Заговоренный меч - Есенберлин Ильяс (серии книг читать бесплатно TXT) 📗
Но не мог же хан оборвать врача и сказать, что это по его повелению обрабатывает везир Бахты-ходжа наследника. И не потому, что хан стеснялся правдолюбца Абдразака. Он просто боялся остаться без врача, зная, что недолго проживет тогда на свете со своей страшной болезнью…
Помимо других тяжких недугов, хан давно уже страдал астмой. Всевозможные лекарства от китайских трав до казахских заговоров перепробовал Абулхаир, но пользы было немного. Какие только знаменитые врачи, шаманы, волхвы не приезжали к нему со всех концов света — из Тибета, Хорасана, Сирии, Рума и Индии, но все было напрасно. Болезнь обострялась, и к тридцати пяти годам ему предстояло быть прикованным к постели. Приступы учащались, и со дня на день ожидал он смерти. Сам пославший на смерть многих людей без всякого сожаления, он вдруг почувствовал, что жизнь все же чего-то стоит…
И вдруг из Мерва нукеры привезли захваченного в плен раба-лекаря Абдразака, который за несколько недель, пользуясь самыми простыми средствами, буквально поставил на ноги хана. Одышка не прекратилась до конца, но все же дышать можно было полной грудью и не бояться всякую минуту смерти. Около десяти лет прошло с тех пор, а хан, который собрался было умирать, живет и здравствует по сей день…
С приездом Абдразака как рукой сняло него и множество других, более мелких недугов, которые мучили его в прежние времена. Недаром сам хан говорил часто, что он будет жив, пока при нем посланный богом врач. Он искренне верил в то, что именно от бога направлен к нему Абдразак Нахчивани.
Зная упрямство своего лекаря, хан решил повременить с казнью своей четвертой жены. Дело здесь было не только в угрозе врача. Хана насторожили переданные ему врачом слова наследника Суюнчика. Если Бахты-ходжа что-то скрывал от хана, то это было подозрительно. Следовало все досконально проверить, но так, чтобы не возбудить подозрения у хитрого везира…
А везир Бахты-ходжа вел в эти дни последние приготовления к предстоящему суду. Больше всего он занимался с султаном Суюнчиком, потому что именно от мальчика зависел успех всего предприятия.
Чтобы довести Суюнчика до необходимого состояния, он с утра сажал его в одной из комнат дворца на специально сделанный «золотой трон» и прислуживал ему, как везир подлинному хану.
— Человек, хоть раз в жизни проявивший жалость к кому бы то ни было, а прежде всего к родным, не может быть ханом! — говорил он, а затем становился на колени и полз к трону, вытянув вперед руки. Устроившись возле самого уха ребенка, везир начинал в сотый раз одними и теми же словами перечислять страшные грехи его матери.
— Что же прикажете сделать с ней, мой повелитель-хан? — спрашивал он в заключение, смиренно сложив руки.
— Отрубить ей голову! — кричал в исступлении Суюнчик.
— Слушаюсь, мой повелитель-хан!
Везир отползал назад и повторял все сначала.
— Она обещала Кушкинчику трон, на котором вы сидите, мой повелитель-хан… Что сделать с Кушкинчиком?
— Отрубить ему голову! — вопил Суюнчик, и в глазах его плавали безумные огоньки.
Пожалуй, даже взрослый человек не выдержал бы такого, а Суюнчику было всего тринадцать лет, и природные склонности его вполне соответствовали тому, чему учил его везир Бахты-ходжа. Мальчик во сне и наяву уже видел себя ханом, и тем сильнее проявлялась в нем жгучая ненависть ко всем родным и близким, в каждом из которых видел он претендента на свой «золотой трон». Не первым и не последним наследником престола, которого воспитывали таким образом, был маленький глупый султан Суюнчик.
И внешне изменился мальчик за несколько недель. Бледным как мертвец сделался он, щеки его увяли, а в глазах стоял сухой голодный блеск. Он забросил игры, конную езду, которой увлекался раньше, и боялся отойти хоть на минуту от своего «золотого трона». С криком и проклятиями бросался он на всякого, кто пытался приблизиться к нему.
