Гунны - Костейн Томас (бесплатные книги онлайн без регистрации .TXT) 📗
— Я надеюсь, он согласится с моими предложениями, — ответил Николан. — Если так и будет, каждому из тех, кто разводит лошадей, оставят табун, достаточный для того, чтобы продолжить выведение породы. А вот мужчины уйдут практически все. Другого и быть не может. Это война, половина мира против второй половины. Все списки я передам Аттиле.
— Сколько нам оставят лошадей?
— Если Аттила примет мои предложения, около трети.
Несколько минут Мацио молчал. Он думал о тех великолепных жеребцах и кобылах, многообещающем молодняке, которых ему предстояло потерять, ибо с войны лошади не возвращались никогда. Наконец, он кивнул.
— Признаюсь тебе, я не решался и мечтать о таких условиях. Никто из нас не надеялся так легко отделаться. Если Аттила согласится, ты окажешь нам важную услугу, — он помялся. — Но не жди от них благодарности. Они видят только одно: ты служишь гуннам. И какие бы доводы ты ни приводил, они будут стыдить тебя, — он взмахнул рукой, как бы закрывая эту тему. — Скажи мне, Николан Ильдербурф, откуда ты знаешь вдову Тергесте?
— Ивар и я бежали из Рима. Мы не ели несколько дней и так ослабели, что едва передвигали ноги. Добравшись до стен Аквилии, мы поняли, дальше идти не сможем. Какая-то старуха, к которой мы обратились за помощью, сказала, что у вдовы доброе сердце и она не оставит нас в беде. Ночью она отвела нас к вилле на холмах. Оставила нас ждать у ограды, а сама пошла к вдове. Поначалу госпожа Евгения не пожелала иметь с нами дела. Мы — беглые рабы, она — едва ли не самая богатая женщина империи. Если бы убежал кто-либо из ее рабов, она не похвалила бы того, кто стал бы им помогать. Но она согласилась выслушать нас. Когда мы рассказали нашу историю, она, увидев шрамы на моей спине, сменила гнев на милость. Какой же она оказалась щедрой! Она три дня держала нас в потайной комнате, о которой никто не знал, и сама приносила нам еду. А когда мы уходили, снабдила нас деньгами и провизией на несколько дней. Именно благодаря ее доброте нам удалось вырваться на свободу.
— После разговора с тобой у меня складывается впечатление, что ты виделся с ней этим утром, до того, как она заехала ко мне.
— Виделся, господин мой Мацио.
Помолчав, старик продолжил.
— Пусть Аттила и не приехал, я рад, что моя дочь и мой лучший жеребец окажутся там, где их не достанет рука гунна.
— Ты поступил мудро, отослав их. Но Аттиле скоро станет известно об этом. И я бы советовал тебе отобрать двух лучших скакунов и послать их ему в подарок. А также сообщить, что Хартагер будет участвовать в скачках на юге, а ты намерен подарить каждому из императорских сыновей по жеребенку от Хартагера.
— Превосходная идея. План, предложенный вдовой, сразу понравился мне. Я не стал спрашивать, обсуждали ли она его с тобой. Если он родился в твоей голове, я знал, что ты хочешь сохранить это в тайне. И вот что я тебе скажу. По всему выходит, что от твоего замысла я только в выигрыше. Так знай же, я за это тебе очень благодарен.
11
Николан недолго оставался в неведении относительно причин, заставивших Аттилу изменить свои планы. Едва он миновал ворота столицы, как начальник караула, высунувшись из окошка маленькой деревянной будки, остановил его.
— Слышал, что нас ждет?
— Нет.
— Завтра приезжает Аэций.
Николан вздрогнул.
— Диктатор Рима?
— Он самый. С ним лишь двенадцать человек охраны. Никого более.
— С чего ты это взял, Эппий?
— Об этом все говорят. Новость распространилась, как пожар в степи. Великий хан готовится к встрече, — начальник караула покивал. — Хотел бы я знать, что это будет за встреча. Скажи мне, какая смерть ждет смелого римлянина?
Николан отмел это предположение.
— У тебя короткий нос, Эппий, и ты не видишь дальше него. В честь римлянина закатят пир, а потом отпустят его домой.
Эппий громко расхохотался.
