Загадка Прометея - Мештерхази Лайош (лучшие книги читать онлайн txt) 📗
Да, только и не хватало ему жениться в Аттике! Навязать себе на шею истинное проклятие — нескладную дочку какого-нибудь князька, чтобы она с утра до вечера ныла из-за отца своего и всех домочадцев! Папеньке, видите ли, нежелательно перебираться в Афины. Если же, в конце концов, он решится, то уж требует себе, разумеется, лучшее место для дома. Впрочем, удовлетворись он самым скромным участком, остальная знать тотчас сочтет этот участок наилучшим. Словом, такая женитьба заведомо ставит популярность под удар. Взять хотя бы одно: почему из множества заневестившихся девиц он выбрал именно ту, которую выбрал?! И вот уже все многочисленные кандидаты в тести (минус один) — враги. А потом, жениться за границей — в этом есть что-то вызывающее почтение: короли, как правило, если хватало ума, брали за себя иноземных принцесс. Да и у нас тоже, даже сейчас, для многих сохранили привлекательность и очарование браки с иностранками. Куда уж лучше, право, если муж приводит в дом жену, про которую ни одна живая душа не скажет, что знает ее с пеленок, — и никто не учился с нею в одном классе, никто не приударял за ней на катке целый сезон, никто не играл с нею в фанты! А главное: она не приводит в дом полчища родственников, прямых, двоюродных, троюродных. Появляется, входит, располагается — единственная: жена. И ни одна высокопоставленная аттическая семья из-за нее не в обиде, вернее — обижены все одинаково. А это уже несущественно.
Был особый романтический привкус в том, что Тесей женился на царице амазонок — правительнице легендарного, совершенно необычайного народа; о ее сказочных богатствах и элегантности слава шла по всей Греции. Не случайно ведь дочь Эврисфея потребовала от Геракла именно пояс Ипполиты! К тому же Ипполита была, несомненно, красивая женщина. Тесей придавал этому значение. И не ради себя, он-то не раз уже успел убедиться: «красивая женщина», «хорошая женщина», «именно-мне-больше-всех-необходимая женщина» — понятия, не всегда тождественные. Но, решившись привезти жену из-за границы, он должен был выбрать женщину красивую, красивую изумительно с точки зрения господствовавшего тогда вкуса. Иначе его триумфальный въезд в Афины сопровождался бы не ликующими кликами, а недоуменным ворчанием всех афинских отцов и матерей. «Ну и ну!» — слышалось бы повсюду. — «Уж моя-то дочка получше выглядела бы с ним рядом!» — «Слепец этот Тесей или недоумок?» Но и обида уже пол-обиды, если красота иностранки жены вызывает шепот признания. Между благороднейшими семействами Аттики идет совсем иной разговор: «Н-да, тут я его понимаю: долго ли из-за такой потерять голову!» А рядом — шепот: «Не скажу, чтоб моя дочь уступала ей по красоте, но эта Ипполита, наверное, тонкая штучка, изощренная во всем… тут моей ее не догнать, не так я свою дочь воспитала!» И наконец, после некоторой паузы, примирительно: «Но хороша, очень хороша. Фигура отличная. Дивные, волосы, чудесные глаза, да и вообще… Словом, что там говорить: красивая женщина». Не правда ли, совершенно другой тон?!
Как утверждает легенда, амазонки правую грудь выжигали или отрезали, чтобы не мешала при стрельбе из лука. Это, однако, типично мужская выдумка. Ну какая женщина, даже многие столетия спустя, не желала стать амазонкой? И что же мог сказать ей на это муж? «Ну ради бога, деточка, сделай одолжение. Да только ведь правую грудь тогда придется выжечь напрочь, а?» И у взбунтовавшейся супруги тотчас пропадает интерес ко всему амазонскому.
