Граница вечности - Фоллетт Кен (библиотека электронных книг TXT) 📗
В дверь позвонили, и минутой позже они услышали взволнованные голоса в холле. Они спустились вниз и увидели Каролин в мокром плаще. Непонятно почему она принесла с собой чемодан. Дверь ей открыла Карла, которая стояла рядом с ней в фартуке поверх рабочей одежды.
У Каролин было красное и заплаканное лицо.
— Мама! — воскликнула Алиса.
— Что случилось? — спросила Лили.
Каролин сказала:
— Алиса, твой отчим оставил меня.
Лили ахнула. Одо Фосслер? Невозможно было поверить, чтобы тихоня Одо бросил жену.
Алиса обняла свою мать, ничего не говоря.
— Когда это случилось? — спросила Карла.
Каролин вытерла нос платком.
— Он сказал мне три часа назад. Он хочет развестись.
Бедная Алиса, подумала Лили, два раза остаться без отца.
Карла с негодованием произнесла:
— Но пасторам не разрешается разводиться.
— Он также отказывается от духовного сана.
— Какой ужас!
Лили почувствовала, что их семью потрясло стихийное бедствие.
Первой оправилась от потрясения Карла.
— Пойдемте на кухню. Алиса, возьми у мамы пальто и повесь, чтобы оно подсохло. Лили, приготовь кофе.
Лили поставила кипятить воду и достала из шкафа кекс.
Карла спросила у Каролин:
— Что нашло на Одо?
Каролин опустила голову.
— Он… — Ей было трудно объяснять. Пряча глаза, она продолжила: — Одо сказал мне, якобы он понял, что он гомосексуалист.
Алиса негромко вскрикнула.
— Ну и ну, — проговорила Карла.
Лили вдруг вспомнила один случай. Пять лет назад, когда вся семья собралась вместе в Венгрии и Валли впервые увидел Одо, Лили заметила странное выражение на лице Валли, мимолетное, но отчетливое. Неужели в тот момент Валли интуитивно почувствовал, что с Одо не всё так просто?
Сама Лили всегда подозревала, что Одо не питает к Каролин страстную любовь, скорее это была у него христианская миссия. Если бы кто-то решился сделать предложение Лили, ей не хотелось бы, чтобы это шло от сердечной доброты. Он должен был бы желать ее так сильно, что не мог бы дня прожить без нее: вот это есть причина делать предложение.
Каролин подняла голову. Сейчас, когда открылась ужасная правда, она могла смотреть в глаза Карлы.
— Меня это не потрясло, — сказала она. — Я, в общем, знала.
— Каким образом?
— После того как мы поженились, у нас бывал очень симпатичный молодой человек по имени Пауль. Он ужинал у нас раза два в неделю, они читали Библию в ризнице, а днем в субботу они прогуливались по Трептов-парку. Вероятно, они ничего такого не делали — Одо не обманщик. Но когда мы занимались любовью, я чувствовала, что он думает о Пауле.
— Что же произошло? Как это кончилось?
Лили резала кекс и слушала. Она положила ломтики на тарелку. Никто не прикоснулся к ним.
— Я всего толком не знаю, — сказала Каролин. — Пауль перестал приходить к нам домой и в церковь. Одо никогда не говорил почему. Возможно, они отошли от физической любви.
— Будучи пастором, Одо, должно быть, переживал ужасную трагедию, — заметила Карла.
— Я знаю. Мне бывает так жалко его, когда я не сержусь.
— Бедный Одо.
— Но Пауль был лишь первым из полдюжины мальчиков, очень похожих друг на друга, ужасно симпатичных и истинных христиан.
— А сейчас…
— Сейчас Одо нашел настоящую любовь. Он умоляет меня простить его, но решил больше не противиться своей натуре. Он собирается поселиться у какого-то Юджина Фрейда.
— Что он будет делать?
— Он хочет преподавать в теологическом колледже. Он говорит, это его призвание.
Лили налила кипяток в кофейник с молотым кофе. Она подумала, что будет делать Валли теперь, когда Одо и Каролин разошлись. Конечно, он не мог начать снова жить с Каролин и Алисой из-за проклятой Берлинской стены. Но захочет ли он? Семьей он так и не обзавелся. Лили казалось, что Каролин — его настоящая любовь.
Но это все домыслы. Коммунисты решили, что они не могут быть вместе.