— Дурак ты, Тогалатий! — он скрылся в сторожке, но тут же высунулся вновь. — Из-за твоей глупости я чуть не забыл о главном. Я должен передать тебе приказ. По прибытии ты должен незамедлительно предстать перед великим ханом.
Когда Николана ввели в спальню, Аттила сидел на кровати в шерстяных шароварах. Он с трудом подавил зевок.
— Что ты мне скажешь?
Николан передал ему списки. Аттила первым делом посмотрел на число лошадей.
— Согласен, — наконец, изрек он. — Это большая контрибуция. Излишняя жадность ни к чему. Будут и другие войны.
— Черный жеребец Мацио отправлен на скачки в Эпир, — добавил Николан. — Невелика потеря. Скаковая лошадь очень своенравна и не годится для кавалерийского боя. Старик обещает тебе первых четырех жеребят от Хартагера. По одному для каждого из твоих сыновей, великий Танджо. Я привез тебе двух его лучших коней, которых он просит тебя принять в подарок.
Император гуннов пристально всмотрелся в Николана.
— Мне доложили, что на юг на черном жеребце уехала женщина. Молодая женщина с золотыми, как солнце над пустыней, волосами. Мои разведчики видели ее лишь мельком. Караван, в котором она находилась, быстро свернул с дороги, словно они не хотели, чтобы их видели. Но разведчики в один голос утверждают, что она прекрасна. Там действительно была женщина? Она ли та жена, которую я ищу? Или это видение, посланное Ими? — Аттила полагал, что владыки потустороннего мира наблюдают за ним и всегда готовы вознаградить или наказать его за совершенные деяния. Он покачал головой. — Нет, нет. Если бы Они намеревались что-то пообещать мне, видение послали бы мне. Так кто она?
— Женщины часто выглядят прекрасными издали, но с уменьшением расстояния до них быстро теряют красоту.
— Тут другой случай. Мои люди клянутся, что никогда не видели такой женщины. Если она из плоти и крови, я должен ее найти. Я уверен, что она одна достойна разделить со мной трон, на который я усядусь в Риме.
Аттила потянулся, вновь зевнул. Нахмурился.
— А может, я все-таки человек? И мне не чужды человеческие слабости? Да, я провел с женщиной всю ночь. Но раньше меня это не утомляло. Почему же сейчас мне хочется спать, как жениху после свадебной ночи? — он поднял руку. — Я устрою Аэцию роскошный прием. Приму его, как императора. Закачу пир. Не такой, конечно, как устраивали в честь Дионосия. Без обильных возлияний… Видишь? Греки называют меня необразованным варваром, а я знаю все об их женоподобных божествах… От моего пира на языке моего друга детства останется иной привкус, — он вновь посмотрел на Николана. — Я хочу, чтобы ты при этом присутствовал. Тебе будет отведена особая роль.
Когда двое друзей расположились в отведенной им комнате, вопросы начал задавать Ивар.
— Неужели этот человек сошел с ума, отдавая себя в руки Аттилы?
— Возможно, он безумен, но скорее мудр. Точно сказать не могу. Аэций уверен, что у него сильная позиция и Аттила не посмеет разделаться с ним. Он полагает, что может много добиться личной встречей с правителем гуннов. Возможно, надеется отговорить Аттилу от похода на Рим, предложив повести армии в другом направлении, на Константинополь, в Северную Африку или против вестготов в Галлию. В наихудшем варианте он хочет узнать, какие действия намерен предпринять Аттила. Видишь ли, вестготы ненавидят гуннов и, скорее всего, ударят по ним, если армии Аттилы двинутся на Италию. Так что великий хан стоит перед трудным выбором. Оставить открытым фланг или сначала ударить по Галлии. А уж потом, разделавшись с ней, идти на Рим. Вот Аэций и не может спать по ночам, гадая, каковы планы Аттилы. Он не может решить, где собирать войска, не зная направления основного удара гуннов. Думаю, он едет сюда, чтобы разобраться, что к чему.
Те же вопросы задавались по всему бурлящему городу. Мужчины, переваливающиеся на кривых ногах по узким улочкам, и полные темноглазые женщины, выглядывающие из окон, все хотели знать, какая участь ждет смелого римлянина, решившегося сунуть голову в львиную пасть. Все они пребывали в убеждении, что их вождь в полной мере воспользуется представленной возможностью. Более всего им хотелось увидеть отрубленную голову Аэция, поднятую на пике над городскими воротами.
