Наполеон Бонапарт - Дюма Александр (читаем книги онлайн без регистрации TXT) 📗
Двадцать седьмого на рассвете все поднялись на палубу, чтобы убедиться, сколько было пройдено ночью. Удивление было великим и ужасным, когда заметили, что прошли от силы шесть лье. Выяснилось, что, как только суда обогнули мыс Сент-Андрэ, ветер стих и наступил безнадежный штиль.
Когда солнце осветило горизонт, к западу, у берегов Корсики, стали видны французские фрегаты «Цветок линии» и «Мельпомена». Это встревожило всех. Ужас на бриге «Непостоянный», который вез императора, был настолько велик, положение казалось настолько критическим, опасность столь близкой, что стали обсуждать вопрос о возвращении в Порто-Феррайо, чтобы ждать там попутного ветра. Но император, сразу прервав совет, приказал продолжать путь, уверяя, что штиль прекратится. И действительно, ветер будто был у него в подчинении. К одиннадцати утра он начал свежеть, и в четыре часа они уже двигались между Капрая и Горгоной к Ливорно. Но тут возникла новая, еще более серьезная опасность. По правому борту, приблизительно в пяти лье, показался один фрегат, другой у берегов Корсики, а в отдалении еще одно военное судно, полным ходом идущее к флотилии.
Некогда было вилять, нужно было быстро принимать решение. Наступила ночь, и под прикрытием тьмы можно было ускользнуть от фрегатов. Но военное судно все приближалось, и невозможно было не признать в нем бриг. Один император утверждал, что эти суда случайно оказались в позиции, которая кажется враждебной. Он был уверен, что экспедиция, проведенная так тайно, не могла быть выявлена вовремя, чтобы послать так скоро против нее целую эскадру. Однако, несмотря на это, он приказал снять бортики, решив в случае атаки броситься на абордаж, полностью уверенный, что с его экипажем старых солдат он захватит бриг и сможет затем спокойно продолжать свой путь, отвлекаясь только на погоню за фрегатами. Однако, все еще надеясь, что только случай свел эти суда вместе, он приказал всем солдатам и людям, способным вызвать подозрение, спуститься в трюм. Сигналы передали тот же приказ всем судам. После принятия этих предосторожностей стали ждать продолжения событий.
В шесть часов вечера два судна сошлись на расстояние голоса. Несмотря на то, что ночь быстро наступала, они узнали французский бриг «Зефир» с капитаном Андрие. Теперь легко было заметить, что его маневры были мирными, что и предвидел император.
Бриги, отсалютовав друг другу, продолжили свой путь. Капитаны обменялись несколькими словами о цели путешествия. Капитан Андрие ответил, что идет в Ливорно, а ответ «Непостоянного» гласил, что он направляется в Геную и охотно передаст приветы этому краю. Капитан Андрие, поблагодарив, спросил о самочувствии императора. При этом вопросе Наполеон не смог побороть в себе желания вмешаться в столь приятный для него разговор. Он выхватил мегафон из рук капитана Шотара и ответил: «Чудесно!» Два брига продолжали свой путь, постепенно пропадая в темноте.
Продолжая идти при очень свежей погоде под всеми парусами, они 28 февраля обогнули Корсику. На следующий день заметили еще одно военное судно, идущее на Бастию, но его появление не произвело никакого волнения. С первого взгляда было видно, что у него нет дурных намерений.
Перед тем как покинуть остров Эльба, Наполеон составил две прокламации, которые, когда он захотел переписать набело, никто, и даже он, не смог расшифровать. Тогда он бросил их в море и стал диктовать новые; одну — адресованную армии, другую — французскому народу. Все, кто умел писать, разу превратились в секретарей, а барабаны, банки, шапки — в пюпитры. Труд этот не был еще закончен, когда они заметили берега Антиб, которые были встречены криками энтузиазма.
Первого марта в три часа флотилия бросила якорь в заливе Жуан. В пять часов Наполеон ступил на землю. В оливковом лесу был разбит бивуак. Здесь еще до сих пор показывают дерево, у подножия которого сидел император. Двадцать пять гренадеров и офицер гвардии были сразу же отправлены на Антиб, чтобы попытаться перевербовать гарнизон. Увлеченные собственным энтузиазмом, они вошли в город с криками: «Да здравствует император!» О высадке Наполеона здесь еще никто не знал, и их приняли за сумасшедших. Комендант приказал поднять мост, и двадцать пять храбрецов оказались пленниками.
