Посмотрите на меня. Тайная история Лизы Дьяконовой - Басинский Павел (читать книги бесплатно txt) 📗
Уже на следующий день мамочка увозит ее в Ярославль.
“Как бы не забыть сделать себе для дневника новую тетрадь и очинить карандаш…”
Как видите, все очень серьезно! Но гораздо более серьезные события происходили в доме.
Умирал отец Лизы…
Проклятие Дьяконовых
В архиве Дьяконовой находится важный документ, написанный братьями Елизаветы Александром и Владимиром Дьяконовыми в 1937 году. Это очерк о роде купцов Дьяконовых.
Род купцов Дьяконовых из Нерехты, по сохранившейся родословной, корнями своими уходит в XVII век. Из поколения в поколение Дьяконовы занимались ручной выделкой крестьянского холста, каток его “в три стены”, в 30 аршин длиной, назывался новиной [3], ею и торговали у себя в Костромской губернии. Затем открыто было небольшое ткацкое заведение, холстом и новиной стали торговать со склада в Москве и по большим ярмаркам – у Макария в Нижнем Новгороде [4], на Успенской в Харькове [5], на Сборной в Симбирске [6]. Прадед Елизаветы Александровны, Борис Иванович Дьяконов, был именитым купцом и в 1858 году был возведен в потомственное почетное гражданство. Его родной брат, Александр Иванович Дьяконов, будучи многодетным, выстроил себе большой каменный дом, лучший в Нерехте. Его сын Иван Александрович, дед Елизаветы Александровны, кроме торговли, занимался делами благотворения, был в почете и считался первым лицом в небольшом уездном городе, каким была Нерехта, застрявшая между двумя местными центрами – Костромой и Ярославлем. Иван Александрович Дьяконов для своего времени был человеком весьма грамотным, понимал пользу и необходимость образования и единственного сына своего Александра Ивановича Дьяконова, отца Елизаветы Александровны, отправил учиться в Москву. Александр Иванович окончил Московскую практическую академию коммерческих наук, знал английский язык, свободно говорил и писал по-французски. Перед ним стояла задача – расширить дело отцов, что он и выполнил, открыв в Нерехте фабрику, оборудование для которой сам заказал и привез из Англии. В 1873 году Александр Иванович Дьяконов женился на красавице Александре Егоровне Горошковой, дочери ярославского купца средней руки. Дом молодых Дьяконовых – полная чаша. Они живут богато, фабрика приносит доход, торговые связи расширяются. Успехам в коммерческих делах сопутствует счастье семейное – вслед за первенцем Елизаветой идут другие дети. Так проходит несколько лет.
И вдруг все рушится. Александр Иванович тяжело заболевает, его везут в Москву, показывают лучшим врачам, не жалеют средств, чтобы его спасти. Болезнь временно ослабевает, но не выпускает из своих когтей жертву. Проходит три-четыре страшных года, и Александр Иванович Дьяконов в 1887 году умирает…
Так написано в очерке братьев Дьяконовых.
И здесь возникает ряд вопросов. Братья не называют болезни отца, но известно, что он умер от “прогрессивного паралича” [7]. Эта фигура умолчания заставляет поверить в то, о чем писала в дневнике Елизавета. Ее отец до свадьбы был болен венерической болезнью, которую получил от связи с “красивой работницей на фабрике”. Лиза считала, что и ее собственная болезнь, которая открылась еще в гимназии, была “отраженным заболеванием”. То есть наследственным сифилисом.
Лиза была первенцем. После нее родились еще две дочери и два сына: Надежда, Валентина, Владимир и Александр. Все девочки были погодками, как и сыновья. То есть Александра Егоровна рожала супругу детей почти каждый год. Но болезнь отца стала проклятием для одной старшей дочери.
Конечно, можно было бы не ставить эти вопросы, потому что в любом случае болезнь отца была трагическим событием для семьи. И какая нам разница, от чего он умер? Однако тема расплаты за грехи отцов станет одним из лейтмотивов дневника Дьяконовой, своего рода idée fixe этой девушки. А своего отца она очень любила! Каждый год она отмечала в дневнике годовщину его смерти. И при этом считала, что он наградил ее болезнью, которая сводила ее с ума и, возможно, стала причиной ее гибели.
