Жан Кавалье - Сю Эжен Мари Жозеф (книги бесплатно без TXT) 📗
Туанон сделала отрицательный знак.
– Так знайте же, что псалмопевцы возмутились. Все севенцы вооружены, то есть, они вооружены палками, цепями и вилами: у мятежников нет, говорят, и сотни ружей. Но это безразлично: эти мужики до того дики, что, потупив головы, кидаются на вас с серпом, привязанным к палке, и глупо протыкают им ваше тело... И это им доставляет такое же удовольствие, как будто у них в руках настоящее оружие, как, например, бердыш или копье. Видите ли, моя красавица, смех, да и только! – прибавил бригадир, презрительно пожимая плечами.
– Святая Дева! От таких известий мороз пробегает по коже, – проговорила, вздрагивая, Зербинета.
– Значит, маркизу де Флораку грозит опасность подвергнуться нападению этих мерзавцев? – воскликнула Туанон с возрастающим беспокойством.
– Мой капитан не подвергается этой опасности, моя красавица. Но его могут с минуты на минуту призвать уничтожить этих олухов, ввиду того что он находится в Зеленогорском Мосту вместе с севенским первосвященником и с толпой гугенотов в цепях. Во всем аббатстве, считая даже эту сволочь, микелетов, не наберешь более пятисот человек правильного войска. А среди этих изуверов, говорят, поднялось уже более двух тысяч, и они намерены поджечь аббатство, освободить своих товарищей, зарезать первосвященника и то же самое сделать с моим капитаном и старым Пулем, которого они принимают за самого черта. За исключением же этого, нет больше никакой так называемой опасности. Но из предосторожности мой капитан послал меня к г. де Бавилю и г. де Брольи попросить подкрепления.
– Аббатство Зеленогорского Моста далеко отсюда? – задумчиво спросила Туанон.
– В двенадцати верстах, моя красавица. Но что за дорога! Решительно она ведет к дьяволу.
– Дорога, ведущая к аббатству, уже занята мятежниками? – спросила погруженная в размышления Туанон.
– По крайней мере, не сегодня, моя красавица. Они не осмеливаются еще спуститься в долину. Говорят, их пророки, как они их называют, не позволяют выступить им ни на шаг из Мандской епархии.
– Какие пророки служивый? – спросила Зербинета, в то время как ее госпожа, казалось, вся ушла в свои мысли.
– Что касается пророков, – таинственно ответил Ляроз, – то тут что-то неладно: это – нечистая сила. Я-то сам их никогда не видел, но начальник второго сен-серненского отряда, старый Лялянтерн, видел дней восемь тому назад, одного, сидевшего на вершине скалы. Говорят, видите ли, что эти пророки – своего рода шальные мальчишки, одержимые бесом; они извергают огонь изо рта и носа вместе с крайне смрадным паром, благодаря этому, эти дикие гугеноты обожают их и преклоняются перед ними. Говорят, будто вот уже несколько дней, как дьявол спустил с цепи, среди адского шума, целую свору этих одержимых.
Зербинета с ужасом всплеснула руками и пробормотала:
– Но, господин служивый, пожалуй, это – домовые...
– Это – нечто на них похожее. Старый Лялянтерн, который бился в Голландии против англичан, говорит, что эти пророки того же происхождения, что и бретонские еретики, и что раньше, чем стрелять в пророка или англичанина, надо большим пальцем совершить крестное знамение над прикладом мушкета. Что касается предводителей мятежных гугенотов, то среди них находится негодяй, которого маркиз хорошо знает, – некий Жан Кавалье, бывший пекарь из Андюзы. Мой капитан чуть не приказал расстрелять его года три тому назад. Вот этот-то начальствует над молодежью долин и местечек, а другой главарь, командующий горцами, – какой-то старый лесничий, прозванный Эгоальским Медведем.
– Где бы мне найти проводника, который довел бы меня до аббатства Зеленогорского Моста? – спросила вдруг Туанон, которая не слышала слов Ляроза.
– Отправиться к Зеленогорскому Мосту вам, моя красавица?– воскликнул он. – Наверное вы не решитесь на это.
– Я спрашиваю, где мне найти проводника?
