Мальчик в полосатой пижаме - Бойн Джон (книги бесплатно без регистрации полные .TXT) 📗

— А где ты родился? — внезапно заинтересовался Шмуэль.

— В Берлине.

— Где это?

Бруно собрался было объяснить, но вовремя сообразил, что толком и не знает, где находится Берлин.

— В Германии, конечно, — нашелся он. — А ты разве не из Германии?

— Нет, я из Польши.

— Тогда почему ты говоришь по-немецки? — удивился Бруно.

— Потому что ты поздоровался по-немецки. Я и ответил так же. А ты умеешь говорить по-польски?

— Нет. — Бруно растерянно хихикнул. — Я не знаю никого, кто бы говорил на двух языках. И тем более никого из наших ровесников.

— Мама — учительница в моей школе, и она научила меня немецкому, — сказал Шмуэль. — Она и по-французски говорит. И по-итальянски. И по-английски. Она очень умная. Я пока не знаю ни французского, ни итальянского, но она обещала, что когда-нибудь научит меня английскому, потому что он может мне понадобиться.

— Польша, — медленно произнес Бруно, обкатывая слово на языке. — Там ведь не так хорошо, как в Германии, правда?

Шмуэль насупился:

— Почему там должно быть хуже?

— Но ведь Германия — величайшая в мире держава, — припомнил Бруно беседы отца с дедушкой. — Мы лучше всех… — Еще не успев закончить фразу, Бруно почувствовал, что в его словах что-то не так.

Шмуэль посмотрел на него, но ничего не сказал, а Бруно испытал настоятельное желание поговорить о чем-нибудь другом. Меньше всего ему хотелось, чтобы Шмуэль принял его за хвастуна. Молчание затянулось, и Бруно прервал его вопросом:

— А где находится Польша?

— В Европе, где же еще.

Бруно попытался вспомнить, какие страны он проходил на уроках географии с герром Лицтом.

— А ты знаешь такую страну Данию? — спросил он.

— Нет.

— Думаю, Польша находится в Дании. — Хотя Бруно и старался выглядеть умным, но запутывался все сильнее и сильнее. — За много километров отсюда, — добавил он для пущей убедительности.

Шмуэль пристально глядел на него, шевеля губами, словно обдумывал ответ.

— Но мы же сейчас в Польше, — наконец произнес он.

— Разве?

— Да. А Дания очень далеко и от Польши, и от Германии.

Бруно рассказывали обо всех этих странах, но ему всегда казалось скучным заучивать их местоположение.

— Отлично, — бодрым тоном произнес Бруно. Он подозревал, что наговорил кучу глупостей, и дал себе обещание впредь быть внимательнее на уроках географии. — Но ведь все относительно, верно? Расстояние, я имею в виду.

— Я никогда не был в Берлине, — сказал Шмуэль.

— А я никогда не был в Польше до того, как приехал сюда, — подхватил Бруно, а в голове у него мелькнуло: «До чего же легко говорить правду!» — Если, конечно, это действительно Польша.

— Можешь быть уверен, — опять погрустнел Шмуэль. — Правда, не самая лучшая ее часть.

— Вот уж нет.

— Там, где я родился, намного красивее.

— Здесь определенно хуже, чем в Берлине, — объявил Бруно. — В Берлине у нас был дом в пять этажей, если считать подвал и комнатушку с окном на самом верху. И там были чудесные улицы и магазины, и лотки с овощами-фруктами, и множество кафе. Но если ты когда-нибудь поедешь туда, не советую гулять по центру города в субботний день, потому что тебя там просто затолкают. А раньше, до того как многое изменилось, в Берлине было еще лучше.

— Что изменилось? — полюбопытствовал Шмуэль.

— Ну, там было очень тихо, — нехотя ответил Бруно: он не любил рассказывать о переменах. — И я мог читать по вечерам в постели. Но теперь в Берлине бывает очень шумно и страшно, и нам приходится выключать свет повсюду, когда на улице стемнеет.

— Город, где я родился, намного приятнее, чем Берлин, — сказал, как отрезал, Шмуэль, хотя Берлина он в глаза не видел. — Там все очень милые, и у нас большая семья, и еда куда лучше.

— Ладно, пусть каждый думает что хочет, а другой уважает его точку зрения, — предложил Бруно, которому вовсе не улыбалось поссориться с новым другом при первом же знакомстве.

