Финикийский корабль - Ян Василий Григорьевич (читать книги онлайн бесплатно без сокращение бесплатно .TXT) 📗
4. ВЕТЕР ПОДХВАТИЛ ПАРУСА
Мы находились внутри громадной каменной чаши. Софэра около меня не было. Это меня встревожило. Жив ли он? Что с ним сделали эти люди? Я поднял кем-то брошенный нож, тихонько вышел из круга, где на коврах лежали спящие, и спустился вниз по ущелью. Я думал о Софэре и Бен-Кадехе.
Тропинка, извиваясь, шла вдоль мрачных скал. Около одной из них я услышал легкий свист. Как будто кто-то позвал меня. Осторожно приблизился я к скале и заметил небольшую дверь с засовом.
В окошко смотрел блестящий глаз.
— Мальчик, — услышал я шепот, — подойди поближе.
Страшно было подойти — все казалось, что сзади по тропинке сейчас прибегут пираты и сбросят меня в море.
— Куда эта дверь? — спросил я.
Голос из окошка ответил:
— Это яма, клоповник. Сюда князья запирают своих пленных.
— Посадили к вам сегодня старика?
— Нет, сюда сегодня сбросили молодого корабельщика со связанными руками.
— Может ли он поговорить со мной?
— Мы сейчас ему поможем подняться сюда.
Послышались стоны, тихие голоса, потом в окошечке снова показался чей-то глаз.
— Это ты, мальчик из Авали?
— Ты ли это, кормчий Бен-Кадех?
— Я. Скажи скорей, что делают теперь эти собаки?
— Все крепко спят.
— Если ты хочешь сделать храброе дело, достойное взрослого воина, осмотри дверь и попытайся открыть ее.
Я осмотрел дверь. Засов был большой, дубовый, ремни крепкие. С помощью ножа я разрезал ремни и сдвинул засов. Тяжелая дверь с трудом подалась. Из черного отверстия вышел Бен-Кадех с руками, скрученными за спиной. Я перерезал ремни, и Бен-Кадех с трудом расправил онемевшие руки.
— Скорей, выходите! — шептал он в отверстие двери.
Оттуда вышли четыре человека, грязные, обросшие длинными волосами, как звери; ужасное зловоние исходило от них. Все они были покрыты язвами и кровоподтеками. Бен-Кадех запер дверь, заложил засов и снова затянул его ремнями.
— Идите за мной, — сказал один из вышедших узников, седой, тощий старик. — Я покажу путь, по которому можно спуститься к морю.
— А где твой Софэр, жив ли он? — прошептал Бен-Кадех.
Я объяснил, что около меня его не оказалось.
— Где искать его?
— Подымись на вершину, посмотри кругом, — торопил Бен-Кадех, — и как можно скорей приведи его вниз, к кораблю. Если сможешь, захвати с собой оружие. Мы ждать не будем. Если вы запоздаете, то погибнете.
Я понимал, что надо торопиться, что каждое мгновение дорого, и быстро поднялся к тому месту, где спали пираты. Ничего не изменилось. Некоторые лежали, разметав руки, что-то бормотали, вскрикивали и хрипели, точно кто-то душил их.
Я подошел к хижине. Высокий человек преградил мне дорогу.
— Я давно замечаю, что ты ходишь и чего-то ищешь. Чего тебе надо?
Это был Лала-Зор. Его лицо было мрачно, он опирался на топор с длинной рукояткой.
— Я ищу старика Софэра, — ответил я. — Я спал около него на ковре, а теперь его там нет.
— Наверное, сидит на корабле и смотрит в ту сторону, где осталась его родина. Ты его еще увидишь. На этом острове никто и ничто не пропадает. А сейчас пойди со мной. — Лала-Зор толкнул ногой дверь и прошел в хижину.
Я прошел с ним в небольшую комнату, освещенную коптящим светильником.
В ней спало несколько человек. В глубине была вторая, низкая дверь. Мы пошли дальше и оказались в большой пещере. С потолка свисали хрустальные сталактиты, в которых играли огни от трех бронзовых подсвечников. Стены и пол были убраны множеством разноцветных ковров. Ряд сундуков стоял около стен. На них лежали потемневшие от времени панцири и шлемы и разное оружие.
Лала-Зор опустился в красивое кресло, отделанное слоновой костью, и указал рукою на скамеечку у его ног.
