Турмс бессмертный - Валтари Мика Тойми (читаем полную версию книг бесплатно TXT) 📗

Дионисий был прекрасным мореходом. Его искусство вести судно в открытом море никак не могло сравниться со скромным успехом, достигнутым в битве у Лады, и заслуживало куда большего уважения, чем разбой в финикийских водах. В пору осенних бурь и ветров, когда другие суда спешили уже укрыться в портах, ему удалось за три недели добраться до побережья Сицилии. Он привел к цели все три наших корабля, ни разу не подходя к берегу, а единственным ориентиром во время плавания ему служили горы острова Крит.

Мы все были больны, от нас дурно пахло, соленая вода разъедала наши раны, поэтому ходили мы по качающейся палубе медленно и с трудом, а наше сознание померкло до такой степени, что нам повсюду чудились хохочущие тритоны и рогатые морские чудовища. Когда, наконец, мы заметили на западе голубоватую полоску суши и убедились, что это действительно земля, многие разрыдались и хриплыми голосами стали требовать, чтобы Дионисий пристал к ближайшему берегу, не обращая внимания на то, кому принадлежат эти места — африканцам или италийцам, и кем они заселены — карфагенянами или греками.

Суда наши дали большую течь, а дело двигалось к зиме, так что даже Дионисий не сумел бы за оставшиеся несколько недель по неизведанному морскому пути добраться до Массалии. Он собрал на совет все корабельное начальство и сказал ему:

— Вон там — громадная гора с клубящейся дымом вершиной. Это означает, что мы находимся у берегов Сицилии. Наша совесть чиста, и мы знаем, что вели честную войну с персами. Однако наше богатство столь велико, что мало кто нам поверит, будто мы захватили все эти трофеи в битве у Лады, а затем сразу отправились в путь, чтобы поискать приюта у наших греческих братьев на западе. Нет, на зиму мы должны обосноваться в городе, стоящем в укромном месте, и купить себе дружбу тамошнего тирана. Три военных корабля и такой отряд, как наш, — это поддержка, от которой не откажется ни один властитель небольшого городка, желающий сохранить свою независимость среди крупных городов Сицилии. Значит, нам нужно добраться до северного сицилийского побережья, и я, друзья мои, хочу, чтобы вы собрали все свои силы и сумели провести наши суда через этот пролив, в котором уже погибло немало смельчаков. Иначе мы потеряем все, что мы с таким большим трудом заполучили.

Дориэй сказал:

— Страна смерти моего отца встречает меня огнем и грохотом. Этого знака вполне достаточно. Я уже знаю, почему овечьи кости указывали на запад.

Микон же заявил:

— До сих пор удача сопутствовала Дионисию, и он привел нас сюда. Пусть он командует нами и впредь.

Я тоже полагал, что боги не для того уберегли нас от смерти в морских глубинах, чтобы дать нам утонуть в этом проливе.

Итак, совет решил подчиниться воле Дионисия. В ночной тиши наш предводитель принес в жертву безжалостным богам пролива финикийских лоцманов. Когда утром я заметил, что лоцманы исчезли, мне стало жаль их, так как я привык беседовать с ними, чтобы научиться их языку, и обнаружил, что они, хотя и были чужестранцами, все же не слишком отличались от нас.

Несмотря на кровавую жертву, пролив оказался достойным своей печальной славы, и много дней, сил и терпения понадобилось нам, чтобы миновать его и уберечь наши корабли от скал и мелей. Из города Занклы к нам подошло быстроходное судно, и с палубы прокричали, что мы должны зайти в порт и заплатить пошлину за проход по проливу. Но Дионисий объяснил, что наши корабли военные и что мы возвращаемся после боев с персами на место новой постоянной стоянки. Военные же корабли, в отличие от торговых, пошлину не платят. Потом он скромно умолк, давая возможность нашим рулевым самим рассказать таможеннику из Занклы о многочисленных подвигах в битве у Лады. Рулевые не поскупились на похвалы Дионисию, так что таможенник слушал с открытым ртом и совершенно забыл о своих обязанностях.

Мы были полуживыми от усталости, когда, наконец, вышли на просторы по-осеннему синего Тирренского моря и попутный ветер погнал наши суда вдоль голубоватого и гористого побережья Сицилии. Дионисий принес благодарственные жертвы, вылил немного вина в море, отрубил ноги у финикийского бога и выкинул его за борт как самую главную жертву со словами:

— Ты мне уже больше не нужен, о бог, кем бы ты ни был, ведь здешние воды все равно неизвестны.

При проходе через пролив наши суда еще больше пострадали, течь увеличилась, и мы с трудом продвигались вперед, мечтая о высадке на сушу, чтобы напиться свежей воды и наесться яблок и винограда. Но Дионисий отказывался приближаться к берегу, так что мы вынуждены были довольствоваться свежей рыбой, купленной у рыбаков. Дионисий частенько беседовал с ними; наконец он собрал всех нас и сказал:

— Если я правильно понял, между городами Сицилии сейчас нет согласия и время от времени они воюют друг с другом. После нашего путешествия через проклятый пролив я стал спокойным человеком и не ищу ни с кем ссоры. Давайте обратимся к богам, чтобы они дали нам знак, где мы должны остановиться. В гадание на овечьих костях я не верю, так обратите же внимание на свои сны этой ночью; они, я знаю, будут пророческими.

Мне показалось, что Дионисий говорил так только затем, чтобы выиграть еще одну ночь на раздумья. Я полагаю, сам он не верил в сны, но хотел показать людям, будто боги подтолкнули его к решению, которое он давно уже принял.

На следующее утро он притворился очень удивленным, когда проснулся и подбежал к борту, чтобы помочиться. Он внимательно всматривался в горизонт. За ночь нас снесло очень близко к берегу, и Дионисий сказал:

— Боги и впрямь помогают нам. Я видел во сне именно этот мыс и эту гору, которая напоминает старого скрюченного осла. Давайте обогнем этот мыс и подплывем к берегу. Я уверен, что там есть ручьи и источники, поля и фруктовые деревья.

Люди тут же бросились к веслам, позабыв о завтраке, ибо очень хотели почувствовать под ногами земную твердь. Еще накануне вечером мы помылись, натерли себя благовониями и переоделись в чистое. Многие из нас заплели волосы в косы и побрились прекрасными бритвами, которые мы нашли на финикийских судах. Старую одежду мы бросили в море, а затем воскурили на корабле благовония, чтобы избавиться от плохого запаха и облегчить доступ божественным сновидениям.