Последний царь (Николай II) - Радзинский Эдвард Станиславович (читаемые книги читать онлайн бесплатно .TXT) 📗
Вернулся домой после долгих странствий и, молясь в церкви, на глазах народа в усердии разбивал лоб об пол. С того времени было дано ему пророчествовать и исцелять.
Вера Леонидовна:
«Это был фантастический человек. Тогда открылся модный ресторан «Вена», меня привез туда Арцыбашев – автор знаменитой пьесы «Ревность». Какой успех имела эта пьеса! С нами был известный всему Петербургу тоже невероятный человек – Манасевич-Мануйлов… Ходили слухи, что он агент сразу всех возможных разведок. Вот он-то и предложил: «Поедемте к Распутину…» Это было рядом с «Веной», на Гороховой. Арцыбашев отказался, но я – авантюристка. Распутин сидел в столовой, между двумя девушками, это были его дочери… Глаза… я физически помню это ощущение… глаза впились в меня. Стол был в цветах, напротив сидела молоденькая беленькая Муня – Мария Головина, фрейлина императрицы. Все время звонили и приезжали. Приезжали женщины. Муня бегала открывать дверь с усердием служанки. Потом он сказал ей: «Пиши». И стал говорить. Все было – о кротости, о душе. Я пыталась запомнить и потом, придя домой, даже записала, но это было уже не то. А тогда у всех зажглись глаза… это был неизъяснимый поток любви… Я опьянела».
Этот рассказ я вспомнил в архиве.
Темно-синяя тетрадь императрицы. На обороте обложки тетради написано имя владелицы – Александра. Рядом с этой изящной росписью императрицы – каракули Распутина. Без знаков препинания пишет Григорий: «Здесь мой покой славы источник во свете свет подарок моей сердечной маме Григорий…»
Он называл ее «мама» – Мать русской земли. «Папа» – Николай.
«Подарок сердечной маме» – это его устные поучения, старательно записанные изящным почерком Аликс. Она их возьмет с собой в Тобольск и Екатеринбург. И будет их перечитывать до дня своей гибели.
Вот некоторые из них:
«Кто занят собою, тот дурак или мучитель Света, у нас вообще министры заняты собой – ой, не надо! Родина – широка, надо дать ей простор работы, но не левым и не правым, левые – глупы, а правые – дураки. Почему? Да потому что палкой научить хотят. Уже я прожил 50 лет, шестой десяток наступает и могу сказать: кто думает, что он научен и научился, правду говорят мудрецы, – тот дурак».
«Матерь Божья умна была, а никогда о себе не писала. Но жизнь ее известна духу нашему».
«Никогда не бойтесь выпускать узников, возрождать грешников к праведной жизни. Узники через их страдания… выше нас становятся перед лицом Божьим».
«Любите рай, он от любви, куда дух – там и мы. Любите облака – там мы живем».
Влияние полуграмотного мужика на Государыню всея Руси не только в том, что он врачевал тело несчастного сына. Но и в том, что он врачевал душу измученной императрицы.
Из его уст изливался поток великих христианских истин, с ним она очищалась от суеты, отдыхала душой. Знаток религиозных книг и, конечно, гипнотизер, он сумел стать для нее желанным «Старцем», о котором она мечтала там, в Саровской пустыни. Воскресшим Преподобным Серафимом.
Первое время, входя во дворец, Распутин кроток и светел. Потом, окончательно войдя в роль «Старца», он будет попеременно – фамильярен, свиреп, насмешлив и грозен с царской четой. При этом – никакой позы. Ошеломляющая простота и естественность.
Его тайна совсем не в силе чудотворства, сила эта – бесспорна. И она постоянно спасала ее сына. Ему даже необязательно было находиться рядом с Алексеем. Колдун XX века, он уже пользуется телефоном и телеграфом.
Множество раз описанные истории:
Звонок из Царского Села на квартиру Распутина: мальчик страдает, у него болит ухо – он не спит.
– Давай-ка его сюда, – обращается по телефону «Старец» к императрице. И уже совсем ласково подошедшему к телефону мальчику: – Что, Алешенька, полуношничаешь? Ничего не болит, ушко у тебя уже не болит, говорю я тебе. Спи.
