Джузеппе Бальзамо (Записки врача). Том 2 - Дюма Александр (книги бесплатно без регистрации полные .txt) 📗
– Неужели? Бедная девочка! – проговорил король. – Биньон заслужил ее неудовольствие.
– Она вам нравится? – с живостью спросил де Шуазель.
– Да, ваша светлость.
– Ну вот, она уходит, – заметил король.
– Должно быть, она узнала ваше величество: она очень застенчива.
– Давно она у вас?
– Со вчерашнего дня, сир; переезжая, я пригласила ее к себе.
– Печальное жилище для хорошенькой девушки, – продолжал Людовик XV. – Этот чертов Габриель не подумал о том, что деревья вырастут и скроют дом от служб: теперь ничего нельзя разобрать.
– Да нет, сир, уверяю вас, что дом вполне подходит для жилья.
– Этого не может быть, – возразил Людовик XV.
– Не желает ли ваше величество сам в этом убедиться? – предложила принцесса, ревниво следившая за тем, чтобы ее дому отдавали должное.
– Хорошо. Вы пойдете, Шуазель?
– Сир, сейчас два часа. В половине третьего у меня совет в Парламенте. Я едва успею вернуться в Версаль…
– Ну хорошо, идите, герцог, идите и хорошенько тряхните этих англичан. Принцесса! Покажите мне комнаты, прошу вас! Я обожаю интерьеры!
– Прошу вас сопровождать нас, господин Мик, – обратилась принцесса к архитектору, – у вас будет случай услышать мнение его величества, который так хорошо во всем разбирается.
Король пошел вперед, принцесса последовала за ним.
Они поднялись на невысокую паперть часовни, оставив в стороне проход во двор.
По левую руку у них осталась дверь в часовню, с другой стороны прямая строгая лестница вела в коридор дворца.
– Кто здесь проживает? – спросил Людовик XV.
– Пока никто, сир.
– Взгляните: в первой двери – ключ.
– Да, вы правы: мадмуазель де Таверне перевозит сегодня вещи и переезжает.
– Сюда? – спросил король, указав на дверь.
– Да, сир.
– Так она у себя? В таком случае, не пойдем.
– Сир, она только что вышла, я видела ее под навесом, во внутреннем дворике.
– Тогда покажите мне ее жилище.
– Как вам будет угодно, – отвечала принцесса. Проведя короля через переднюю и два кабинета, она ввела его в комнату.
В комнате уже было расставлено кое-что из мебели, книги, клавесин. Внимание короля привлек огромный букет великолепных цветов, который мадмуазель де Таверне успела поставить в японскую вазу.
– Какие красивые цветы! – заметил король. – А вы собираетесь изменить сад… Кто же снабжает ваших людей такими цветами? Почему бы не оставить их для вас?
– Да, в самом деле, прекрасный букет!
– Садовник благоволит к мадмуазель де Таверне… Кто у вас садовник?
– Не знаю, сир. Этими вопросами ведает господин де Жюсье.
Король обвел комнату любопытным взглядом, выглянул наружу, во двор, и вышел.
Его величество отправился через парк в Большой Трианон. Около входа его ждали лошади: после обеда он собирался отправиться в карете на охоту и пробыть там с трех до шести часов вечера.
Дофин по-прежнему измерял высоту солнца.
Глава 9.
ЗАГОВОР ВОЗОБНОВЛЯЕТСЯ
Пока его величество прогуливался в саду Трианона в ожидании охоты, а заодно и, не теряя времени даром, старался успокоить де Шуазеля, Люсьенн превратился в место сбора испуганных заговорщиков, слетавшихся к графине Дю Барри подобно птицам, учуявшим порох охотника.
Обменявшись продолжительными взглядами, в которых сквозило нескрываемое раздражение, Жан и маршал де Ришелье вспорхнули первыми.
За ними последовали рядовые фавориты, привлеченные немилостью, в которую едва не впали Шуазели; однако, напуганные возвращенной ему королевской милостью и лишенные поддержки министра, они все же возвращались в Люсьенн, чтобы посмотреть, довольно ли еще крепко дерево и можно ли за него уцепиться, как раньше.
Утомленная своими дипломатическими ухищрениями и лаврами обманчивого триумфа, графиня Дю Барри отдыхала после обеда. Вдруг раздался страшный грохот, и во двор, словно ураган, влетела карета Ришелье.
– Хозяйка Дю Барри спит, – невозмутимо проговорил Замор.
