот Указ получить, даже не упоминается;
— членов «тройки» никто не оповещал, что они замешаны в этом деле;
— сама «тройка» противоречит и документам, и показаниям свидетелей, которые Анисимов и Третецкий добыли до появления этих фальшивок; — «тройка» персональна, чего в принципе быть не могло;
— письмо Шелепина особенно безграмотно, оно путает элементарные вещи: решение Политбюро и Постановление ЦК, КПСС и ВКП(б), справки на военнопленных и справки УНКВД, уголовные дела в нём спутаны с учётными делами на военнопленных, этих дел больше, чем вообще могло быть;