Когда-то, будучи еще вульгарным филологом, я тоже верил этой сказке. Но, к счастью, в наши времена существует весьма распространенный спорт — стрельба из лука, — популярный также и среди женщин. Однажды, еще в пору активной моей общественной деятельности, явилась ко мне по каким-то сложным делам некая спортсменка, как раз в этом жанре. Она была даже чемпионка, вот только запамятовал я, чемпионка Европы или Венгрии, но что чемпионка — это точно. Боюсь, бедняжка была очень смущена: ей показалось, должно быть, что я разглядывал ее с вовсе не подобающей работнику официального учреждения «фривольностью». Между тем из чистейшего научного интереса я рассматривал только и исключительно ее грудь. Насколько позволяло видеть платье, а так как дело было летом, то оно позволяло видеть достаточно много, я должен был прийти к единственно возможному заключению: ни о выжигании, ни об ампутации не могло быть и речи — то была прекрасно оформившаяся грудь (на любой вкус), причем и левая и правая в равной мере. У чемпионки! Правда, я не осмелился спросить, не является ли помехой во время чемпионатов эта со всех прочих точек зрения скорее украшению служащая, но в данном случае рассматриваемая мною чисто практически деталь, — не осмелился, боясь, несмотря на всю научную обоснованность моего вопроса, показаться ей идиотом. Да и как мог бы стать популярным среди женщин этот вид спорта, будь он связан с подобного рода операцией!
Итак, решаюсь положительно утверждать, что у Ипполиты наличествовали обе груди. Она была царица, иностранка, она была богата и хороша собой: мамашам афинских невест сказать было нечего. Как ни интриговали против Тесея со всех сторон, женитьба не принесла ему дополнительных внутриполитических затруднений!
А теперь, все сопоставив, — какой же человек был Тесей? Вспомним: неупорядоченные семейные отношения, отец, недостойный носить это имя (к слову сказать, и не отец), мачеха — известная преступница и даже, по всем признакам, психопатка. Затем бродяжнический образ жизни и сорви-голова приятель. Мы знаем, куда ведет обычно подобное стечение обстоятельств. Статистика преступлений красноречиво о том рассказывает. Какой же кристальной души должен быть человек, сумевший над всем этим подняться! Как чтим мы, не правда ли, Генриха V, во всяком случае шекспировского Генриха V, который растранжирил всю свою молодость в обществе Фальстафа, по пивнушкам и борделям, а потом вдруг оказался сильной личностью, храбрым и справедливым государем, блюстителем веры и нравов. А ведь за спиной Генриха V стоял хотя бы заботливый, беспокойный отец, который так хотел дать сыну хорошее воспитание! Рядом с Генрихом всегда были примерные братья — умница Джон Ланкастер и душа человек Том Кларенс. (И все-таки остались в Генрихе хулиганские замашки! Вспомним, как оскорбительно, на людях — да еще в церкви! — начал он лапать свою невесту, французскую принцессу; бедняжка убежала, вся в слезах… Как же возвеличил бы Шекспир Тесея, окажись Тесей английским королем!)
Вышецитированная фраза Гёте прекрасна — прекрасна, слов нет, но признаемся: она ничего не объясняет. Это лишь видимость объяснения. Что же было для Тесея той «нитью Ариадны», которая помогла ему ориентироваться не только в лабиринте Минотавра, но и в гораздо более запутанном лабиринте его жизни? Иначе говоря, мы могли бы спросить (о чем мудрый Гёте, как ни странно, не спрашивает): отчего хорош хороший человек? Жизнь Тесея дает на это ответ. Ответ вряд ли единственный, но удовлетворительный. Человек, судя по всему, оттого хорош, что у него есть призвание. Тесей знал, что ему делать в горько-реальном, окружавшем его мире, он хотел что-то делать и знал: именно ему надлежит сделать это как можно лучше. Именно осознание своей призванности подняло его из омута головокружительных искушений в сияющее огромное небо.
Конечно, для самого призвания требовалось что-то еще, какие-то «данные», определить которые точнее я не могу. Некий изначально чистый и прочный материал в характере, освещающий все вокруг. Что это? Гены Посейдона? Детство? Воспитание, данное необыкновенной матерью и мудрым ученым дедом? Воскрешение в зрелые годы всего, что было попрано подростком?.. Факт остается фактом. Тесей обладал характером, твердым и чистым, как алмаз. Причем внешние обстоятельства в ту пору еще не требовали проявлений алмазной — беспощадной! — твердости этого характера. В довершение всего он много и с воодушевлением говорил о своих планах, как это вообще свойственно людям, одержимым мыслью о собственном призвании, и в такие минуты лицо его, даже будь оно некрасиво — а это было вовсе не так! — становилось прекрасным. (Вот когда Ипполита чувствовала, должно быть, что имело смысл покинуть амазонское царство, что хорошо родить этому мужчине ребенка.)
