Mybrary.info
mybrary.info » Книги » Проза » Историческая проза » Алексей Михайлович - Сахаров Андрей Николаевич (бесплатные полные книги TXT) 📗

Алексей Михайлович - Сахаров Андрей Николаевич (бесплатные полные книги TXT) 📗

Тут можно читать бесплатно Алексей Михайлович - Сахаров Андрей Николаевич (бесплатные полные книги TXT) 📗. Жанр: Историческая проза. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте mybrary.info (MYBRARY) или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Перейти на страницу:

Петр поклонился и тотчас пошел искать бояр, чтобы ехать с ними по душу Жихарева.

«Истинно, что началось, — думал он, — однако и корысть немалая: с царем породниться. Ну да ин! Сами себе яму вырыли! Теперь Милославским уж не подняться. Я постою за Артамона Сергеевича!» — и он даже засмеялся от предвкушения победы над Милославскими.

Началось страшное сыскное дело. У бедняги Жихарева при обыске ко всему нашли травы и стали его пытать и мучить на все лады, доискиваясь правды о письмах и о зельях.

Жихарев оговорил рейтара Вологжанина. Тот указал на Смолянина с племянником.

Все от писем отказались, а передавали речи Жихарева, будто его племянница на верх взята «и тем похвалялся много».

Захватили заодно двух писцов приказных, доктора Данило, жида, и без счета холопов. Царь следил за ходом дела и был мрачнее ночи.

Петр не выходил из застенка, чуть не через час донося царю о новых и новых показаниях.

Возвращаясь домой, он говорил отцу и брату:

— Конец теперь Милославским! Государь чует, откуда ветер дует. Слышь, Авдотью уже с верху отправили, одна Наталья Кирилловна осталась. За нею сила. Быть ей женою государя, нашею царицей…

IV ПОВОРОТ НА НОВОЕ

Ладаном и нагаром от свеч пропитан весь воздух в покоях боярыни Морозовой. В моленной ее тихо, душно. Горят лампады и свечи перед иконами, курится ладан. Дневной свет едва пробивается сквозь тусклые стекла и борется с желтым светом свеч и лампад, отчего в молельной странное освещение. И в этой полутьме-полусвете, как изваянные, стоят коленопреклоненные фигуры женщин: то сама боярыня Морозова и инокини ее на послушании. Чуть слышно шепчут их губы молитвы, чуть слышно шумят листовицы в их руках, и время от времени раздается возглас:

— Оох, горе мне, грешнице!…

Наконец, после трех часов непрерывной молитвы мать-домочадица, Анна Амосова, поднялась с колен первая и, покрестившись, крадучись вышла из моленной.

Следом за нею, друг за другом, стали вставать с колен усердные инокини и выходить в смежную горницу, обращенную теперь в трапезную.

Последнею поднялась Морозова. Прекрасное лицо ее было изнурено, на лбу выступил каплями пот; она подняла для крестного знаменья руку и застонала от боли, но тотчас нахмурилась и насильно вытянула руки дважды.

В эту минуту к ней неслышно подошла старица Меланья.

— Феодора, почто страдаешь? — спросила она.

Морозова вздрогнула, оглянулась и тотчас ответила:

— Потрудиться хочу во славу Христа!

— Мало ли трудишься? — с упреком сказала Меланья.

— Пострадать хочу!

— Гордые мысли, суета! — строго остановила ее Меланья. — Захочет Господь и пошлет, а без Его воли самой не след тщиться. Гордыня это! Вот и власяница твоя. На что?

Она указала рукою на рубаху. Морозова потупилась.

— Я никому ее не казала. О ней не говорила. Коли видел кто, не моя вина. Не горжусь я этим!

Меланья покачала головою.

— А тело изодрано и гниет, и в крови!

— Мать Феодора, — сказала, входя, инокиня Марфа, — сестрица твоя Евдокия Прокофьевна прибыла.

— Сейчас!

Лицо Морозовой осветилось приветливой улыбкой. Она любила сестру, по мужу княгиню Урусову, и видела в ней свою верную ученицу и страстную заступницу.

Евдокия порывисто бросилась ей навстречу, преклонила колени и поцеловала ей руку; Морозова благословила ее, подняла и ласково поцеловала.

— Ну что, сестрица, что, желанная моя, с чем пришла?

— Плохие вести, сестрица! — ответила Евдокия. — Слышь, государь решил на этой люторке, дочери антихристовой, жениться. Нет теперь у тебя ни заступы, ни силы!

Морозова тихо улыбнулась.

— Благословил бы Господь венец мученический принять только!

— Я тебя теперь, сестрица, не оставлю! Так и сказала мужу своему. Пусть будет что будет!

— Ты?!

Лицо Морозовой озарилось неземным счастьем.

— Ты, моя пеночка, ты, моя голубица! Тебе ли искус такой?

— Я решила, решила! Ты только подкрепи меня, если малодушество выкажу!

Морозова страстно обняла сестру свою.

— Ну, пойдем теперь в трапезную! — сказала она. — Чай, истомились мои старицы.

Они вошли. В трапезной за столом в унылом молчании сидели инокини. Поодаль за особым столом, с Киприаном и Федором во главе, сидело несколько нищих.

— Кушайте, сестрицы, кушайте, милые! — сказала всем Морозова, а сама, взяв мису, пошла к столу нищих и стала оделять их пищею.

