Война Волка (ЛП) - Корнуэлл Бернард (книги полностью бесплатно .txt) 📗
— Я всегда прав, Я же из Ирландии, Я был прав насчет снега? И еще жду свои два шиллинга.
— Ты христианин, а терпение — одна из ваших добродетелей.
— Тогда я, наверное, живой святой. — Он посмотрел куда-то мимо меня. — И кстати, о святых.
Я обернулся в седле и увидел, что к нам на великолепном сером жеребце приближается отец Свитред, Кто-то бросил в огонь охапку грязной соломы, повалил дым, разлетелись искры, и лошадь шарахнулась. Отец Свитред, неплохой наездник, удержал коня и, проскакав сквозь дым, остановился рядом с нами.
— Принц желает тебя видеть. — резко объявил он.
— Желает или, может быть, требует? — спросил я.
— Это одно и то же. — ответил Свитред и развернул коня, приглашая нас следовать за ним.
Я остался на месте и поднял руку, чтобы задержать Финана.
— Скажи-ка. — окликнул я Свитреда. — ты ведь западный саке?
— Сам знаешь, что да.
Он обернулся и подозрительно взглянул на меня.
— И отдаешь приказы олдерменам западных саксов?
Похоже, Свитред разозлился, но у него хватило ума сдержать гнев.
— Принц требует тебя к себе. — Он помедлил. — Господин.
— В город?
— Он ожидает тебя возле северных ворот. — резко ответил Свитред. — Мы скачем в Брунанбург.
Я пришпорил лошадь и поравнялся с серым конем священника.
— Я помню день, когда впервые тебя встретил, а принц Этельстан сказал, что тебе не доверяет.
Похоже, мои слова его возмутили.
— Я в это не верю.
— С чего бы мне врать? — оборвал я его.
— Я предан принцу. — настаивал он.
— Тебя выбрал его отец, а не он.
— Разве это важно? — спросил священник.
Я нарочно не ответил, а ждал, когда он неохотно добавит «господин».
— Священники пишут письма. — сказал я. — и читают, А принц Этельстан думает, что ты приставлен к нему, чтобы доносить все его отцу.
— Что я и делал. — признал Свитред. — и я скажу, что именно доносил королю, Я уверял его, что его старший сын — не бастард, что он добрый слуга Христа, предан отцу и молится за него. Как ты думаешь, почему отец доверил ему командовать Честером? — горячился он.
— Ты знаешь монаха по имени брат Осрик? — неожиданно спросил я.
Свитред сочувственно посмотрел на меня. Он понял, что я стараюсь его подловить.
— Нет, господин. — сказал он, придав последнему слову язвительный оттенок.
Я продолжал допытываться.
— Значит, Этельстан станет следующим королем Уэссекса?
— Это решать не мне. Королей назначает Господь.
— А помогают ли твоему богу в выборе богатые олдермены?
Он понял, что я имел в виду Этельхельма-младшего. Мне пришло в голову, что, возможно, Свитред отправлял сообщения Этельхельму, Я не сомневался, что олдермен хотел знать все об Этельстане и, должно быть, имел где-то в Честере по меньшей мере одного верного человека, Я склонялся к тому, что им и был Свитред — мрачный суровый священник явно испытывал ко мне неприязнь. Но его следующие слова меня удивили.
— Полагаю, это лорд Этельхельм убедил короля поручить принцу командовать Честером.
— Для чего?
— Разумеется, чтобы он потерпел неудачу. Под командованием принца три бурга — Честер, Брунанбург и Меймкестер, а людей недостаточно даже для одного гарнизона. Он вынужден бороться и с мятежниками, и с тысячами поселенцев-норвежцев на севере, Боже милостивый! Даже на этом полуострове обосновались норвежцы!
Я не мог скрыть удивления.
— Здесь? В Вирхеалуме?
Свитред пожал плечами.
— Знаешь, что происходило на этом побережье? Ирландцы разбили поселенцев-норвежцев, большинство изгнали, и потому они пошли сюда. — он махнул рукой на север. — За пределами Брунанбурга расселились, наверное, сотен пять норвежцев, и еще больше севернее Мерза! И тысячи — севернее Риббела!
— Тысячи? — переспросил я. Конечно, я слышал истории о норвежцах, бегущих из Ирландии, но думал, что большинство из них нашли приют на островах около Шотландии или в диких долинах Кумбаланда — Принц позволил своим врагам поселиться на земле Мерсии? Врагам-язычникам?