— Идет, — кивнул Шмуэль.

— Ты любишь бывать в экспедициях? — спросил Бруно после паузы.

— Я никогда не бывал в экспедициях, — признался Шмуэль.

— Я собираюсь стать путешественником-исследователем, когда вырасту, — оживился Бруно. — Пока я могу только читать об исследователях, но и это не пустая трата времени. По крайней мере, в будущем я не повторю их ошибок.

— Каких ошибок? — насторожился Шмуэль.

— Да мало ли каких! Самое главное в любой экспедиции понять, пригодится ли тебе то, что ты нашел, или, может, искать-то не стоило. Кое-что лежит себе смирно, никого не трогает и ждет, пока его обнаружат. Например, Америка. А к другим находкам разумнее вовсе не прикасаться. Например, к дохлой мыши за буфетом.

— Если я — твоя находка, то, по-моему, я похож на Америку, — сказал Шмуэль.

— Да, — подтвердил Бруно. — Я тоже так думаю… Можно задать тебе один вопрос? — добавил он.

— Спрашивай.

Бруно мысленно отрепетировал фразу, чтобы опять не попасть впросак.

— Почему на той стороне ограды так много людей? И что они там делают?

Глава одиннадцатая

Фурор

Однажды вечером — незадолго до того, как папе выдали новую форму и обязали всю прислугу в доме обращаться к нему «господин комендант», и накануне того дня, когда Бруно, возвратясь из школы, обнаружил у себя в комнате Марию, пакующую его вещи, — отец пришел домой невероятно взволнованный. Такое состояние обычно ему не было свойственно. Он прямиком прошагал в гостиную, где мама, Бруно и Гретель сидели за книжками.

— В четверг вечером, — с порога объявил отец. — Если у нас есть планы на четверг, придется их отменить.

— Ты можешь менять свои планы сколько угодно, — возразила мама, — а я договорилась пойти в театр с…

— Фурор хочет кое-что со мной обсудить. — Отцу разрешалось перебивать маму, в отличие от всех прочих. — Сегодня днем я говорил с ним по телефону. Он может только в четверг вечером и сказал, что придет к нам на ужин.

Мамины глаза широко раскрылись, а губы сложились буквой О. Бруно уставился на нее: неужто и он так же выглядит, когда чем-нибудь удивлен?

— Ты шутишь. — Мама слегка побледнела. — Он придет сюда? К нам домой?

Отец кивнул:

— В семь часов. Надо подумать, чем его угостить. Хорошо бы чем-нибудь особенным.

— О боже. — Глаза у мамы забегали при одной мысли, сколько хлопот ей предстоит.

— Кто такой Фурор? — спросил Бруно.

— Ты неправильно произносишь, — сказал отец и выговорил слово медленно и правильно, специально для того, чтобы сын повторил за ним.

— Фурор, — повторил Бруно, стараясь в точности подражать отцу, увы, безуспешно.

— Нет, фю… — продолжил урок отец, но вдруг махнул рукой: — А, неважно!

— Но кто он все же такой? — не отставал Бруно.

Отец с недоумением глядел на сына:

— Ты отлично знаешь, кто такой Фурор.

— Нет, не знаю.

— Он руководит страной, идиот. — Гретель, как заведено у сестер, решила выпендриться. (Вот поэтому ей и было присвоено звание «безнадежный случай».) — Ты что, газет не читаешь?

— Будь добра, не называй брата идиотом, — вмешалась мама.

— А можно я буду называть его дураком?

— Пожалуй, не стоит.

Разочарованная Гретель села на свое место, но не преминула показать брату язык.

— Он придет один? — спросила мама.

— Забыл уточнить, — спохватился отец. — Скорее всего, он приведет ее с собой.

— Ох.

Мама встала. Она явно прикидывала в уме, сколько всего ей надо сделать и организовать к четвергу, который наступит уже через два дня. Прибрать дом сверху донизу, вымыть окна, отчистить от пятен и отполировать обеденный стол, заказать продукты, выстирать и отгладить форму горничной и дворецкого, начистить фарфор и бокалы до блеска.

Однако, несмотря на то что список необходимого удлинялся с каждым часом, мама умудрилась завершить подготовку ужина точно в срок, хотя и беспрестанно жаловалась: мол, устроить великолепный ужин было бы куда легче, если бы кое-кто побольше помогал по дому.