Дикое поле - Веденеев Василий Владимирович (книга бесплатный формат TXT) 📗
— А хан? Гирей может потребовать его голову.
— Не потребует. Это я тебе обещаю, — гордо похлопал себя по пухлой груди Джафар. — Пока мы друзья, ты всегда будешь пользоваться его благорасположением. Пожалуй, я останусь у тебя, немного отдохну. Кстати, ты не знаешь, Сеид вернулся? Мне нужно купить красивую девку.
— Ты ведешь дела с перекупщиком рабов? — презрительно скривил губы мурза. — Впрочем, как знаешь. Сеид в городе. Кстати, говорят, Алтын-карга купил для сына русскую рабыню удивительной красоты. Поскольку сына украли, может быть, и рабыня ему теперь ни к чему?
Турок засмеялся и подмигнул, выражая одобрение двусмысленной шутке хозяина и благодарность за совет. Подойдя к окну, он поглядел на отливавшее перламутром небо и вздохнул:
— Уже утро… Хорошо, что я вовремя успел. Прикажи приготовить мне постель и пришли девчонку согреть простыни. А на завтрак пусть зажарят молодого барашка и подадут твой чудесный виноград…
Услышав за дверью шаги, Настя поняла, что сейчас войдет тот, кого Варвара прочит ей в мужья и повелители. Она достала кинжал и заметалась, не зная, где лучше его спрятать. Кто его знает, хозяйского сына, — вдруг прямо с порога накинется на нее, как голодный на хлеб, потащит на кровать или просто завалит на ковер? Крики и сопротивление могут только распалить его страсть или вызовут приступ гнева, и тогда ее свяжут, силой заставят подчиниться. Она решила всадить кинжал Рифату в грудь, когда он приблизится к ней. Наверняка татарчонок захочет ее обнять, Настя сделает шаг ему навстречу и мгновенно ударит клинком в горло или в сердце!
Анастасия зажала в левой руке вышитый платок, а правую руку с кинжалом спрятала за спину.
Шаги замерли у дверей, створки распахнулись, и через порог шагнул высокий юноша. Двери немедленно закрылись, но Настя знала, что проклятые старухи не ушли, а остались на лестнице. Она взглянула на Рифата и поразилась его удивительному сходству с отцом — тот же медный цвет лица, такие же карие глаза и даже такая же красная шапка, отороченная мехом степной лисицы. Словно в комнату вошел чудесным образом помолодевший Иляс-мурза. Как в волшебной сказке, исчезли морщины, разгладились жесткие складки около рта, пропала седина в бороде и усах.
Юноша был красив и хорошо сложен, но Анастасии он показался отвратительным чудовищем, готовым, как вампир, прокусить ей шею и высосать всю кровь до последней капли. Тяжело дыша и чувствуя, как на лбу бисеринками выступил холодный пот, девушка отступила в глубь комнаты, пряча за спиной нож.
Но Рифат не спешил подойти к ней. Он остановился у порога, чуть заметно вздрогнул и широко открыл глаза, пораженный красотой рабыни. Да, мать и отец говорили, как она хороша, но действительность превзошла все его ожидания. Какие дивные светлые волосы, наверно, очень мягкие и пушистые. Изогнутые, как лук, манящие пухлые губы, словно созданные для сладострастных поцелуев. А глаза? Будто глубокие озера, зовущие нырнуть в их зеленоватую голубизну и остаться там навсегда, забыв обо всем на свете.
Как грациозно изогнулся ее стан, какая маленькая ножка в расшитом сапожке упиралась в цветистый Ковер на полу. Высокая грудь вздымалась от волнения и туго натягивала тонкую ткань пестрой рубашки, заставив распахнуться вышитую курточку. У кого сладко не замрет сердце при виде такой чаровницы, тот не мужчина!
— Гурия, — едва слышно прошептал Рифат.
Девушка отступила еще на шаг, и юный мурза отметил, как легко она двигается: плавно, словно плывет по воздуху. Или это просто у него легко закружилась голова от прилившей к ней жаркой крови? Мать говорила, что новая рабыня своенравна и непокорна, как необъезженная кобылица. Ну что ж, ему не раз доводилось объезжать взятых из табуна коней и подчинять своей воле юных прекрасных рабынь. Справится и с этой. Просто она еще не знает, сколько радости он готов ей доставить, отдав всего себя без остатка. И лучше, если она сама пойдет навстречу.
