Дикое поле - Веденеев Василий Владимирович (книга бесплатный формат TXT) 📗

Джакомо молча кивнул. Монах спрятал в углах губ довольную улыбку: ни один мускул не дрогнул на лице его воспитанника, а ведь наверняка тот подумал, что ему предстоит ехать в далекие северные края.

— Мы обеспокоены, — ровным голосом, продолжал отец Паоло, — что не удалось принести на Русь свет истинной католической веры. Поляки уже были в Москве, но московиты выгнали их и убили царя Дмитрия, посаженного на престол польскими магнатами. Русские объявили его самозванцем. Недавно московиты вновь воевали с поляками, воевали неудачно, и теперь зализывают раны.

— Вы хотите насыпать им на раны соли? — усмехнулся Джакомо.

— Хочу, — не стал скрывать иезуит. — Московиты становятся очень опасны.

— Опасны? — сделав вид, что ослышался, переспросил Джакомо. — Насколько я знаю, их земли далеко от Рима.

— Да, далеко. Но посмотрим на них с другой, неожиданной стороны. Когда русские изгоняли поляков, князь Пожарский создал самую передовую в Европе армию, даже с полковой артиллерией! Пусть сейчас эта армия пришла в упадок, но московиты памятливы. Очевидцы свидетельствуют, что храбрость русских в бою подобна храбрости римских легионов, непоколебимое мужество и беззаветная готовность выполнить свой долг.

— Вы не преувеличиваете? — испытующе посмотрел на наставника Белометти.

— К сожалению, нет, — вздохнул отец Паоло. — Я дорого бы дал, чтобы это было преувеличением. Верные Папе люди есть при дворе каждого властелина. Есть они и рядом с царем московитов. Поэтому мы знаем многое. Славяне мечтают объединиться — вот что страшно! Однажды, объединившись, они вырубили тевтонских крестоносцев под Грюнвальдом!

— Я читал об этом, — заметил Джакомо — Битва была ужасная.

— Ужасная — не то слово. Два русских полка из Смоленска погибли, но не отступили ни на шаг. Представляешь? Вот что бывает, когда славяне объединяются.

Иезуит замолчал и сгорбился, словно под тяжестью невеселых мыслей, которые он постоянно вынужден носить в себе, не имея возможности ни отбросить их, ни передать кому-либо. Даже походка его стала старческой, шаркающей. Опираясь на руку Джакомо, отец Паоло прохаживался по галерее и думал, стоит ли посвящать питомца в непростые перипетии отношений католического мира со всеми славянами, и особенно с этой новой, набирающей силу Державой, называемой Московией? Пусть русские пока еще не встали твердо на ноги, но опасность ощутимо зреет год от года, и не дай Бог увидеть поднявшегося во весь рост могучего северного исполина!

Да, славяне мечтают об объединении. И скоро католическая Польша не сможет удержать значительную часть своих владений — они, несомненно, отойдут к русским. Шестнадцать лет назад митрополит Украины Иов Борецкий уже посылал в Москву луцкого епископа Исаакия Борискевича с советниками для переговоров об объединении. Тогда удалось помешать этому и сохранить под сенью католического креста многие земли. А что будет дальше?

— Болгары и сербы ждут помощи да Московии в борьбе с турками, — глухо сказал иезуит. — Украина жаждет перейти под руку московитов. Русский царь натравливает волков степей — казаков — на Крым и Польшу. Там все бурлит, как кипящая на сильном огне похлебка.

— Казаки? — недоуменно поднял брови Джакомо. — Это войско московитов?

— Ты почти угадал, — скрипуче рассмеялся Паоло. — Это вольные всадники южных равнин, постоянно воюющие с турками и татарами. Современные скифы. Они тоже славяне и служат Московии… Кстати, поляки тоже славяне. Нам надо, чтобы они забыли об этом! Они католики! И мы не можем позволить им объединиться с русскими для борьбы против турок. Это привело бы к ужасным последствиям.

Внимательно слушавший Белометти терялся в догадках. Что ему прикажут? Ехать в Польшу? Говорят, женщины там прекрасны до умопомрачения, а мужчины готовы по любому поводу вызвать на поединок. Что ж, с женщинами он быстро находил общий язык, а поединки — дело привычное, уже не один противник дела, которому он, Джакомо, преданно служил, вызванный на дуэль по указке отцов иезуитов, упокоился в земле. Не зря же его отправляли учиться к лучшим фехтовальщикам Европы! Или придется скакать в Московию? Жить среди диких скифов, одеваться в звериные шкуры? Прикажут — поедешь!

