Столпы Земли - Фоллетт Кен (книги онлайн полностью бесплатно TXT) 📗
Джек стоял на подмостках высоко над землей, внимательно рассматривая новые трещины, и размышлял над тем, как бы скрепить верхнюю часть стен.
Внизу они были достаточно укреплены. Наружная стена имела мощные подпорки, которые соединялись со стеной нефа полуарками, скрытыми в крыше придела. От этого весь придел казался изящным и легким.
Ему надо было во что бы то ни стало применить то же решение и для верхней части стен. Можно было сделать боковой придел в два этажа и просто повторить на втором тот же замысел с подпорками; но тогда свет, падавший через окна второго яруса, не смог бы попадать в собор, а главным желанием Джека всегда было сделать свое творение светлым и воздушным.
Конечно, не сам по себе придел поддерживал нижнюю часть стен собора, а мощные подпорки в боковой стене и полуарки, соединявшие ее с нефом. Придел был задуман, чтобы скрыть от глаза жесткие элементы конструкции. Если бы ему удалось обойтись на втором этаже только одними подпорками и полуарками, не обкладывая их камнем, тогда он смог бы решить задачу.
Снизу его кто-то окликнул.
Джек нахмурился: опять его сбили с мысли. Он посмотрел вниз и увидел приора Филипа. По винтовой лестнице он спустился на землю. Филип был настолько разгорячен, что от него, казалось, шел пар.
– Ричард предал меня! – выпалил он с ходу.
– Как? – удивился Джек.
Филип ответил не сразу.
– И это после всего, что я для него сделал! – Он весь бурлил от негодования. – Я покупал у Алины шерсть, когда весь свет отвернулся от нее; если бы не я, она бы никогда больше не встала на ноги. Потом я дал ему работу, назначил начальником стражи. А в прошлом году, в ноябре, именно я первым сказал ему о мирном договоре, и он сумел захватить Ерлскастл. И вот теперь, когда он вернул себе графство и правит всем в округе, он словно перестал замечать меня.
Джек никогда не видел Филипа таким рассерженным. Его выбритая голова раскраснелась от негодования; ругаясь, он брызгал слюной во все стороны.
– Так в чем же его предательство? – спросил Джек.
Филип в очередной раз как бы не услышал вопроса.
– Я всегда знал, что у Ричарда слабый характер. Он все эти годы палец о палец не ударил, чтобы помочь сестре, только брал и брал у нее, совсем не считаясь с ней. Но я никогда не думал, что он такой законченный негодяй.
– Да что же он такого сделал, наконец?
– Он не пустил нас в каменоломню, – ответил Филип.
Джек не знал что сказать. Чудовищная неблагодарность, иного слова не подберешь.
– И чем же он объяснил свое решение?
– Ты же знаешь, что вся собственность теперь должна быть возвращена тем, кто обладал ею при старом короле Генрихе. А каменоломня была дарована нам Стефаном.
Алчности Ричарда, конечно, трудно было дать объяснение, но Джек, в отличие от приора, сохранял большее спокойствие. Строительство собора было уже наполовину закончено, камня они купили достаточно, так что дальше как-нибудь выкрутились бы.
– Строго говоря, я думаю, это его право, – рассудительно сказал Джек.
Филип вновь взорвался:
– Как ты можешь говорить такое?!
– Вспомни, примерно так же ты поступил со мной. Я принес тебе Плачущую Мадонну, создал проект нового собора, построил стену вокруг города, чтобы защитить тебя от Уильяма, а ты в ответ запретил мне жить с женщиной, которая стала матерью моих детей. Это ведь тоже своего рода неблагодарность, не так ли?
Такое сравнение вызвало у Филипа новый приступ ярости.
– Это совсем разные вещи! – закричал он. – Я никогда не добивался того, чтобы вы жили порознь! Ты ведь знаешь, Уолеран не разрешил ей развод. А закон Божий гласит, что прелюбодеяние является тяжким грехом.
– Я уверен, что и Ричард найдет что ответить, – сказал Джек. – Не он ведь издавал указ о передаче собственности. Он только исполняет его.
Зазвонил полуденный колокол.
– Есть разница между законами Господа и законами, принятыми людьми, – сказал Филип.
