Речные заводи (том 2) - Най-ань Ши (книга жизни .txt) 📗
В то же время на южной стороне базарной площади носильщики своими коромыслами наносили удары направо и налево, избивая всех, кто попадался под руку. Тут на северной стороне торговцы соскочили со своих повозок и, толкая их вперед, прокладывали себе путь в толпе. Двое из них прорвались к приговоренным, и один взвалил себе на спину Сун Цзяна, а другой – Дай Цзуна; остальные стали стрелять из луков, швырять камни, а некоторые вытащили дротики и размахивали ими. Эти люди, нарядившиеся торговцами, на самом деле были разбойники. Во главе находились Чао Гай, Хуа Юн, Хуан Синь, Люй Фан и Го Шэн. Среди наряженных продавцами лекарств и вооруженных палицами и пиками были Янь Шунь, Лю Тан, Ду Цянь и Сун Бань. В роли носильщиков выступали Чжу Гун, Ван Коротконогий тигр, Чжэн Тянь-шоу, Ши Юн, а под видом нищих – заклинателей змей – пришли Юань Сяо-эр, Юань Сяо-у, Юань Сяо-ци и Бай-шэн.
Эти семнадцать вожаков из Ляншаньбо привели на место казни более ста разбойников и во всех концах площади устроили резню. И вот тут они увидели выпрыгнувшего из чайной голого черного человека, который, размахивая двумя топорами, упорно пробивался вперед.
Чао Гай и его товарищи не знали, кто этот удалец, но они видели, что он, прокладывая себе путь, разит направо и налево. Тут Чао Гай вдруг догадался: «Это Ли Куй по прозвищу “Черный вихрь”. Дай Цзун говорил, что этот малый – лучший друг Сун Цзяна, но очень дерзок и необуздан». И Чао Гай громко окликнул Ли Куя.
– Эй, добрый молодец! Уж не ты ли Черный вихрь?
Но тому некогда было вступать в разговор. Он, как пламя, метался из стороны в сторону, взмахами своих топоров укладывая подряд всех, кто попадался на пути. Тогда Чао Гай приказал двум разбойникам, которые несли на спинах Сун Цзяна и Дай Цзуна, следовать за этим черным удальцом. А тот, уходя с площади, оставил за собой множество убитых, кровь лилась ручьями. Сколько он погубил людей – и не счесть.
Вожаки, переодетые торговцами, бросили свои повозки и вместе с остальными пошли за черным удальцом. Отходивших прикрывали Хуа Юн, Хуан Синь, Люй Фан и Го Шэн. Они стреляли из своих луков, и стрелы, как тучи саранчи, летели на площадь. Тут уж ни солдаты, ни жители Цзянчжоу не осмеливались преследовать их.
А между тем черный удалец шел прямо к берегу реки, продолжая избивать всех, кто попадался ему на дороге: все тело его было выпачкано кровью. И даже на самом берегу он все еще размахивал топорами. Но тут Чао Гай, преградив ему путь мечом, закричал:
– Народ здесь ни при чем! Прекрати избиение людей! Но разве мог Ли Куй остановиться? Каждый взмах его топора нес смерть.
Так они отошли от города примерно на семь ли, но тут бурная широкая река делала крутой поворот, а впереди не было никакой дороги. Чао Гай пришел в отчаяние, однако чернолицый молодец сказал ему:
– Не расстраивайтесь! Отнесем пока нашего почтенного брата вон в тот монастырь.
Действительно, невдалеке виднелся большой монастырь, ворота которого были плотно закрыты. Удалой молодец, подняв свои топоры, ударил по воротам и, распахнув их, ринулся внутрь.
Чао Гай и остальные последовали за ним и, осмотревшись, увидели храм; у храма рос старый можжевельник и голубые сосны. Деревья бросали на землю густую тень. Над входом в храм висела доска с четырьмя большими золотыми иероглифами: «Священный храм белого дракона».
Сун Цзяна и Дай Цзуна внесли в храм и опустили на пол. Только теперь Сун Цзян решился открыть глаза. Увидев Чао Гая и его товарищей, он со слезами сказал:
– Уважаемый брат мой! Не во сне ли я вижу вас?
Чао Гай ему отвечал:
– Вот, не хотели вы, дорогой брат, остаться у нас в горах, потому и пришлось вам испытать столько горя! Но кто же этот черный удалец, который с такой яростью избивал людей?
– А это и есть Ли Куй по прозвищу «Черный вихрь», – сказал Сун Цзян. – Он все предлагал освободить меня из тюрьмы, но я не соглашался, боясь, что из этого ничего не выйдет.
– Да, такого человека редко можно встретить, – промолвил Чао Гай. – У него огромная силища, да к тому же он не боится ни меча, ни стрел.