— У нас не было особого выбора. — спокойно ответил Свитред. — Король Эдуард покорил Восточную Англию, теперь он король Мерсии, и ему нужно все войско, чтобы подавлять мятежи и заполнять гарнизонами новые бурги, У него не хватает людей, чтобы драться с каждым врагом, а норвежцев ужасно много, Кроме того, они ведь сами потерпели поражение. Ирландцы их победили, они лишились в сражениях многих воинов и большей части богатства. Они жаждут мира. Вот почему они нам покорились.
— Это только пока. — мрачно заявил я. — Кто-то из них присоединился к Цинлэфу?
— Ни один, Ингилмундр мог повести своих людей против нас или атаковать Брунанбург, Но не стал. Удержал своих воинов дома.
— Ингилмундр? — переспросил я.
— Норвежец. — презрительно сказал Свитред. — Ярл, что держит земли за Брунанбургом.
Мне трудно было поверить, что захватчикам с севера позволили поселиться так близко к Брунанбургу и Честеру, Король Эдуард, такой же честолюбивый, как и его отец, должен был изгнать чужаков-язычников со своей территории, но вот они — на пороге Честера, Я считал, что после смерти Этельфлед в Мерсии больше не было крепкой руки, восстание Цинлэфа это доказывало, а норвежцы всегда готовы воспользоваться слабостью саксов.
— Кем бы ни был твой Ингилмундр. — твердо произнес я. — может, он и не выступил против вас, но и на помощь не пришел.
— Принц известил Ингилмундра, что ничего такого ему делать не следует. Мы не нуждались в помощи, тем более, в помощи язычника.
— Даже в моей?
Священник в ярости обернулся ко мне.
— Если язычник выигрывает наши битвы. — горячо сказал он. — это признание силы богов язычников! Мы должны верить! Мы должны сражаться с верой, что Христа нам достаточно!
Мне нечего было на это ответить. Воины, что сражаются вместе со мной, поклоняются десятку разных богов и богинь, в том числе и христианскому богу, Но сели человек глупо верит, что сеть лишь единственный бог, нет смысла с ним спорить, это все равно, что обсуждать радугу со слепым.
Мы подъехали к северной части города, где ждал Этельстан с отрядом вооруженных всадников. Он поприветствовал меня улыбкой.
— Солнце светит, мятежников больше нет, Господь милостив!
— И мятежники не атаковали Брунанбург?
— Насколько нам известно, нет. Так что мы собираемся выяснить это на месте.
На протяжении почти всей моей жизни Честер оставался самым северным бургом Мерсии, но Этельфлед построила Брунанбург еще в нескольких милях к северо-западу, чтобы оборонять реку Мерз, Форт Брунанбург был окружен деревянными стенами и располагался достаточно близко к реке, защищая деревянную пристань, куда могли пристать корабли. Задача форта — помешать норвежцам подниматься по Мерзу вверх, но, если Свитред прав, все земли за Брунанбургом, между Ди и Мерзом, теперь занимали язычники-северяне.
— РасСкажи мне про Ингилмундра. — потребовал я, когда мы с Этельстаном двинулись в путь.
Вопрос я задал довольно грубо, но Этельстан охотно ответил:
— Ну, он мне нравится!
— Язычник?
Он рассмеялся.
— Мне нравишься и ты. — сказал он. — Временами. — Он пришпорил коня, свернул с дороги на тропу, огибавшую римское кладбище и, взглянув на полуразрушенные могильные камни, перекрестился. — Отец Ингилмундра владел землей в Ирландии, Его разбили и оттеснили к морю. Отец скончался, но Ингилмундр сумел сохранить половину хирда с семьями. Сегодня рано утром я послал ему сообщение, попросил встретить нас возле Брунанбурга, Хочу, чтобы ты с ним познакомился. Он тебе тоже понравится!
— Возможно. — ответил я. — Он норвежец и язычник. Но все это делает его твоим врагом, и враг живет на твоей земле.
— И платит нам дань, А дань ослабляет плательщика и подтверждает его зависимость.
— В конечном счете. — заметил я. — выгоднее просто убить ублюдков.
— Ингилмундр поклялся своими богами жить с нами в мире. — продолжал Этельстан, игнорируя мое замечание.