– Но мы должны жить в согласии с теми и другими, – ответил Джек. – А теперь, извини, мне пора, иду обедать с матерью моих детей...
И ушел, оставив Филипа один на один со своими мыслями. На самом деле Джек не считал его таким же неблагодарным, как Ричард, просто ему показалось вдруг, что его резкость по отношению к приору поможет облегчить душу. Он решил сегодня же поговорить с Алиной насчет каменоломни; может быть, ей удастся убедить брата пойти навстречу Филипу.
Джек вышел с монастырского двора и пошел по почти безлюдным улицам города в свой дом, где он жил с Мартой. Алина с детьми, как всегда, были в кухне. Голод отступил, прошлый урожай выдался богатым, и еда у них была уже не такой скудной: на столе стоял поднос с пшеничным хлебом, блюдо с жареной бараниной.
Джек поцеловал детей. Салли в ответ чмокнула его нежным детским поцелуем, а Томми, которому исполнилось уже одиннадцать и который изо всех сил старался казаться взрослым, лишь подставил свою щеку и тут же смутился. Джек улыбнулся, но ничего не сказал: ему сразу вспомнилось, что и сам он в детстве считал поцелуи страшной глупостью.
Алина была явно чем-то обеспокоена. Джек сел рядом с ней на лавку и сказал:
– Филип очень сердит из-за того, что Ричард не пускает его в каменоломню.
– Это ужасно, – спокойно сказала она. – Какая неблагодарность со стороны Ричарда!
– Как ты думаешь, можно его уговорить изменить свое решение?
– Не знаю, право. – Вид у нее был совершенно отсутствующий.
– Похоже, тебя не очень занимает то, о чем я говорю.
Она вдруг с вызовом посмотрела ему в глаза:
– Совершенно не занимает.
Такое с ней иногда бывало.
– Лучше скажи, что с тобой происходит? – сказал он.
Алина встала:
– Идем со мной.
С грустью посмотрев на поджаристую баранью ногу, Джек вылез из-за стола и пошел за ней в спальню. Дверь они нарочно оставили открытой, чтобы у неожиданных гостей не возникало никаких подозрений.
Алина села на кровать и скрестила на груди руки.
– Я приняла важное решение, – начала она.
От ее тяжелого взгляда Джеку стало не по себе. Что еще могло случиться, мысленно недоумевал он.
– Всю свою жизнь я прожила меж двух огней. С одной стороны, меня все время преследовала клятва, данная моему отцу, когда тот умирал. С другой – меня всегда мучили наши с тобой отношения.
– Но теперь ты исполнила свою клятву...
– Да. И хочу сбросить с себя и другую тяжкую ношу. Я решила оставить тебя.
Сердце у Джека, казалось, перестало биться. Он знал, что Алина просто так не говорит подобные вещи: сейчас она была совершенно серьезной. Он не сводил с нее глаз, боясь вымолвить хоть слово. Кто бы мог подумать, что она захочет вдруг уйти навсегда. Откуда вдруг такие мысли? Джек сказал первое, что пришло ему на ум:
– У тебя появился кто-то другой?
– Не будь дураком.
– Тогда почему?..
– Потому что с меня хватит, – сказала она, и в глазах ее заблестели слезы. – Мы десять лет ждали разрешения на развод. Но этого никогда не будет, Джек. Нам на роду написано жить так, как мы живем сейчас, до скончания века. Мы должны расстаться...
– Но... – Джек судорожно подыскивал нужные слова, но чувствовал себя настолько опустошенным, что все его уговоры оказались бы бесполезными; это все равно что бежать от бури, вынужден был признать он. И все же решил попробовать ухватиться за спасительную соломинку.
– Но неужели ты думаешь, что так нам хуже, чем если бы мы расстались вовсе.
– В конечном счете – да, хуже.
– А что изменится в твоей жизни, если ты уйдешь?
– Я могу еще встретить какого-нибудь человека, полюбить его и жить нормальной жизнью, – сказала она, уже захлебываясь от слез.
– Но ведь ты же все равно будешь женой Альфреда.
– Об этом никто не будет знать. Да и кому какое дело? Нас сможет обвенчать любой приходский священник, который никогда не слышал об Альфреде Строителе.
– Я не могу поверить, что это говоришь ты. Не могу.