— Разве не благое дело борьба с турками? — решил пустить пробный шар Джакомо. — Ведь крестоносцы так и не отвоевали гроб Господень.

Отец Паоло остановился и покачал головой, словно услышал лепет неразумного ребенка.

— Никколо Макиавелли сказал: мораль и политика живут на разных этажах. — Он назидательно поднял палец. — А крестовых походов больше нет, мой мальчик. Я мечтаю о том, чтобы над Балканами вместо полумесяца сиял католический крест, а не православный! Рука Папы должна осенять благословением славянские народы, поэтому нужно помешать усилению московитов.

«Сейчас он перейдет к главному, — понял Белометти. — До этого он просто вводил меня в курс дела».

Иезуит нахмурил кустистые брови, цепко прихватил Джакомо за локоть и притянул его ближе.

— Казаки захватили сильную турецкую крепость Азов. Если царь московитов возьмет ее себе, русские получат выход к теплым морям! Но для нас не так важно, возьмет он ее или нет. Важно другое: славяне наступили на больную мозоль туркам и крымскому хану. Должна начаться война. Обязательно должна! Пусть турки ударят по Московии с юга, а поляки — с запада! Пусть никто никому не захочет уступать! Война! Московиты не выдержат двойного удара.

Почти оттолкнув Белометти, иезуит засмеялся, запрокинув голову с выбритой на затылке тонзурой. В глазах его мелькнул хищный огонек.

«Не сумасшедший ли он? — внезапно пришла в голову Джакомо крамольная мысль — Сидит тут, в тихом римском дворике, и, как на шахматной доске, передвигает королей, султанов, ханов, натравливая одни народы на другие и мечтая разжечь страшную войну. Но передвигает лишь в своем воспаленном воображении, давно оторвавшись от реальности жизни и считая реальным только свой бред».

— Тебе плыть в Константинополь. — Отец Паоло резко оборвал смех. — В Польше найдется, кому подтолкнуть короля к войне, а ты должен хорошо поработать у турок. Мне доносят, что трон султана Мурада шатается, многие османские паши хотят похода на Московию. Держи! — Порывшись в складках сутаны, он достал перстень.

Белометти принял его и начал разглядывать. На оправленном в золото бледно-синем камне был вырезан апостол Петр с ключами от райских врат в правой руке. Слева от фигуры святого — папская тиара, а справа — начальная буква имени правящего Папы.

— Почти перстень Рыбака [6], — усмехнулся иезуит. — В турецкой столице тебя ждет синьор Рибейра. Отдай ему перстень, и он подскажет, что и как тебе делать.

— Когда нужно отплыть? — Джакомо надел перстень на палец.

— Сегодня вечером. Корабль уже готов Тебе не стоит задерживаться в Риме.

«Он знает о дуэли, — понял Белометти. — Нет, Паоло не сумасшедший. Может быть, фанатик, но не сумасшедший».

— Всего лишь долг чести, — смиренно опустив глаза, начал оправдываться он. — У меня не было намерений убивать да Камерино.

— Какая досада, — с притворным сожалением язвительно заметил монах. — Несчастный случай? Бедняга сам напоролся на твою шпагу и умер?

— Почти так… Он как одержимый стремился заколоть меня. Естественно, я не мог ему этого позволить.

— Ты не мог его обезоружить? Почему каждая твоя дуэль непременно заканчивается смертью противника?

— Я не совсем вас понимаю, — недоуменно пожал плечами Джакомо. — Ридольфо прекрасно владел клинком, и, если бы не моя ловкость, вам бы пришлось служить заупокойную мессу по несчастному Белометти. Наверняка он был одним из лучших фехтовальщиков Рима.

— Это так, — недовольно поджав губы, согласился иезуит.

Какая злая ирония судьбы! В поединке сошлись две шпаги, тайно служившие ордену, и вот осталась одна. Непростительная оплошность шпионов, слишком поздно предупредивших о дуэли, а ведь ее можно было не допустить. Остается утешиться тем, что в живых остался лучший, а новые мастера клинка, готовые служить ордену, найдутся.