Не стоит ее пугать, жадно набрасываясь прямо от порога. Пусть еще немного продлится восхитительная игра. Все равно она будет принадлежать ему и делить с ним ложе, когда он этого захочет.
— Чего ты боишься? — ласково спросил Рифат и сделал шаг к ней. — Тебе будет хорошо со мной.
— Уйди! — глухо ответила девушка, и ее ненавидящий взгляд заставил молодого мурзу остановиться.
Ах вот как, рабыня хочет показать свой нрав? Неплохо! Тем слаще будет тот миг, когда он сожмет в объятиях ее упругое трепещущее тело, сорвет одежду, скрывающую лоно любви.
— Уйди добром! — угрожающе повторила Анастасия.
Юный мурза тихо рассмеялся. Пожалуй, хватит! Огненный вихрь желания уже замутил его разум: в объятиях такой красавицы и долгая ночь покажется короткой. Он сделал еще шаг к девушке.
— Не подходи!
Рифат чуть пригнулся, готовясь одним прыжком преодолеть расстояние, отделявшее его от прекрасной рабыни, но в этот момент раздался жуткий треск С грохотом рухнула резная узорчатая решетка окна, и в комнату влетели похожие на чертей люди с черными лицами.
Анастасия помертвела от ужаса. Она не могла открыть рот, чтобы закричать, не могла шевельнуть ни рукой, ни ногой, как будто ее туго спеленали невидимыми, неощутимыми, но очень крепкими веревками. Только из ее уст вырвался сдавленный стон.
Перекувырнувшись в воздухе, как дикая кошка, один из чертей тут же встал на ноги и обрушил могучий удар на Рифата. Юный мурза рухнул лицом вниз, словно подкошенный.
Черные люди были высоки ростом, поджары, с очень широкими плечами и узкими бедрами. У каждого из них что-то торчало из-за левого плеча и спускалось вниз по спине. Неужели черти так привязывают свой хвост, чтобы не мешал? Прижавшись к стене, Настя расширенными глазами смотрела на происходящее, не в силах даже сотворить молитву Богородице, попросить спасти от страшной напасти.
А черные люди молча сновали по комнате, не обращая на Настю никакого внимания. Рифату связали руки и ноги, сорвали со стены ковер и начали закатывать в него юного мурзу. И тут внезапно распахнулась дверь: привлеченные шумом старухи решили посмотреть, что случилось.
— Шайтан! — завопила одна из них.
Черный человек взмахнул рукой, и старуха исчезла, будто ее и не было. Хлопнула дверь, кто-то покатился вниз по лестнице, вопя от страха.
— Уходим! — крикнул тот, кто убрал взмахом руки противную старуху.
А второй, легко вскинув сверток с мурзой на плечо, подскочил к Насте и выхватил у нее из рук платок:
— На память!
Еще мгновение — и они выпрыгнули в темноту за окном. И тут Анастасия словцо очнулась от колдовского сна. Разве могут черти говорить на русском языке? Это какие-то смельчаки проникли в дом Иляса и украли его сына. Какая ей разница, кто они — разбойники с большой дороги или беглые полоняники, скрывающиеся в лесах и горах, — если вдруг появилась возможность убежать вместе с ними. Она готова жить в глухих дебрях или в пещере, неделями не видеть куска хлеба, страдать от холода и жажды, лишь бы вновь обрести свободу.
— Меня возьмите, меня! — подбежав к окну, что было сил, закричала девушка, но ее голос заглушил переливчатый разбойный посвист, от которого заложило уши.
Во дворе призрачными тенями метались всадники. Бухнул выстрел, послышались яростные крики, но наездники уже ускакали. В отчаянии Анастасия стукнула кулачком по раме окна: они не услышали ее, не вернулись, не взяли с собой! Но, может быть, еще не все потеряно?
Весь дворец гудит, как растревоженное осиное гнездо: хлопают двери, воют женщины, ругаются мужчины. Среди шума и неразберихи, может, удастся выбраться на улицу и завладеть конем, поскакать вослед за отважными всадниками. Она догонит их, непременно догонит! Кинувшись к дверям, она ударила в створки плечом, распахнула их и наткнулась на лежавшую в луже крови старуху. Раскинув крестом руки, та смотрела остекленевшими глазами в низкий потолок. В груди у нее торчал кинжал — точно такой же, как тот, что девушка нашла в саду.