– Сейчас необходимо достать одежду для наших уважаемых братьев, – напомнил Хуа Юн. – Ведь им не во что переодеться.
Тут все увидели, как из галереи вышел Ли Куй с топорами в руках и направился дальше.
– Вы куда это, дорогой друг? – окликнул его Сун Цзян.
– Ищу монахов, – отвечал Ли Куй, – я всех их прикончу! Стервецы проклятые, и всего-то они боятся: и чертей и богов! Среди бела дня сидят с закрытыми воротами. Вот найду их и принесу в жертву у ворот храма. И где они только попрятались!
– Идите-ка сюда, я познакомлю вас со своими друзьями.
Услышав это, Ли Куй выпустил из рук свои топоры и, низко кланяясь Чао Гаю, произнес:
– Уважаемый брат мой! Не осуждайте меня, невежду, Железного быка!
Затем он познакомился со всеми остальными вожаками и узнал, что Чжу Гуй его земляк. Оба они очень этому обрадовались. Но тут Хуа Юн, обращаясь к Чао Гаю, сказал:
– Уважаемый брат! Вы приказали нам следовать за почтенным братом Ли, и вот теперь мы попали в безвыходное положение. В.переди большая река, которая преграждает нам путь. И нет ни одной лодки, которая выручила бы нас. Что же будет, если из города пошлют за нами погоню? Нам нужна подмога, а где ее найдешь?
– А вы не волнуйтесь, – вмешался Ли Куй. – Мы с вами снова войдем в город и перебьем там всех вместе с этой тварью, начальником области Цай Цзю. Только тогда можно будет успокоиться!
– Ну, дорогой мой, – сказал недавно пришедший в себя Дай Цзун, – твоя необузданность до добра не доведет. В городе наберется шесть-семь тысяч пешего и конного войска. Если мы вздумаем пробиваться в город, то непременно потерпим поражение и погубим все дело.
– Вон на том берегу я вижу несколько лодок, – сказал в это время Юань Сяо-ци. – Мы с двумя моими братьями переплывем реку, захватим эти лодки и доставим их сюда. А там уж можно будет всех переправить. Как вы на это смотрите?
– Да, это был бы наилучший выход! – воскликнул Чао Гай.
Тогда братья Юань, не мешкая, сбросили с себя одежду, оставив одни пояса, и, заткнув за них кинжалы, попрыгали в воду. Однако не успели они отплыть от берега и на ли, как оставшиеся на берегу люди увидели, что вниз по течению вихрем несутся три больших весельных лодки. В каждой лодке сидело не менее десяти человек, все они кричали и свистели, и у всех в руках было оружие. Оставшихся на берегу охватило волнение.
Находившийся в храме Сун Цзян, узнав об опасности, с горечью воскликнул: «Какая же у меня несчастная судьба!» – и поспешно вышел из храма посмотреть, что случилось. Передняя лодка приблизилась, и Сун Цзян увидел в ней здорового детину с пятизубцем в руках. Волосы его были подвязаны красным шнурком. Он был в коротких штанах из белого шелка: налегая на весла, детина, не умолкая, свистел. Сун Цзян тотчас же признал в нем Чжан Шуня и, махая рукой, закричал:
– Дорогой брат, спаси меня!
Тут Чжан Шунь и его товарищи увидели Сун Цзяна и радостно откликнулись:
– Вот хорошо! – и как ветер подлетели на своих лодках к берегу.
Увидев это, братья Юань повернули назад и тоже причалили. Сун Цзян заметил, что в лодке Чжан Шуня было еще человек десять здоровых молодцов. Во второй лодке сидел Чжан Хэн вместе с My Хуном, My Чунем, Сюэ Юном и десятью поселянами. В третьей лодке находились Ли Цзюнь, Ли Ли, Тун Вэй, Тун Мэн и с ними более десятка контрабандистов солью. Все они, вооруженные пиками и палицами, высадились на берег.
Чжан Шунь, встретившись с Сун Цзяном, был вне себя от радости и, низко кланяясь, со слезами на глазах говорил:
– Когда я узнал, что вас отдали под суд, я потерял покой. Но ничего не мог сделать для вашего спасения. Потом я услыхал о том, что арестовали также и Дай Цзуна. В это время я не имел возможности встретиться с уважаемым братом Ли Куем и решил разыскать своего старшего брата, чтобы вместе с ним отправиться в поместье почтенного My. Там мы собрали желающих помочь вам. И вот сегодня решили войти в город Цзянчжоу, прорваться в тюрьму и освободить вас. Мы никак не ожидали, что найдутся другие, которые спасут вас и доставят сюда. Не смею спрашивать, кто эти доблестные герои. Может быть, это справедливейший господин Чао Гай – Небесный князь из Ляншаньбо?