Жан с такой силой отшвырнул его ногой, что дворецкий в расшитом костюме покатился по ковру.
Замор пронзительно, закричал.
Прибежала Шон.
– Как вам не стыдно обижать мальчика, грубиян! – воскликнула она.
– Я и вас вышвырну вон, если вы немедленно не разбудите графиню! – пригрозил он.
Но графиню не нужно было будить: услыхав крик Замора и громовые раскаты голоса Жана, она почувствовала неладное и, накинув пеньюар, бросилась в приемную.
– Что случилось? – спросила она, с ужасом глядя на то, как Жан развалился на софе, чтобы прийти в себя от раздражения, а маршал даже не притронулся к ее руке.
– Дело в том.., в том., черт подери! Дело в том, что Шуазель остался на своем месте.
– Как?!
– Да, и сидит на нем тверже, чем когда бы то ни было, тысяча чертей!
– Что вы хотите этим сказать?
– Граф Дю Барри прав, – подтвердил Ришелье, – герцог де Шуазель силен, как никогда!
Графиня выхватила спрятанную на груди записку короля.
– А это что? – с улыбкой спросила она.
– Вы хорошо прочитали, графиня? – спросил маршал.
– Но.., я умею читать, – отвечала графиня.
– В этом я не сомневаюсь, однако позвольте мне тоже взглянуть…
– Ну разумеется! Читайте!
Герцог взял бумагу, развернул ее и медленно прочел:
«Завтра я поблагодарю де Шуазеля за его услуги. Можете в этом не сомневаться.
Людовик».
– Ведь все ясно, не правда ли? – спросила графиня.
– Яснее быть не может, – поморщившись, отвечал маршал.
– Ну так что же? – спросил Жан.
– Да ничего особенного: победа ожидает нас завтра, ничто еще не потеряно.
– Как завтра? Но король написал это вчера. Значит «завтра» – это сегодня.
– Прошу прощения, сударыня, – заметил герцог, – так как письмо не датировано, «завтра» навсегда останется днем, следующим за тем, в который вы пожелаете увидеть свержение де Шуазеля. На улице Гранж-Бательер, в ста шагах от моего дома, есть кабаре, а на нем – вывеска, на которой красными буквами написано: «У нас будут отпускать в кредит завтра». «Завтра» – значит «никогда».
– Король над нами посмеялся! – воскликнул разгневанный Жан.
– Этого не может быть, – прошептала ошеломленная графиня, – не может быть: такое мошенничество недостойно…
– Ах, графиня, его величество – любитель пошутить! – сказал Ришелье.
– Герцог мне за это заплатит, – продолжала графиня в приступе ярости.
– Не стоит за это сердиться на короля, графиня, не следует обвинять его величество в подлоге или в надувательстве, нет, король исполнил, что обещал.
– Что за чепуха! – обронил Жан, удивленно пожав плечами.
– Что обещал? – вскричала графиня. – Поблагодарить Шуазеля?
– Вот именно, графиня. Я сам слышал, как его величество благодарил герцога за услуги. Знаете, ведь это можно понять по-разному: в дипломатии каждый понимает так, как ему нравится. Вы поняли так, а король – иначе. Таким образом, даже «завтра» уже не вызывает споров; по-вашему, именно сегодня король должен был выполнить свое обещание: он его выполнил. Я сам слышал, как он благодарил де Шуазеля.
– Герцог! Мне кажется, сейчас не время шутить.
– Уж не думаете ли вы, графиня, что я шучу? Спросите у графа Жана.
– Нет, черт возьми, нам не до смеха! Нынче утром король обнял Шуазеля, приласкал, угостил его, а сию минуту они вдвоем гуляют под ручку по Трианону.
– Под ручку! – повторила Шон, проскользнув в кабинет и воздев руки к небу, подобно новоявленной отчаявшейся Ниобее.
– Да, меня провели! – проговорила графиня. – Однако мы еще посмотрим… Шон, прикажи расседлать лошадей: я не еду на охоту.
– Прекрасно! – воскликнул Жан.
– Одну минуту! – остановил его Ришелье. – Не надо поспешных решений, не надо капризов… Ах, простите, графиня; я, кажется, позволил себе давать вам советы. Прошу прощения.
– Продолжайте, герцог, не стесняйтесь. Мне кажется, я потеряла голову. Вот что получается: я не хочу заниматься политикой, а когда наконец решаюсь вмешаться, получаю удар по самолюбию. Так что вы говорите?