Подобное событие было настоящий неудачей, и несколько офицеров предложили Наполеону захватить Антиб силой. Но, чтобы предупредить дурной эффект, который могло произвести на настроение народа сопротивление этого местечка, Наполеон ответил, что идти надо не на Антиб, а на Париж, приказав снять бивуак, как только взойдет луна.
В середине ночи маленькая армия достигла Канна, к шести часам утра она пересекла Грасс и остановилась на вершине, доминирующей над городом.
Весть о его чудесном освобождении мгновенно распространилась, и вскоре Наполеон оказался окруженным жителями. Он принимал их так же, как когда-то в Тюильри: выслушивал жалобы, получал петиции, обещал справедливо во всем разобраться. Император надеялся найти в Грассе дорогу, по которой проходил в 1813 году, но она оказалась в плохом состоянии, а поэтому пришлось бросить в городе карету и четыре маленькие пушки, привезенные с Эльбы. По горным дорогам, еще покрытым снегом, они отправились на поиски места для ночлега. Вечером, сделав 20 лье, они остановились в деревне Серенон; 3 марта пришли в Барем, 4-го в Динь, 5-го в Гап. В этом городе они задержались дольше, чем было необходимо, чтобы напечатать прокламации. Со следующего дня они тысячами будут разбрасываться по пути.
Однако император шел вперед не без волнения. До сих пор он имел дело с гражданским населением, энтузиазм которого не вызывал сомнений. Но пока ни один солдат не встретился им по дороге, ни одна часть не присоединилась к маленькой армии. Наполеон надеялся, что его присутствие окажет положительное действие на солдат, направленных ему навстречу. Эта встреча, которой он так боялся и так желал, наконец наступила. Генерал Камброн, маршировавший в авангарде с сорока гренадерами, встретился с батальоном, отправленным из Гренобля, чтобы закрыть Наполеону дорогу. Командир батальона отказался признать генерала Камброна, и тот послал предупредить императора об этом.
Наполеон ехал в дрянной дорожной карете, найденной в Гапе, когда узнал эту новость. Он потребовал привести лошадь, вскочил в седло и на сто шагов отъехал от строя своих гренадеров. Солдаты встретили его молчанием.
Для Наполеона наступил момент выиграть еще не начавшееся сражение или потерять все в самом начале. Диспозиция не позволяла отступать. Слева от дороги — вертикальная стена, справа — небольшой лужок шагов тридцати в ширину, оканчивающийся обрывом, и прямо — вооруженный батальон, занявший пространство между обрывом и горой.
Наполеон остановился на маленьком возвышении у ручья, пересекающего луг. Обернувшись к генералу Бертрану и бросив ему в руки поводья, он сказал:
— Меня обманули, но не важно. Вперед!
Он сходит на землю, переходит ручей, идет прямо к неподвижному батальону и останавливается в двадцати шагах от строя в тот момент, когда адъютант генерала Маршана, выхватив шпагу, приказывает стрелять.
— Ну вот, мои друзья, — говорит он, — что же вы, не узнаете меня? Я ваш император. Если среди вас есть хоть один солдат, желающий убить своего генерала, он может это сделать. Вот я.
Едва только были произнесены эти слова, крик «Да здравствует император!» вырвался из всех уст. Адъютант второй раз приказывает стрелять, но его голос заглушают выкрики. Четверо польских улан бросаются к нему, солдаты бегут вперед, окружают Наполеона, падают к его ногам, целуют руки, срывают белые кокарды, заменяя их трехцветными. Все это происходит с криками, приветствиями, безумием, вызывающими слезы на глазах их старого генерала. Однако, вспомнив, что нельзя терять ни секунды, он приказывает развернуться направо, занимает вместе с Камброном и четырьмя гренадерами место во главе батальона, въезжает на высоту Визалля, откуда видит, как уланы преследуют адъютанта, который скачет по улице города, показывается на другом его конце и наконец ускользает от них по перпендикулярной дороге. Лошади уланов от усталости не могут продолжать погоню.