Бедная Рабиа-султан-бегим тоже исхудала и увяла за это время. Не зная, что ей делать с сыном, злобно огрызающимся на ее ласки, она обратилась за советом к Абдразаку Нахчивани. За десять лет придворной жизни добрый лекарь не раз был свидетелем всяких происков и интриг. Поэтому он быстро поставил диагноз и вынужден был рассказать о своих подозрениях хану.
В этот вечер хан Абулхаир приказал везиру Бахты-ходже повременить с судилищем над Рабиа-султан-бегим…
Еще когда сбежал из-под стражи батыр Саян, Абулхаир велел бросить в зиндан своего бывшего советника Оспан-ходжу. Но тут вспыхнул скандал с мятежными аргынскими султанами, произошло убийство Акжол-бия, и хан совсем позабыл о своем старом верном слуге.
Утром через старшую жену ему были переданы слова Оспан-ходжи. Как это удалось, хан не стал доискиваться. Бывший советник просил исполнения правила «Можно отрубить голову, но нельзя отрезать язык». И еще якобы сказал Оспан-ходжа: «Я знаю, что сгнию под землей. Но перед смертью мне хочется оказать последнюю услугу своему повелителю-хану. Пусть призовет меня и не откажется выслушать!»
Хан Абулхаир не мог отказать в такой законной просьбе человеку, который верой и правдой служил ему столько лет. К тому же его заинтересовало, что может сообщить ему бывший советник. Он приказал привести его, а сам начал невольно вспоминать, сколько раз этот самый Оспан-ходжа выручал его в трудную минуту…
Один из таких случаев произошел давно, при взятии Самарканда. Оспан-ходжа, служивший самаркандскому эмиру, не мог забыть о том, что некогда Тимур разгромил их дом и взял в плен его деда. И когда лазутчики Абулхаира проникли в Самарканд, Оспан-ходжа быстро нашел с ними общий язык.
Однажды, когда Абулхаир со своим войском пировал в Орда-Базаре после победы над своим предшественником, прискакал гонец из Самарканда от Оспан-ходжи с известием, что город остался без войск, так как мирза Улугбек — внук Тимура, увел их в Хорасан. Несмотря на усталость, огромное войско Абулхаира тут же выступило из Орда-Базара. Как только подошло оно к Самарканду, правитель города сам вышел к Абулхаиру навстречу и встал на колени, положив руки на голову в знак покорности.
Войска без кровопролития вошли в город, Абулхаир получил богатый выкуп и договорился о ежегодной дани.
А вскоре еще одну неоценимую услугу оказал Оспан-ходжа хану. Когда убили Улугбека, осталась сиротой его дочь Рабиа-султан-бегим. Неземной красоты была его четырнадцатилетняя девочка. К тому же, вопреки установившимся законам в отношении женщины, великий Улугбек-мирза отдал свою дочь семи лет в медресе, учил ее персидскому, турецкому и арабскому языкам, сам занимался ее воспитанием. Это была одна из самых образованных женщин Востока в то время.
Оспан-ходжа сказал Абулхаиру о ней: «Если уж ты хочешь увезти из Самарканда золото, то самым ценным самородком здесь является Рабиа-султан-бегим!..» Когда Абулхаир увидел ее, то впервые в жизни оробел. Днем и ночью мерещился ему взгляд девушки, и в конце концов он взял ее себе четвертой женой.
С превеликим торжеством провожала его тогда самаркандская знать, прекрасно понимая, что сближение степного могущественного владыки с ними рано или поздно приведет его в их лагерь. В числе приданного за Рабиа-султан-бегим были сорок молодых рабов и сорок прекрасных рабынь, а впереди вышагивал огромный белый слон, на котором под шелковым балдахином сидела невеста. Вместе с нею ехал на постоянную службу к хану новый советник Оспан-ходжа…
Немало лет прошло с тех пор, и не было случая, чтобы Оспан-ходжа каким-либо образом слукавил или не выполнил ханского приказа. Опасность, угрожающую ханскому трону, он угадывал раньше самого хана и всегда вовремя предупреждал о ней. Словно добрый ангел-хранитель, незримо сидящий на ханском правом плече, удерживал он Абулхаира от неверных шагов. Смело можно сказать, что многими успехами в этот период хан Абулхаир обязан был Оспан-ходже.
Что же касается Рабиа-султан-бегим, то она родила хану двух здоровых сыновей и благодаря уму, благовоспитанности и красоте сделалась его любимой женой.
