Генерал Раевский - Корольченко Анатолий Филиппович (книги бесплатно без регистрации полные TXT) 📗
— Именно так. Мой отец желал, чтобы я стал адвокатом, а из меня, как видите, адвокат не вышел.
С того дня и возникла между ними любовь. Видно, судьбе было угодно, чтобы они встретились через девять лет.
В тревожные дни французской революции юный Бертелеми отказался от университета и добровольцем вступил в армию. Сержант обратил на себя внимание трезвостью мышления, решительностью в делах, преданностью. Вскоре он стал поручиком, через четыре года командовал бригадой. А потом была Италия, где ему подчинили целый корпус.
В конце весны он предложил Элен руку. Она, конечно, согласилась.
Теперь он мчится в Италию, но мысли его там, в Париже. Память цепко держит события последнего дня: торжество венчания, брачную ночь, когда он и Элен остались одни. Он помнит запах её волос, нежную бархатистость губ. И прощание на рассвете.
— Ты моё счастье, Бертелеми. Помни, если что-то с тобой случится, я умру.
— Я скоро вернусь, Элен. С щитом или на щите.
Он знал, что предстоит сразиться с самим Суворовым, который не имел доселе поражений. Этот фельдмаршал за короткий срок сумел растрепать отнюдь не слабые войска Макдональда и Моро. Что сулит встреча с Суворовым ему, Жуберу? Он сделает всё, чтобы одолеть старого полководца. Победа будет свадебным подарком Элен. Эта мысль потеснила сладкие воспоминания о Париже.
По прибытии в армию Жубер встретился с Моро. Тот доложил о положении войск, о намеченном плане действий.
Оттеснённая русскими и австрийскими войсками, французская армия в конце июля начала наступление через Генуэзские горы к Александрии. Её авангард подошёл к Нови — небольшому селению в широкой долине — и там столкнулся с русскими полками, которыми командовал генерал Багратион.
— Здесь, у Нови, не избежать сражения, — сказал Моро. — Оно должно произойти скоро.
— Вот после него, Моро, вы и поедете в Париж. Пока же мне нужна ваша помощь, — объявил Жубер.
Не теряя времени, он с Моро и генералами выехали на рекогносцировку. Прежде чем начать сражение, новый командующий пожелал увидеть местность, чтобы принять безошибочное и окончательное решение.
Главные силы французской армии располагались на возвышенности, лишь авангард был на равнине, у Нови. На правом фланге, в центре Сен-Сира, закрепились бригады Ватрена, а на левом фланге, у деревни Пастурана, — части Периньона.
Рассматривая в зрительную трубу позиции, Жубер заметил конный отряд в незнакомой ему форме. Всадники в синих камзолах восседали на небольших, но по виду сильных лошадях, имели длинные пики, которые отнюдь не мешали им.
— Это что за войска? — спросил он.
— Русские, казаки, — ответил Моро. — В нашем понимании — ополчение. Но вояки лихие.
— А почему они оказались там? Ведь это расположение австрийских войск, кажется, генерала Края?
— Совершенно верно. Там позиции двадцатисемитысячного австрийского корпуса. А казаки, по-видимому, несут охрану.
— А где главные силы русских?
— За Нови. Их сейчас не видно.
Жубер вглядывался в скрытую дымкой даль, словно бы выискивая в ней разгадку предстоящего сражения.
«Главные силы союзников — австрийский корпус Края — находятся против нашего левого фланга, — размышлял он. — Следовательно, нужно прежде всего обрушиться на этот австрийский корпус. Разгром его принесёт победу. А уж после этого удобней бить русские войска».
План сражения незаметно приобретал всё большую определённость и ясность.
Русских он, Жубер, разгромит у Нови, направив туда большой конный отряд. Это будет сильный фланговый удар с последующим выходом в тыл неприятелю. Под угрозой окружения он заставит русских сложить оружие...
Его внимание привлекла группа людей. Они находились за Нови, на возвышенности, неподалёку от одинокого дома с красной черепичной крышей. Опытным глазом Жубер определил, что это военные и они проводят, так же как и он, рекогносцировку.
