Войны богов и людей - Ситчин Захария (читаемые книги читать .TXT) 📗
Тот, кому рады, чья мощь огромна;
как сон, он на пороге появился.
Божественный Нергал, Тот, Кому Рады:
с врагами Экура в бой вступи,
и укроти Неистового из Ниппура!
Но надеждам осаждённых богов не суждено было сбыться. Ещё один текст, восстановленный Джорджем А. Барто-ном по фрагментам глиняного цилиндра, который был найден на развалинах храма Энлиля в Ниппуре, позволяет узнать дополнительные подробности о заключительной фазе войны.
Нергал, присоединившийся к защитникам Великой пирамиды («Неприступного Дома, который вздымается вверх, как гора»), укрепил оборону с помощью испускавших лучи кристаллов (минеральных «камней»), размещённых внутри пирамиды:
Водным камнем, Вершинным Камнем…
господин Нергал силы укрепил.
Для защиты он дверь…
В небо он Глаз его поднял,
глубоко в землю проник тот, что дарует жизнь…
в Доме он кормил их едой.
Нинурта, столкнувшись с новым оборонительным оружием противника, изменил тактику. Он поручил Уту/Ша-машу лишить защитников пирамиды воды, перекрыв «водный поток», протекавший у её подножия. В этом месте текст сильно повреждён, но эта тактика, по всей видимости, принесла успех.
Запертые в своей последней крепости, отрезанные от воды и пищи, осаждённые боги из последних сил отражали атаки врага. До сих пор, несмотря на жестокость сражений, ни один из главных богов не пострадал. Но теперь, когда один из молодых богов — скорее всего, это был Гор — попытался выскользнуть из Великой пирамиды, замаскировавшись под барана, он был поражён Сияющим Оружием Ни-нурты и лишился зрения. Тогда Древний Бог воззвал к Нин-хурсаг, славившейся своим искусством врачевания, чтобы она помогла спасти жизнь молодого бога.
В то время Убивающее Сияние явилось;
основанье Дома стояло прочно.
И к Нинхурсаг тот крик был обрашен:
«…оружие …мой сын
смертью поражён…»
В других шумерских текстах этот молодой бог называется «отпрыском, не знавшим отца», что соответствует эпитету Гора, который родился после смерти отца. В египетском предании «Легенда о баране» рассказывается о том, как один из богов «дунул огнём» в Гора, повредив ему глаза.
Нинхурсаг, вняв «крику», решила вмешаться и остановить эту войну.
Десятая табличка текста «Лугаль-э» начинается словами Нинхурсаг, обращёнными к главнокомандующему Энлиля, своему сыну Нинурте, «сыну Энлиля… Законному Наследнику, рождённому сестрой-женой». В пространной речи она объявляет о своём решении отправиться во вражеский стан и положить конец насилию:
К Дому, где начинается Шнуром Измеренье,
туда, где Асар глаза поднимает к Ану, я пойду.
Шнур я обрежу для блага непримиримых богов.
Она направлялась в «Дом, где начинается
Шнур Измеренья», то есть в Великую пирамиду!
Поначалу Нинурта был удивлён её намерением «одной войти в стан врага», но поняв, что отговорить мать не удастся, он снабдил её «одеянием, которое делает бесстрашным» (защищает от смертоносных лучей?). Приблизившись к пирамиде, Нинхурсаг обратилась к Энки: «Она кричала ему… она звала его». Из-за повреждения таблички до нас не дошли подробности их разговора, но в конечном итоге Энки согласился сдать пирамиду Нинхурсаг:
Дом, что возвышается, как груда,
который я воздвиг —
его хозяйкой можешь ты быть.
Однако Энки поставил условие: его капитуляция должна окончательно разрешить конфликт, пока не наступит «время судьбы определенья». Пообещав выполнить условие Энки, Нинхурсаг отправилась к Энлилю.
Последующие события изложены в «Лугаль-э» и других фрагментарных текстах. Но наиболее ярко они описаны в тексте «Я пою песню матери Богов». Эта поэма сохранилась почти полностью, потому что она многократно копировалась на всём Ближнем Востоке. Перевод этой поэмы впервые был опубликован П. Дорме в работе «La Souveraine des Dieux». В ней возносится хвала Нинмах («Великой Госпоже») и её роли как Мамми («Матери богов») для обеих враждующих сторон.