— Ели Одо отказался от пасторства, вам придется освободить ваш дом, — заметила Карла.
— Да. Я бездомная.
— Не говори глупости. У тебя всегда есть дом здесь.
— Я знала, что вы это скажете, — проговорила Каролин и расплакалась.
Раздался звонок в дверь.
— Я открою, — вызвалась Лили.
На пороге стояли двое мужчин. Тот, что был в шоферской форме, держал зонт над другим человеком — Гансом Гофманом.
— Позвольте войти, — сказал Ганс и вошел в холл, не дожидаясь ответа. Он держал квадратный пакет размером примерно 30 сантиметров в длине и ширине.
Его водитель вернулся к черному ЗИЛу, стоящему перед домом.
Лили неприветливо спросила:
— Что вам надо?
— Поговорить с твоей племянницей Алисой.
— Откуда вы знаете, что она здесь?
Ганс улыбнулся и не удостоил ее ответом. Штази знала все.
Лили пошла на кухню.
— Это Ганс Гофман. Он хочет видеть Алису.
Алиса встала, побледнев от страха.
— Отведи его наверх, — сказала Карла. — И останься с ними.
Каролин приподнялась на стуле.
— Я пойду с ней.
Карла удержала ее за руку.
— Тебе незачем иметь дело со Штази.
Каролин послушалась и села на место. Лили придержала дверь для Алисы, когда та выходила в холл. Обе женщины стали подниматься по лестнице, а Ганс последовал за ними.
Из вежливости Лили чуть было не предложила Гансу кофе, но спохватилась. Пусть он засохнет от жажды.
Ганс взял оставленный Алисой на столе сборник рассказов о Шерлоке Холмсе.
— На английском, — констатировал он, словно этот факт подтверждал подозрения. Он сел, подтянув на коленях брюки из тонкой шерсти, чтобы не было складок. Он положил квадратный пакет на пол рядом со стулом. — Итак, юная Алиса, ты хочешь поехать в Западную Германию. Зачем?
Теперь он стал большой шишкой. Лили не знала точно, как называется его должность, но он не был просто сотрудником тайной полиции. Он выступал с речами на митингах и давал интервью прессе. Однако он не был столь важным, чтобы преследовать семью Франков.
— Мой отец живет в Гамбурге, — ответила Алиса на его вопрос. — И моя тетя Ребекка.
— Твой отец — убийца.
— Это случилось до моего рождения. Вы наказываете меня за это? Разве это в духе того, что вы называете коммунистической справедливостью?
Ганс ехидно усмехнулся.
— Ты бойка на язык, как твоя бабушка. Эта семья не способна усваивать уроки.
Лили сердито заметила:
— Мы усвоили, что мелкие чиновники в коммунистической системе могут мстить, пренебрегая справедливостью и законом.
— Ты полагаешь, что своей болтовней ты убедишь меня дать разрешение Алисе на поездку?
— Ты уже все решил, — безнадежно сказала Лили. — Ты собираешься отказать. Ты не приехал бы, чтобы сказать «да». Ты приехал позлорадствовать.
— Где в работах Карла Маркса написано, что в коммунистическом государстве рабочим не разрешается ездить в другие страны? — спросила Алиса.
— Складывающиеся условия вызывают необходимость в ограничениях.
— Ничего подобного. Я хочу видеть отца. А вы мне препятствуете. Почему? Только потому, что вы можете. Это не имеет никакого отношения к социализму, а к тирании имеет отношение прямое.
У Ганса перекосился рот.
— Вы буржуи, — с отвращением выдавил из себя Ганс. — Вы не выносите, когда другие имеют над вами власть.
— Буржуи? — возмутилась Лили. — У меня нет шофера в форме, который держал бы надо мной зонт, когда я иду от машины к дому. И у Алисы также. В этой комнате только один буржуй, Ганс.
Он поднял пакет с пола и отдал Алисе.
— Вскрой его.
Алиса удалила коричневую оберточную бумагу. Внутри был последний альбом ансамбля «Плам Нелли» «Толкование снов». Ее лицо засияло.
Какую свинью на сей раз решил подложить Ганс, подумала Лили.
— Почему бы тебе не послушать пластинку отца? — сказал Ганс. Алиса вынула белый конверт из цветной обложки. А потом двумя пальцами достала черную виниловую пластинку из конверта.