– Отправиться в Зеленогорский Мост! – повторил Ляроз. – Но подумайте: ведь это почти чудо, что на меня и на моего трубача не сделали нападения по дороге из аббатства сюда, и не убили нас. Возмущение разгорается, как трут. Это что-то невероятное. За одну ночь мятежники вырастают со всех сторон, как грибы. Пожалуй, завтра уже нельзя будет без охраны проезжать по этим дорогам, в особенности поднимаясь к западу... Пусть черт меня возьмет, если я возвращусь туда, не имея с собой хорошо вооруженного отряда, с конным караулом спереди и сзади.
– В таком случае, я должна выехать сегодня вечером, сейчас же, раз пути сообщения еще свободны.
Зербинета кинула на свою госпожу испуганный и недоверчивый взгляд.
– Но вы не знаете этих разбойников, – проговорил Ляроз, пораженный решением Туанон. – Вы не знаете...
Туанон взяла еще один золотой и вручила его ему со словами:
– Спасибо, служивый, я не хочу вас более задерживать и тем увеличивать угрожающую вам опасность. Прощайте!
Потом, точно вспомнив что-то, она прибавила:
– Так как по вашим словам путь небезопасен, возможно, что и я не свижусь с маркизом де Флораком. Но вы, без сомнения, его увидите. Ну тогда, – проговорила она, вытащив из кармана небольшой ящичек, – вы ему передадите вот это. Вы расскажете ему, что видели меня в ту минуту, когда я уезжала, с целью добраться до него. Но главное, вы уверите его, что если бы мне это не удалось, – она стерла слезу, заблиставшую в ее больших глазах, – то не оттого, что у меня не хватило смелости или желания.
Ляроз, невольно тронутый, взял из рук Туанон ящичек и, посмотрев на молодую женщину взглядом, полным соболезнования, а также и уважения, торжественно проговорил:
– Сударыня, чтобы Ляроз не исполнил ваших поручений к капитану, он должен сразу сделаться хромым и безруким.
Отдав честь по-военному, бригадир покинул комнату до того смущенный, что не обратился даже к Зербинете с любезным двустишием на прощанье. Вскочив тут же на коня и желая наверстать потраченное время, он быстро помчался в сопровождении своего трубача, по дороге к Монпелье.
ПРОВОДНИК
Едва бригадир покинул комнату, как Зербинета сказала своей госпоже:
– Надеюсь, вы не на самом деле собираетесь исполнить свое сумасбродное решение?
– Какое сумасбродное решение, сударыня?
– Но, барышня, отправиться в это аббатство, чтобы отыскать маркиза, подвергать себя стольким опасностям – это значит испытывать Бога! А если мы попадем в руки еретиков?... Маскариль только что рассказал мне вещи, от которых мороз проходит по коже!
Психея пожала плечами и сухо ответила своей горничной:
– Прикажите хозяину сейчас же прийти сюда.
Зербинета спустилась вниз в довольно скверном настроении. Она передала приказание своей госпожи хозяину Сельского Креста, достойному Фоме Рэну, который в это время выслушивал сложные наставления Табуро, касавшиеся ужина.
– Одну минутку! – сказал спутник Психеи, рассматривая великолепную рыбу. – Так как эта форель очутилась в вашем шкафу, благодаря счастливому случаю, не забудьте же, что ей подобает подходящее обращение, а посему сварите-ка ее в хорошо приправленном белом вине. Прибавьте туда несколько луковиц и головок гвоздики: это необходимо. Потом вы подадите на ломте сухого хлеба жареных перепелов, хорошо завернутых в виноградные листья; наконец, в виде закуски, не забудьте того, что вы называете фароль, с дикими сливами, хотя я опасаюсь этого тяжелого провинциального теста, – прибавил Табуро с беспокойным видом, указав на пирог, который готовились посадить в печь.
– Ваша светлость, что касается фароли, можете на меня совершенно положиться. – Это – блюдо, достойное богов и его светлости, – сказал хозяин, почтительно кланяясь Табуро, великолепная одежда которого внушала ему большое уважение.
– Подавайте же возможно скорей, хозяин: я умираю с голоду. Пока что, я прогуляюсь по городу, чтобы убить время, – присовокупил Клод, выходя из гостиницы. – Будем надеяться, что, по крайней мере, на этот раз не явится бедный солдат, чтобы сожрать мой ужин.