С возрастом Лиза узнала от родных, что ее отец вел невоздержанный образ жизни, и красивая работница на фабрике была не единственным его увлечением. Но в 12 лет она об этом не знала. Поступив летом 1886 года в ярославскую женскую гимназию, Рождество и Новый год Лиза отмечала в Нерехте. Но это были какие-то странные праздники…
Нерехта, 4 января. Новый год. Мы его не встречали. Скоро мы уезжаем жить из Нерехты в Ярославль. Папа очень болен.
Отец на смертном одре, а в доме чехарда. Сборы всей семьи к переезду в Ярославль. “Все эти святки вместо того, чтобы веселиться, наблюдаешь вокруг себя недовольных сестер, братьев, укладку вещей, прислугу вечно занятую. Теперь все чаще и чаще приходится видеть, как пустеют комнаты”.
10 января отца “отсоборовали”. Лиза стояла возле него со свечой. 11-летняя Надя к папеньке войти побоялась, рыдала в соседней комнате. Это вызвало у Лизы негодование. “Что за нервы некстати. Уж лучше бы молилась”.
Отец умер 12 января. Но в дневнике Лизы от 12 января 1887 года нет ни слова об этом. Там описывается все та же ужасная суета, связанная с переездом в Ярославль.
Драки, ссоры, слезы… Ну, теперь можно ли сказать, что я прожила весело? Ни в каком случае. Все дни, исключая счастливых часов, которые я была с мамой и в дружбе с сестрами и братьями, – были какой-то передрягой, мучительной и бестолковой!
Все смешалось в доме Дьяконовых… Рождество, святки, Новый год, смерть отца, переезд в Ярославль… И, хотя мы видим все это глазами, в сущности, еще ребенка, нетрудно понять, что в доме царила разруха. Не только среди вещей… На глазах бедной Лизы рушилось “дело Дьяконовых”.
“Большое торговое дело остается без руководства, – продолжают свой очерк братья. – Вдова Александра Егоровна Дьяконова ликвидирует фабрику и со всей семьей переезжает в Ярославль, поближе к своей родне, старушке-матери Ираиде Константиновне Горошковой”.
На самом деле смерть отца уже ничего не решала. Возможно, ее даже ждали и заранее готовились к переезду. “За несколько лет до смерти, – пишут братья, – Александр Иванович Дьяконов пригласил к себе в компаньоны своего дядю Алексея Александровича Дьяконова. Компаньон оказался недобросовестным. Воспользовавшись болезнью племянника, он запустил дело и выдал несколько крупных векселей от имени фирмы. Когда умер Александр Иванович Дьяконов, дело фабрики оказалось в столь тяжелом положении, что вдова владельца фирмы Александра Егоровна Дьяконова не решилась взять в свои руки ведение дела и ликвидировала фирму, понеся при этом большие убытки”.
Сегодня, рассматривая фотографии Александра и Александры Дьяконовых в молодости, сохранившиеся в архиве их дочери, испытываешь сложные чувства. Оба – красавцы, под стать друг другу! Завидная пара! Сколько огня и смелости в их глазах! Как они одеты! Как уверенно позируют фотографу! И это тоже “продукт” долгого развития русского купечества – после дворянства и духовенства “третьего сословия”.
Кастовая система общества, разработанная еще в древней Индии, по сути, ведь была везде. Кшатрии (владетельные воины, те же дворяне в России), брахманы (священство, духовенство) и “третья каста” – вайшьи (торговцы, купцы). Ну и, конечно, шудры – те, кто работает своими руками.
К концу XIX века в России “третья каста” выходила на первые позиции. Если не богачи, “миллионщики”, то уж точно не бедные, потому что бедный купец – это нонсенс! Разорялось дворянство, несмотря на все свои привилегии. Беднело духовенство, притесняемое государством со времен Петра I. Но не купцы! Их деды и прадеды начинали свое “дело” в поте лица. Кровью и мозолями “выламывались” они из крестьян, благодаря природной смекалке развивали “дело”, ставили на широкую ногу, строили себе лучшие дома и становились главными людьми в малых и больших городах огромной империи.