— Моро, посмотрите туда, где дальний дом. Кажется, там Суворов.
Моро припал к зрительной трубе.
— Да... Старик там... Указывает рукой в нашу сторону...
Выслушав Багратиона, Суворов сказал:
— Позиция твоего отряда, истинный бог, хороша. Но придётся её оставить.
— Как оставить, ваше сиятельство? Зачем? — воспротивился тот.
— А иначе, князь, француза на равнину не выманишь. Посмотри, на каких кручах он засел. Бить его там несподручно. Ты сделай нынче так: начни помаленьку отступать и тяни француза за собой, пусть он тебя преследует...
— Вроде бы заманивать в вентель [17], — подсказал рыжебородый Денисов.
— Ты, Карпыч, помалкивай, не переиначивай манёвр на свой лад. Своим гаврилычам так будешь говорить, — заметил Суворов и продолжал объяснять Багратиону: — Главное в сём манёвре — оттянуть его передовой отряд от Нови. Ежели он отойдёт, тогда Жуберу поневоле придётся спуститься с гор. Это нам и надобно.
— Ясно, ваше сиятельство. Сделаю. Только чтоб не получилось...
Суворов не позволил досказать:
— Знаю, о чём хочешь молвить. Твой отряд будет прикрывать отряд Милорадовича. Ты, Миша, зри в оба и каждую секунду будь готов прийти к князю на помощь.
Высокий, совсем ещё молодой генерал Милорадович молодцевато щёлкнул каблуками:
— Всё сделаю, как велите.
— Поначалу мы нанесём удар на правом фланге. У генерала Края сил предостаточно, вот он и начнёт. А когда втянется в сражение Жубер, вот тогда ввяжемся и мы, в центре и на левом фланге. Вильгельм Христофорович, ты понял? — обратился Суворов к седому генералу, командиру корпуса Дерфельдену.
Генерал провёл вместе с Суворовым не одно сражение и почти во всех отличился. Суворов уважал его, называл на «ты».
С восшествием на престол Павел уволил Дерфельдена из армии, как и десятки других военачальников. Но с началом итальянской кампании император вынужден был отменить своё решение и направить генерала к Суворову. Тот тепло принял старого соратника и вручил ему под начало десятитысячный корпус.
— Понял, ваше сиятельство, — отвечал шестидесятичетырёхлетний генерал.
Суворов перевёл взгляд на Денисова и строго спросил:
— Давеча я приказывал выслать на правый фланг, к деревне Пастурана конный дозор. Где он? Что доносит?
— Дозор ночью был на месте, донесение от него получено.
— Что доносит? — повторил Суворов.
— Пишет, что действует сообща с отрядом австрияков.
— То, что вместе, — это хорошо, только пусть больше на себя надеется. И потребуй, чтоб особое наблюдение вёл за Пастураной. Там будет главное направление неприятельского наступления. Не могут французы не воспользоваться пролегающей дорогой.
Всё получилось, как предвидел Суворов. Отряд Багратиона ввязался у Нови в схватку с французами и начал отходить, увлекая за собой вражеские части. Чтобы не допустить большого отрыва от авангарда, главные силы французской армии последовали за ним и вышли на равнину. Этого и добивался фельдмаршал. Он тут же распорядился перейти наутро в наступление.
В пять часов утра на левый фланг дивизии Периньона обрушился град ядер. Артиллерийский обстрел был хотя и недолгим, но нанёс немалый урон французам, расположенным на открытой местности.
Едва послышалась пальба, адъютант бросился в спальню Жубера. Тот лёг далеко за полночь: писал письмо в Париж.
— Мой генерал, проснитесь! Наступление русских началось!
Будто пружина подбросила генерала.
— Начальника штаба ко мне!
— Я здесь, — отозвался генерал Сюше.
Он был уже в форме.
— Доложите обстановку! Что о ней известно?
— Союзные войска атаковали дивизию Периньона. Туда уже помчались офицеры штаба, чтобы выяснить обстоятельства.
— Я тоже выезжаю туда. Передайте Моро, что он остаётся моим заместителем.
Жубер вскочил на коня, хлестнул его плёткой. Адъютанты понеслись за ним.
