Деревянные актёры - Данько Елена Яковлевна (читать книги онлайн без .txt) 📗
– А тебе какое дело? – нехотя ответил я и подумал: «Еще привяжется, а я от слабости даже тумака хорошего дать не могу».
– Спрашиваю, значит, есть дело. Что ты ковыряешь?
– Проходи своей дорогой.
– Вот моя дорога! – Парнишка соскочил с забора и пошёл прямо ко мне.
Он был выше меня и шире в плечах. За спиной у него висела дорожная котомка. Над короткими грубыми чулками виднелись загорелые колени.
– Уходи! – крикнул я и невольно поднял к плечу руку с острым ножиком.
– Вишь как ощетинился! – рассмеялся парнишка. – Крылечко небось не твое. Нечего меня прогонять. – Он спокойно снял котомку и сел на ступеньки рядом со мной.
Я сделал вид, что мне на него наплевать, и продолжал работу, а сам злился.
– Ну, и дурак же ты! – вдруг сказал он.
– Ты сам осёл! Уходи отсюда! – рассердился я.
– Осёл я или нет, это мы ещё посмотрим. А что ты дурак – сразу видно. Гляди, как ты ему ножки приделал!
Я взглянул и ахнул. Злясь на мальчишку, я и не заметил, что приделываю ножки Кашперле пятками вперед, а носками назад. Мне стало стыдно, даже щекам горячо стало. Забыв огрызнуться, я поспешно разогнул проволоку. Парнишка беззаботно насвистывал песенку.
– А, Геновева! – он подошёл к кусту и снял вагу с ветки.
Этого я уже не мог стерпеть! Он испортит Геновеву или, чего доброго, украдёт её! А я даже не могу догнать его, потому что у меня от проклятой слабости ноги не слушаются.
– Не смей трогать куклу! Ты её испортишь! – крикнул я.
– Я-то испорчу? – усмехнулся парнишка и ловко повёл Геновеву по дорожке.
Он украдёт её! Я вскочил. Геновева, шурша маленькими ножками по песку, бежала впереди парнишки, как будто он век управлял куклами. Я побрёл к нему, держась рукой за стенку,
– Выйдем, душенька, гулять, на лугу цветочки рвать… – напевал парнишка, заставляя Геновеву приплясывать.
На улице послышались знакомые голоса. Сквозь щели забора мелькнула красная юбочка Марты. Этого ещё недоставало! Сейчас придёт Марта и увидит свою Геновеву в руках у чужого бродяжки! Я опять не защитил Геновеву!
– Оставь куклу! – крикнул я ещё раз и, собрав силы, бросился на него.
Он ловко отскочил. Калитка скрипнула. Парнишка повернул голову. Сейчас войдёт Марта…
– Руди! – крикнула Марта и бросилась к нему на шею. – Руди!
Марта смеялась, целовала парнишку в обе щеки и теребила воротник его куртки. Он тоже смеялся и, выпустив из рук Геновеву, хлопал Марту по плечу.
– Руди пришёл! Мама, наш Руди пришёл! – ликовала Марта.
Паскуале запрыгал, как воробей, и тоже завопил:
– Руди пришёл!
Фрау Эльза с завязанной щекой выбежала на крыльцо. Руди сдёрнул свою шапочку и крепко обнял её.
– А, Рудольф! Здорово, дружище! Да как ты вырос! Молодец – хоть под венец! Нога выздоровела? – покрывая все голоса своим басом, загудел подошедший мейстер Вальтер.
Он тряс Руди за руку. Марта, сияя глазами, висела у Руди на другой руке. Руди не успевал отвечать на радостные вопросы.
Я подобрал забытую всеми Геновеву и присел на ступеньки. От слабости у меня кружилась голова.
Руди развязал свою котомку и затараторил:
– Хозяйке угощенье – вишнёвое варенье, сладкое, что мёд, в рот само ползёт, моя матушка варила, поклониться вам просила.
Руди с низким поклоном подал фрау Эльзе горшочек, туго завязанный бычьим пузырём.
– Спасибо, вот спасибо! Уж Кристина всегда вспомнит старую подругу, – улыбнулась растроганная фрау Эльза.
– Нашему мастеру – сверточек кнастеру, мелко протерт, крепкий, как чёрт! – Руди протянул ошеломлённому мейстеру сверток с табаком и торопливо повернулся к Марте.
– Птичке-невеличке – теплые рукавички, тоже матушка посылает на зиму… А от меня ленточку в косу, не знаю, понравится ли… – прибавил Руди.
– Ах! – Марта, покраснев до ушей, держала в руке узорные рукавички и голубую ленту с вышитыми розами. Концы ленты трепетали, как крылья бабочки.
– Какая красивая! Верно, дорогая? Откуда ты достал её, Руди? – восхитилась фрау Эльза.