— Сядь, мальчик, и слушай, что я скажу. Здесь, в этих сундуках, сложены бесчисленные богатства. Их там так много, что мне мог бы позавидовать любой царь. Отныне ты будешь моим слугой. Я очень болен, часто открываются старые раны, и тогда я теряю все мои силы. Мне нравится, как ты ухаживаешь за слабым стариком, я хочу, чтобы ты так же ухаживал за мной. Старик мне сказал, что ты добрый и честный мальчик. Если я увижу, что ты предан мне, я тебя объявлю моим сыном, и все это богатство будет твоим.
Он внимательно посмотрел на меня.
— Но что я буду делать со всем этим богатством? — спросил я. — Я думаю, что оно и тебе только мешает. У моей матери есть хижина на высоком берегу моря, и около нее растет пальма, которая каждый год дарит нам мешок фиников. В нашей хижине есть очаг, он нас греет, и на нем Ам-Лайли печет лепешки. У нас есть циновка и бараний мех, на которых мы спим, и есть плащ — он нас покрывает и защищает в холодную погоду. Разве тебе нужно столько светильников, когда достаточно одного, чтобы писать буквы, как Софэр, или прясть нитки, как делает мать? Я хотел бы сделаться моряком. Мать хочет, чтобы я был горшечником, а Софэр учит меня читать книги. Я очень тебя жалею. Сколько эти богатства доставляют тебе забот!
Лала-Зор улыбнулся. С удивлением я увидел, что его мрачное, с суровыми морщинами лицо могло светиться какой-то лаской и радостью.
— Ты первый, кто не хочет моих богатств. А они все только и думают, чтобы их отнять…
Лицо Лала-Зора снова стало суровым, побледнело; он оглянулся кругом и двумя руками сжал рукоятку топора. С дикими глазами он стал шептать:
— Пока я силен, они боятся и слушаются, но если только они увидят, что я ослабел, то придут и задушат меня… Вот, ты слышишь? Они уже идут… Джемма, сюда!
Из угла пещеры раздалось мурлыканье. Громадная пятнистая пантера в два прыжка очутилась около Лала-Зора и остановилась, подняв лапу, готовая броситься. В ее глубоких черных глазах вспыхивали голубые искры.
— Тише, Джемма, не тронь! Это наш новый друг.
Пантера успокоилась, потянулась, зевнула и улеглась у ног Лала-Зора.
Он осторожно прислушивался и шептал:
— Вот они, я слышу шаги… Они уже раскрыли дверь…
Но все было тихо в пещере, так тихо, что в моих ушах стучала кровь.
Где-то со сталактита мерно падали капли воды.
Я сидел неподвижно. Топор выпал из рук Лала-Зора. Он спал.
Я вспомнил наказ кормчего, поднял топор и осторожно вышел из пещеры.
Все дремало. Бесшумно прошел я мимо спящих пиратов, затем ускорил шаги, быстро поднялся на перевал и стал спускаться вниз, к кораблю. Если бы не светил месяц, я никогда бы не смог спуститься. Тропинка шла по краю высокого обрыва; ступать приходилось по выбитым в скале, едва заметным ступеням. Босыми ногами я ощупывал каждую выемку в камнях и наконец благополучно спустился вниз.
Бен-Кадех и четверо узников были на корабле. Они объясняли прикованным гребцам, что все будут свободны, если помогут провести корабль через бурные рифы. Гребцы обнимали Бен-Кадеха и целовали его одежду. Здесь я увидел Софэра. Он сидел на носу корабля и смотрел вдаль.
— Что с тобой, Софэр-бобо?
— Я плачу над тем, что стар, бессилен и не могу помочь этим людям.
Или сейчас мы все снова получим свободу, или погибнем навсегда.
Бен-Кадех не терял ни минуты. Вместе с узниками он оттолкнул корабль, и все взялись за весла. Самый опытный узник стоял на площадке и давал знаки, куда направлять судно. Веслами и баграми все продвигали судно между камнями и боролись с волнами, которые катились навстречу и то поднимали корабль, то бросали его в пенящуюся бездну.
Я смотрел на удалявшийся от нас скалистый остров. На его вершине, около сломанного кедра, показался человек. Он глядел в нашу сторону. Кто провожал нас взглядом — Лала-Зор или один из пиратов, — узнать было нельзя. Видно было только, как ветер трепал его одежду.
Корабль наконец вышел из бурунов. На мачте поднялся парус, и мы понеслись в открытое море. Скалистый остров Лала-Зора скоро потерялся в тумане.