Текст начинается с призыва к «товарищам по оружию и воинам» и содержит краткое описание войны и противоборствующих сторон, а также указывает на глобальный характер боевых действий. На одной стороне сражались «первенец Нинмах» (Нинурта) и Адад, к которым впоследствии присоединился Син, а затем Инанна/Иштар. Им противостояли Нергал, «Могучий» бог (Мардук) и бог, которого называли «богом двух великих домов» (двух Великих пирамид Гизы) и который пытался спастись бегством, завернувшись в баранью шкуру, — Гор.
Заявив, что она действует с одобрения Ану, Нинхурсаг передала Энлилю условие Энки. Она встретилась с ним в присутствии Адада (Нинурта не покидал поля боя). «О, услышь мои мольбы!» — просила она двух богов, объясняя цель своего визита. Сначала Адад был непреклонен.
И бывший там Адад матери молвил так: Одержим мы победу. Войска врага разбиты. Дрожания земли не вынесет он…
Если она желает положить конец кровопролитию, сказал Адад, то нужно исходить из того, что клан Энлиля практически одержал победу и может диктовать свои условия.
Ступай, иди — скажи врагу: пусть примет он условие моё, тогда осаду снимем…
Энлиль поддержал это предложение, но выразился несколько мягче.
Энлиль отверз уста;
Собранию Богов он молвил:
Ану богов созвал всех на горе,
чтобы оружие сложить, чтоб мир установить,
и поручил он Матери Богов
со мной договориться —
пусть Мать Богов посланцем мира будет…
Повернувшись к сестре, он примирительно сказал:
Ступай и брата моего умиротвори! Руку ради Жизни на него ты наложи; пусть выйдет из-за запертых дверей.
Последовав совету Энлиля, Нинхурсаг «к брату его пошла и обратилась с мольбами к богу». Она сообщила Энки, что ему и его сыновьям гарантирована безопасность: «звёздами в том она клялась».
Энки колебался, и Нинхурсаг ласково сказала ему: «Идём, я выведу тебя отсюда». И он, дав ей руку, последовал за ней…
Нинхурсаг отвела его и остальных защитников Великой пирамиды в Хурсаг, свою обитель. Нинурта и его воины наблюдали, как сторонники Энки покидают крепость.
Огромное и неприступное сооружение опустело.
Наши современники, попадая внутрь Великой пирамиды, видят пустые проходы и голые стены камер; им кажется бессмысленной сложная конструкция этого грандиозного сооружения, и они даже не догадываются о назначении многочисленных выступов и ниш.
Так было с тех самых пор, когда люди впервые вошли в пирамиду. Но Нинурта — по нашим подсчётам, это было примерно в 8670 году до нашей эры — увидел перед собой совсем другую картину. По свидетельству шумерских текстов, Нинурта оказался в «лучезарном месте», покинутом его защитниками. Его действия изменили не только внутренний облик пирамиды, но весь ход человеческой истории.
Впервые входя в «дом, который как гора», Нинурта должен был сгорать от любопытства. Какие тайны управления космическими полётами, какое секретное оборонительное оружие хранило это сооружение, которое задумал Энки/ Птах, спланировал Ра/Мардук, построил Геб, оснастил Тот и защищал Нергал?
На гладкой и казавшейся цельной северной грани пирамиды поворачивающийся камень открывал проход внутрь, защищённый массивными каменными блоками, поставленными под наклоном — как и описывалось гимном в честь Нинхурсаг. Прямой нисходящий коридор вёл в нижние вспомогательные помещения, где Нинурта обнаружил колодец, вырытый защитниками пирамиды, которые пытались добраться до подземных источников. Но наибольший интерес у него вызвали верхние проходы и камеры, где находились разнообразные магические «камни» — минералы и кристаллы земного и внеземного происхождения, часть которых Нинурта видел впервые. Именно отсюда испускались лучи, служившие для навигации космических кораблей и для защиты пирамиды.
