Князь Владимир - Никитин Юрий Александрович (читать книги онлайн без регистрации .txt) 📗
Его старческие глаза смотрели с надеждой. Владимир сказал осторожно:
– Пока что земель у нас свободных немало. Но, чтобы не возникло распрей, надо сразу заключить ряд, а потом объявить его народу. Мол, печенеги осядут на этой реке, будут охранять Русь с этой стороны, не дадут перейти ее никаким врагам Руси, а буде сунутся – вступят в бой, не дожидаясь подхода войска из Киева или других земель Руси. Это сразу помирит славян с вами, ибо будете не только жрать плоды земли, но и защищать ее плечо к плечу!
Хан хитро улыбнулся:
– Ну, защищать придется не плечо к плечу, а нам вступать в бой первыми… но ты прав. Мы чем-то должны заплатить больше, чем местные. Однако как это объявить народу? Нас поднимут на копья.
Владимир ответил ему прямым взглядом:
– Думаю, у тебя тоже есть умельцы, как задурить головы. Да так, что народ будет в задницу целовать как благодетеля. Коим ты на самом деле и будешь. Но подать надо не как спасение от голода, иные из гордости предпочтут и вовсе помереть, а что-то приплести о ратной славе, доблести предков, зове богов… Песенников заставь поработать! Вот они орут о том, как славно сгинуть в бою, как горячею кровью омыть… Это сейчас так надо, понятно. Но теперь пусть поют, что высшая доблесть – в тяжком труде, копанье в навозе, еще надо землю пахать и на колени перед князем падать… Умелой песней простого человека можно на любую дурь толкнуть! Как и на благое дело.
Уже рано утром, когда Владимир, провожаемый ханом и его сыном, откинул полог, хан спросил невесело:
– Но что будет с моим народом? Останется ли само имя печенегов?
– Лишь богам это видно, – ответил Владимир сумрачно. Самого раздражало, что кому-то, пусть богам, видно дальше. – Но так ли это важно? Поляне, дрягва, печенеги, савиры, торки, берендеи – что есть имена? Всем нужен хлеб, чистая вода, синее небо. Все имеют право на счастье.
Жаркое солнце светило с синего неба, светило печенегам, полянам, киевским русичам. Уже садясь на коня, Владимир подумал запоздало, что можно бы сослаться на таких же кочевников, как печенеги, конных болгар. Те, черноволосые и узкоглазые, осели на землях славянских чуть южнее, тоже слезли с коней и начали распахивать земельку. Имя их не только осталось, но и дало название всему новому царству. Даже сами местные славяне постепенно стали зваться болгарами.
Правда, еще раньше точно так же победно вторглась в земли латинян дружина героя Энея, разбила местных, покорила, надела ярмо, сам Эней взял в жены дочь царя покоренных латинян, основал династию царей, от которой пошли великие римские цезари… но от троянцев не осталось ни языка, ни имени!
Догнав войско, он не распространялся о тайном договоре с ханом печенегов, а воеводы не спрашивали. Судя по глазам великого князя, все уладилось миром. И не просто миром, а к вящей славе Руси.
Русский град Корсунь, или по-гречески Херсонес, был неприступной крепостью как для конных орд кочевников, так и для огромных войск северных соседей. Его нельзя было взять даже с моря: высокие башни и стены вырастали прямо из воды. Сам город теснился между двумя заливами, а мыс выдавался далеко в море. Там всегда стояли боевые корабли Римской империи, готовые прийти городу на помощь.
Город настолько прочно всажен между двумя заливами, что кажется, будто вырастает из воды. Лишь с запада его связывает с остальным миром узкая полоска суши. Здесь особенно прочные стены. Кажется, древние великаны громоздили эти чудовищные каменные глыбы…
Но и со стороны моря видно сквозь чистейшую прозрачную воду чудовищные глыбы, уходят на немыслимую глубину, будто их укладывали подводные боги, ибо не в силах человеческих так точно и плотно укладывать плиты на глубине, куда не всякая рыба рискнет опуститься. Внутри город окружен другой стеной, первой. Такая же несокрушимая, только более древняя, когда-то окружала город, но тот разросся, выплеснулся за стены. Там выросли дома не только бедноты, но и богатых граждан. Были построены склады, сараи, потому городские власти распорядились поставить другую стену, благодаря которой город и выступает теперь прямо из моря…
Далекие предки ныне живущих херсонитов выстроили эту стену, а последние поколения ничто не прибавили в городе. Разве что разрушали, особенно когда прежних хозяев – греков сменили нынешние ромеи. Эти разрушили прекрасные греческие храмы, мол, языческие, разбили молотами мраморные статуи и пережгли на известь, опять же дабы не славили здесь языческих богов, а мраморными плитами из дворцов прежних правителей и богатых людей устлали полы своих домов.
Но и сейчас, во времена базилевса Василия, что запретил городу чеканить свою монету и низвел до простого торгового города, Херсонес оставался городом прекрасным и удивительным. Особенно для народов степей и лесов, где только и видели, что кибитки на колесах либо просторные терема из бревен.
Стена упирается в синее-синее небо, а толстая настолько, что четверо воинов идут бок о бок, не задевая один другого. А сторожевые башни, где могут накапливаться войска, идут так часто, что стена кажется лишь короткой перемычкой между ними. Ворота в башнях из толстого мореного дуба, скреплены широкими железными полосами. В каждой башне таких ворот двое: внешние и внутренние. Первые от вторых отстоят далеко, можно впустить большой отряд, опустить за ними ворота и, не открывая ворота в город, тщательно проверить, выспросить, обыскать… И все это под прицелом укрытых лучников и копьеметателей, когда доспехи не спасут. Ворота же, как внутренние, так и внешние, расшибать бесполезно: за ними падают железные катаракты, усеянные острейшими как бритвы шипами…
Ладьи под покровом ночи вошли в залив. Сотни ромейских кораблей стояли со спущенными парусами. Нападения русов еще не ждали, а огромные железные цепи, которыми перегораживали залив, лежали на дне.
– Остановить корабли, – велел Владимир. – Ждать сигнала.
– Княже, тебе бы остаться с войском, – сказал Войдан с неудовольствием. – Больно ты шумный.
– За вами нужен глаз да глаз, – отпарировал Владимир. – Еще заснете либо сразу по херсонесским бабам…
