Траян. Золотой рассвет - Ишков Михаил Никитич (книги серия книги читать бесплатно полностью TXT) 📗
Площадь вмиг притихла.
Траян помог старику–сенатору выбраться из водоема. Тот начал отряхиваться, призывать гражданина в свидетели – пусть подтвердит, до какой степени пали нравы в Риме, если отцов народа запросто спихивают в воду. Сенатор потребовал, чтобы подобному святотатству был немедленно положен конец! Он, видно, не сразу разобрал, кто помог ему вылезти из воды. Когда же разглядел пурпурный плащ, глаза у него округлились, он с неописуемой радостью на лице закричал еще громче.
— Цезарь! Август! Император! Божественный!..
Император поморщился, положил ему руку на плечо и попросил.
— Помолчи, а–а?
Тот сразу успокоился.
Траян встал на кромку кирпичной кладки, ограждавшей фонтан, и, оказавшись над толпой, объявил.
— Граждане, зачем вы явились в такую рань? Жену разбудили. Я всю ночь провел в дороге, не слезал с коня. В полдень выйду на форум. Там поговорим.
Мертвая тишина осела на площади. Наконец ошеломленный, переставший выжимать край тоги сенатор, удивленно поинтересовался.
— А теперь как быть?
— Ступайте по домам. Доберите сна, займитесь хозяйством. Ну, я не знаю, чем римляне обычно занимаются по утрам. Пристаньте к женушкам, наконец. Если будут отпихивать, предупредите, чтобы не ерепенились. Скажите, что император приказал исполнять женское дело со страстью и любовью. Это приказ можете считать моим первым эдиктом.
В толпе засмеялись. Смех, как огонь в сухом лесу, побежал понизу, скоро вся площадь сотрясалась от смеха. Теперь никто не обращал внимания на безостановочно продолжавшиеся зевки невыспавшегося негра.
Люди начали расходиться, кто помоложе, разбегаться. Понесли по городу весть о приезде божественного цезаря и о его первом, окрылившим всех жителей Рима приказе – женщинам не ерепениться и добросовестно исполнять свою женскую работу.
Последними площадь начали покидать сенаторы. Кто?то, с мольбой вскинув руки в сторону возвращавшегося в дом Траяна, с отчаянием в голосе воскликнул.
— Божественный, а как же панегирик?!
Император отмахнулся
— Потом. На торжественном заседании в курии. Там и прочитаете.
Сенаторы тут же, у фонтана, начали спорить, кто первым приветственным словом встретит дарованного богами цезаря. Марк Аквилий Регул заявил, что поскольку здесь, на площади, ему не дали огласить приготовленную речь, он вправе первым зачитать ее в сенате. Его сторонники, которые в этот утренний час оказались в большинстве, горячо поддержали Регула. Почувствовав поддержку, Марк Аквилий потребовал немедленного оповестить всех отцов–сенаторов – пусть, не теряя ни минуты, соберутся в курии и до начала торжественного заседания примут решение преподнести долгожданному спасителю отечества Марку Ульпию Траяну титул Отца римского народа. Кто?то из энтузиастов добавил
— И воздвигнуть на государственный счет статую!
Его сосед, – тот, который призвал Марка на восходе солнца послушать панегирик в свою честь, – потрясая сжатыми кулаками, подхватил.
— В три человеческих роста!
Кто?то из стоявших рядом сенаторов возмутился.
— Почему в три? В пять человеческих ростов! Непременно в пять!..
Его поддержали и добавили.
— И обязательно из золота!
Тут все обрадовались как дети, подхватили – обязательно из золота! Только из золота. Оппоненты, в числе которых оказался и Плиний Младший, возразили – где вы столько золота отыщете? Казна пуста.
Регул, почувствовавший себя ответственным за такое важное мероприятие, тут же отмел возражение.
— Объявим сбор пожертвований! Заодно поглядим, кто в восторге от пришествия великолепного, а кто по–прежнему прячет камень в складках тоги.
— Тебе ли, Регул, – упрекнул его Корнелий Тацит, – поднимать голос в защиту нового принцепса?
Сенаторы сразу замолчали. Сторонники Регула насторожились, противники заулыбались.
Наконец Регул сделал шаг вперед и ласково поинтересовался.