– Купил в Мюнхене. Марта, а тебе нравится?
– Ох, нравится! – счастливо вздохнула Марта.
– Руди – шалопай! – Мейстер Вальтер хлопнул Руди по плечу. – Полгода прогулял, не работал, а на ленту деньги истратил.
– Честное слово, мейстер, я всё время зарабатывал! Я из дерева научился вырезывать, пока у меня нога болела… Ложки, вилки, ящички – всё вырезывал, матушка потом продавала их на рынке, а я деньги копил, – весь красный, оправдывался Руди.
– Полгода копил, чтобы на ленту для девчонки ухлопать? Ах ты, сорвиголова!
– Я теперь буду кукол вырезывать. Смотрите, мейстер. – Смущенный Руди торопился заговорить зубы мейстеру и вытащил из котомки четыре кукольных головки.
– Вот это дело! Значит, у нас теперь два настоящих резчика – Иозеф и Руди! Можем новое представление сделать, – обрадовался мейстер Вальтер. Руди быстро и недружелюбно взглянул на меня.
За ужином он рассказал, как шёл пешком из Шварцвальда, и передал мейстеру поклоны от разных друзей.
Марта не спускала с Руди блестящих глаз. Фрау Эльза накладывала ему лучшие куски на тарелку. Мейстер Вальтер советовался с ним, куда идти с театром, какие пьесы играть.
– Я встретил старого Петера Штольпе с его театром, он говорит – в Саксонии сейчас хорошо. В самом Лейпциге можно снять балаган для театра, и каждый день будет полно народу, – рассказывал Руди с набитым ртом. – Сделаем новое представление, мейстер, и пойдём в Саксонию!
– Идет! Сделаем «Удивительные приключения Меншикова», давно мне хочется «Меншикова» представить!
– Нет, мейстер, «Меншикова» полиция не позволит играть. Там ведь русский царь Петр показывается – русские обидеться могут, а саксонцы их боятся. Ах, мейстер, сейчас в городах больше всего любят «Дон Жуана» и французские комедии! Вот мне Штольпе дал одну… животики надорвёшь от смеха, называется «Мнимый больной»… Кукол всего двенадцать надо… – Руди вытащил из котомки смятую, исписанную кругом тетрадку.
В тот же вечер решено было сделать кукол для «Мнимого больного» и подновить старых, которых мы выпускали отдельными номерами, – жонглеров, акробатов, карликов, скелет с косой и плясунов. Наутро мы вышли из Фридрихсталя.
РУДИ
Все в театре плясали под весёлую дудочку Руди, даже мейстер.
Паскуале скоро подружился с Руди. Только меня Руди сразу невзлюбил и частенько называл «черномазым».
Он передразнивал меня и перевирал все мои слова.
– Иозеф, ты не знаешь, куда мама пошла? – спрашивает Марта.
– Она пошла на базар, – говорю я.
– На пожар? Где горит? – кричит Руди.
– Фрау Эльза, вы были на пожаре? – спрашивает он вернувшуюся с базара фрау Эльзу.
Все смеются.
Я работаю на сцене, пристраиваю новые перильца к тропе.
– Не помочь ли тебе, Иозеф? – лукаво спрашивает Руди.
– Помоги, – угрюмо отвечаю я, – подержи рейку вот тут, надо мной, пока я закреплю её нижний конец.
– Сейчас! Сейчас! – кричит Руди и выбегает в палисадник.
Я стучу молотком и думаю: «Хорош помощник! Сам назвался и сразу же улепетнул!»
Вдруг холодная струя льется мне за шиворот. Я весь мокрый. На тропе стоит Руди и поливает меня водой из садовой лейки.
– Да ты что? Очумел? – кричу я, отряхиваясь от брызг.
– Но ведь ты сам, Иозеф, попросил меня подержать над тобой лейку!
– Лейку? Рейку, дурья твоя голова!
– Ах, рейку? Ну, прости, голубчик, мне послышалось «лейку»!
Все опять смеются.
«Постой же, – думал я, – уж я тебе покажу, кто лучше вырезывает кукол!»
Я кончил делать нового Кашперле и отдал его мейстеру. Новый Кашперле не только разевал рот, но и глазами вертел во все стороны, Руди презрительно сморщил нос и пожал плечами, – подумаешь, невидаль.
Руди починил скелет и подвязал его на нитки так, что он, танцуя, распадался на отдельные косточки. Каждая косточка плясала сама по себе, а потом они опять собирались вместе, и скелет был как целый. Тогда я провёл новые нитки Кашперле. Теперь Кашперле мог есть свою любимую колбасу на глазах у зрителей. Кусочки колбасы сами прыгали в его разинутую глотку. Этот номер очень понравился зрителям!