— Милостивица наша! Благодетельница! Мати убогих и сирых! — гнусили они на разные тоны, а Евдокия глядела на свою сестру и умилялась душою.

Морозова оделила нищую братию и сказала келейнице:

— Приведи, милая, мне Ивашу!

Она удалилась с поклоном и скоро вернулась с хорошеньким мальчиком лет десяти.

Морозова обняла его и жарко поцеловала.

— Ну что, мой птенчик, — нежно заговорила она, — хорошо почивал, миленький?

— Хорошо, матушка! — ответил Иваша. — Видел я во сне высокие хоромы да светлые: Вошел я туда, а меня некий светлый муж взял за руку и говорит: пойдем, Иваша, я покажу тебе такое ли чудесное! Тут я проснулся, и муж исчез.

Морозова упала перед ним на колени.

— Сын мой, Ивашечка, отчего мне такие сны не снятся?

— Потому душа у него ангельская! — наставительно сказала Меланья.

Морозова обнимала сына и не знала, как ласкать его, а Евдокия смотрела на него и говорила:

— Боже мой, Боже мой! Да как же мне не идти по следу твоему, сестрица! У тебя рай тут, боголепие, покой и тишина! О, не надо мне этих царских да боярских утех. Срам на миру!

Морозова кивнула ей головою и, не поднимаясь с пола, сказала:

— Близится час судный, сестрица! И там разберут, кто праведный, кто виновный. Недолго владычество антихриста. Пожди, протрубит труба ангельская, и все содрогнутся! Знаменья Господни о том свидетельствуют, а им все гусельки да сопели!…

В трапезную вошел Терентий. Он истово помолился на иконы и потом поклонился всем.

Теперь у Морозовой он был свой человек. Дня не проходило, чтобы он не побывал у нее, принося с собою, как и Урусова, дворцовые новости. День он считал бы не в день, если бы не повидал боярыни, не послушал бы ее пылких речей, обличений, не отдохнул бы у нее душою.

— Всякому свой крест положен, — говорила ему боярыня, — тебе при царе быть надо, и ты не беги. В миру-то, поди, еще больше искуса. Бес-то тебя и так, и этак пытает, а ты борись!… Ну, что жена твоя?

Терентий угрюмо махнул рукою.

Да, коли была бы промеж них любовь, может, он и уговорил бы ее, а теперь она его и не слушает, да и ему-то мерзко. Белится, румянится, что гроб повапленный [74].

Действительно, с женой он разошелся.

Она словно примирилась со своей горькой участью и что ни день ездила на верх, в царские терема. Там, сойдясь с царевнами, она без устали жаловалась на свою горькую долю, на свое соломенное вдовство.

Вскорости после размолвки с мужем приглянулся ей царский постельничий, Троекуров, сын боярина; перемигнулась она с ним раза два в царских сенях, а там, глядь, не побоялся он ни тына высокого, ни собак дворовых — и очутился в княжеском саду.

С той поры княгиня Дарья Васильевна и совсем мужа в покое оставила, не переставая всюду на него жаловаться.

А Терентий ничего не видел. Он весь отдался своему настроению, страстной натурой своей готовый сделаться фанатиком. Душа его чуяла, что скоро наступит роковой момент, и он трепетал в ожидании резкого перелома.

Любимая им когда-то Морозова, боготворимая теперь сподвижница — с одной стороны, а с другой — царь, обойденный Матвеевым и его племянницей, царь, разрешивший и потехи, и скоморохов, и машкеры, царь-никонианец, антихрист…

И Терентий трепетал.

Каждый день его наблюдательному уму являлись новые факты, свидетельствующие о близости катастрофы. Царь окружил себя потешниками да скоморохами, царь невесте своей позволил без покрывала ходить, царь все веселится, а речей наставительных уже не терпит, богоспасительных бесед не ведет.

вернуться

74

Повапленный (церковнославянск.) — окрашенный снаружи. «Горе вам, книжницы и фарисеи, лицемеры, что уподобляетесь окрашенным гробам, которые снаружи кажутся красивыми, а внутри полны костей мертвых и всякой нечистоты». (Евангелие от Матфея, 23.27)

Перейти на страницу:

Сахаров Андрей Николаевич читать все книги автора по порядку

Сахаров Андрей Николаевич - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки mybrary.info.


Алексей Михайлович отзывы

Отзывы читателей о книге Алексей Михайлович, автор: Сахаров Андрей Николаевич. Читайте комментарии и мнения людей о произведении.


Уважаемые читатели и просто посетители нашей библиотеки! Просим Вас придерживаться определенных правил при комментировании литературных произведений.

  • 1. Просьба отказаться от дискриминационных высказываний. Мы защищаем право наших читателей свободно выражать свою точку зрения. Вместе с тем мы не терпим агрессии. На сайте запрещено оставлять комментарий, который содержит унизительные высказывания или призывы к насилию по отношению к отдельным лицам или группам людей на основании их расы, этнического происхождения, вероисповедания, недееспособности, пола, возраста, статуса ветерана, касты или сексуальной ориентации.
  • 2. Просьба отказаться от оскорблений, угроз и запугиваний.
  • 3. Просьба отказаться от нецензурной лексики.
  • 4. Просьба вести себя максимально корректно как по отношению к авторам, так и по отношению к другим читателям и их комментариям.

Надеемся на Ваше понимание и благоразумие. С уважением, администратор mybrary.info.


Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*