— Чем же, любезный Корнелий, я так провинился перед тобой, перед новым цезарем, сенатом и римским народом, что ты взял себе в обычай упрекать меня во всех возможных пороках? Я всегда стоял на страже государственных интересов, свои личные пристрастия задвигал на самое донышко души, чтобы ничего личного не могло затуманить мои мысли. Я всегда стремился по мере сил помочь Римскому государству обрести подлинное величие.
— Вспомни о десятках погубленных тобой гражданах! – воскликнул Тацит. – Вспомни несчастных вдов, лишенных родителей детей!..
— Каких граждан ты имеешь в виду, Корнелий? Уж не преступников ли?..
Пожилой сенатор, угодивший воду и до сих пор выжимавший край тоги, встал между ними.
— Что вы делаете! – воскликнул он. – Перестань позорить себя в глазах простолюдинов! Отложите спор до заседания в сенате.
На короткое время его призыв возымел действие. Государственные мужи начали расходиться, причем делегация сразу разделилась две неравные группы. В каждой из них скоро нашлись горячие головы, которые, не взирая на потешавшийся плебеев скандал, бросали в сторону противников самые страшные обвинения.
Кто?то из сторонников Плиния выкрикнул
— Регул сгубил пятерых из семьи Крассов!
— Наглая клевета! – неожиданно пронзительно–тонким голосом закричал Регул.
На этот крик из дома императора выглянул негр–охранник, погрозил пальцем. Марк Аквилий сразу понизил голос и свистящим шепотом ответил.
— Это злостный поклеп, который уже который год распространяют мои недоброжелатели.
В тон ему, также шепотом, из толпы, собравшейся возле Плиния, долетело.
— Почему поклеп! Разве не ты подослал убийц к претору Крассу Фругию? Всем известно, что когда тебе принесли его голову, ты впился в нее зубами и откусил ухо. Ты привлек к ответу Гельвидия Приска, а вместе с ним и его жену и оказавших ей помощь Веллея Блеза и Тита Корнелия Лонга.
— Прекратите! – не обращая внимания на вышедшего на порог негра, вновь закричал старик–сенатор.
Спорщики замолчали.
До форума обе группы добирались раздельно. В каждой горячо обсуждался вопрос, где провести заседание сената? Как добиться, чтобы именно их сторонник получил право прочитать приветственную речь? Между тем рабы, посланные сенаторами за своими коллегами, взбудоражили город, и к пятому часу дня* (сноска: Одиннадцать часов (отсчет времени в Риме начинался с шести часов утра) форум и все, прилегающие к площади улицы, оказались запруженными народом. Только по одному пункту сенаторы пришли к согласию – местом заседания они назначили Капитолийский холм. Там, на открытом воздухе, на ступенях храма Юпитера обычно проводились самые важные и торжественные мероприятия. Когда после яростных споров собравшиеся сенаторы общей толпой направились в сторону Капитолия, их догнал императорский гонец, передавший просьбу Траяна обойтись без помпы и спуститься в курию.
Замолчали все разом – и сторонники Тацита и Плиния Младшего, требовавшие предоставить первое слово Сексту Фронтину, больше других сделавшему для возведения на трон непревзойденного и непобедимого; и сторонники Регула, утверждавшие, что поскольку речь готова, ее непременно следует огласить, и кто это сделает лучше, чем сам автор. Регул – известный оратор, он не посрамит чести сената.
С Капитолийского холма, по священной лестнице спускались тихо, задумавшись. На форуме направились в храм Согласия, расселись в зале. Марк Ульпий Траян не заставил себя ждать. Он явился в сопровождении свиты, в задних рядах которой присутствовал и Ларций Корнелий Лонг. Император был одет в пурпурную расшитую золотом тогу, в правой руке Марк Траян держал Октавианов жезл, в левой – фигурку крылатой Виктории на шаре.
Он занял председательское место и обратился к присутствующим.
— Отцы–сенаторы, время не терпит. Обойдемся без панегириков, без статуй, без титулатуры. Очень много работы. Я прошу вас, отцы–сенаторы, подумать, где добыть деньги на войну с нашим заклятым врагом, царем даков? Как навести порядок в городе и возродить добронравие? Предложения можно подавать… я потом укажу, кому следует подавать предложения. Заседание будет вести префект города Сервиан. Он предоставит слово Луцию Лицинию Суре. Лициний является моим полномочным представителем. Он зачитает предложения по разграничению полномочий, а также проведет церемонию присяги. На этом заседание считаю открытым, а мне позвольте удалиться.