Через 15 минут – ответный звонок из Царского: ухо не болит, он спит.
В 1912 году в Спале наследник умирал – у него опухоль, началось заражение крови. Но Аликс с измученным ночными бдениями лицом торжествующе показывает врачам распутинскую телеграмму: «Бог воззрил на твои слезы и внял твоим молитвам. Не печалься сын твой будет жить». Знаменитые врачи только печально качают головами: страшный финал неминуем.
А мальчик… мальчик вскоре выздоровел.
Во время войны Николай взял наследника с собой в Ставку. Алексей простудился, у него появился обычный насморк. Но мальчик – необычный: высморкался – и не выдержали сосуды, полилась кровь. И кровь эту врачи уже не смогли остановить…
В императорском поезде вместе с Жильяром и бессильным доктором Деревенко Алексея отправляют в Царское. На перроне в Царском Селе их ожидает императрица.
– У него остановилась кровь! – торжествующе сказал Жильяр.
– Знаю, – спокойно отвечает Аликс, – когда это случилось?
– Где-то в половине седьмого.
Аликс протянула телеграмму Распутина: «Бог поможет, будет здоров». Телеграмма была отправлена в 6.20 утра.
В начале 1915 года Аня Вырубова получила тяжелые увечья.
«2 января… я ушла от Государыни, – вспоминала Вырубова, – и поездом 5.20 поехала в город. Села в первый вагон от паровоза… против меня сидела сестра кирасирского офицера. В вагоне было много народу. Не доезжая 6 верст до СПБ, вдруг раздался страшный грохот, и я почувствовала, что проваливаюсь куда-то головой вниз и ударяюсь об землю. Ноги запутались вероятно в трубы отопления, и я чувствовала, что они переломаны… Когда я пришла в себя, вокруг были тишина и мрак. Затем раздались стоны придавленных под развалинами вагонов раненых и умирающих. Я сама не могла ни пошевельнуться, ни кричать, на голове у меня лежал огромный железный брус».
Ее вытащили из-под развалин.
«Помню, как меня пронесли через толпу народа в Царском, и я увидела императрицу и всех великих княжон в слезах. Меня принесли в санитарный автомобиль, и императрица вскочила в него и, присев на пол, держала мою голову на коленях, а я шептала ей, что умираю».
Подруга была безнадежна. И тогда позвали «Старца».
Распутин подошел к Ане… Стоит над кроватью, глаза лезут из орбит от страшного напряжения, и вдруг шепчет ласково: «Аннушка, проснись, поглядь на меня». Она открывает глаза…
Как должна относиться Аликс к тому, кто на ее глазах воскрешал из мертвых! К единственному человеку, который мог спасти и столько раз уже спасал ее сына! Мог ли Николай лишить ее врачевателя сына? И врачевателя ее души? Убрать Распутина – означало убить ее. И мальчика.
И он все терпел. И даже подыгрывал.
Он покорно соглашается на просьбы Аликс съесть чудодейственную корочку со стола Распутина, причесаться его чудотворной расческой. Аликс свято верила в их чудесную силу. И он должен делать вид, что тоже верит.
Но Николай не просто подыгрывал.
Для него Григорий – итог правдоискательства. Оно началось с Клопова – и вот закончилось подлинным мужиком во дворце. Союз «народ и царь» свершился… Конечно, он знал о беспутстве Григория. И в отличие от Аликс не строил мистических обоснований. Нет, он принимал его как беспутство реального народа. Оно лишний раз доказывало: его народ не готов к конституции. Но вперемежку с этой дикостью он видел в Григории здравый смысл, доброту и веру. Голос Григория для него – глас народный.
«Это только простой русский человек – очень религиозный и верующий, – объяснял он графу Фредериксу, министру двора, – императрице он нравится своей искренностью, она верит в силу его молитв за нашу семью и Алексея, но ведь это наше, совершенно частное, дело. Удивительно, как люди любят вмешиваться во все, что их не касается».
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
