Тамерлан. Правитель и полководец - Лэмб Гарольд (мир бесплатных книг txt) 📗
Тимур снова покинул отряд, чтобы подобраться к месту пролома в стене, Абдулла же проводил отдельные группы воинов к акведуку и далее к крепостной стене. Воины обнаружили Тимура сидящим на верху стены, откуда он давал пояснения, что делать дальше.
Часть воинов послали нейтрализовать часовых за стеной. В это время, перед рассветом, все часовые спали. Кое-какие стычки наблюдались в самой крепости. Тимуру удалось провести в нее всех своих людей. Во время восхода солнца с крепостной башни зазвучали его боевые трубы.
Жители Карши выбрались на плоские крыши своих жилищ, чтобы выяснить значение этой утренней побудки. Не ведая о численности войск Тимура и оказавшись захваченными врасплох, большинство командиров Мусы поспешили в крепость изъявить свою покорность Тимуру. После беседы они соглашались служить ему. Сопротивлялся только сын Мусы, защищая свой дом. Однако, когда через амбразуры внутрь дома стали бросать горящие головешки, он вышел с мечом на плече и сдался.
Тимур похвалил его за храбрость, но задержал в Карши. Остальных членов семьи Мусы отправили на луг, где пировал военачальник.
– Счастливая судьба государя подарила нам город, – говорил позже Джаку. – Те из нас, кто за ним последовал, преумножили свою славу.
Не меньшим чудом для них казалась способность Тимура удерживать крепость Карши от попыток тысяч воинов Хусейна овладеть ею. В их представлении победы и поражения были предопределены волей Аллаха. Мудрый Зайнеддин и его муллы внушали им это неоднократно.
Однако эти предводители тюркских племен были крайне непостоянны. Часами они могли восторженно внимать неопрятным дервишам, восхищаться их святостью и чудесами пророка Мухаммеда. В другое же время они насмехались над муллами. «Из двух проповедников выйдет один мужчина, – говорили они, – из одного – только женщина».
Их беспокоили видения. Они могли вскочить на своих коней и умчаться вдаль от дурного сна или приметы. Тем не менее перед лицом неизбежной смерти в бою они сбрасывали свои шлемы и пронзительными криками возвещали о себе так, чтобы другие могли завидовать их бесстрашию. Они ревностно оберегали свою честь, а бесчестие, по их представлениям, было больше испытанием, чем страданием. «Какая польза от жизни без славы?» – повторяли они арабское изречение.
На крыше мира
В этот смутный период времени предводители тюркских племен все больше и больше обращали свои взоры на Тимура. Его личное мужество вызывало их восхищение. Молва о его успехах ширилась. Даже его противники любили слушать истории о государе Тимуре. В их беспокойных мыслях было устойчивым только представление о его храбрости.
Некоторым из них Хусейн надоел до смерти, и они перешли под штандарт вождя барласов. Мангали Бога, один из самых знатных предводителей кочевых монгольских племен, без всякого предупреждения прискакал в лагерь Тимура и занял место среди его военачальников. Ранее Мангали был одним из наиболее радикальных противников Тимура. Однажды он даже обещал привести последнего пленником, если ему дадут тысяч шесть воинов.
– Теперь, познав великодушие Тимура, – говорил монгол, – я никогда не отступлюсь от него.
Держава, известная в истории как империя Тимура, опиралась не на что иное, как на твердое руководство вождя барласов и преданность ему племенной знати.
Позже не кто иной, как Мангали, выиграл для Тимура сражение благодаря своим незаурядным способностям. Один из тюменов тюркских войск вел тогда бой с предводителем туркменского племени Черная Овца Кара Юсуфом. Воины Тимура были блокированы почти со всех сторон и подумывали об отступлении, когда Мангали выделился из группы командиров и ввязался в жестокую рубку. Он бился до тех пор, пока не отсек голову туркмена с длинной бородой и бритой макушкой.
Мангали насадил эту голову на свою пику и возвратился в ряды своих воинов, громко оповестив их, что Кара Юсуф убит. Эта весть воодушевила воинов Тимура и соответственно внесла смятение в ряды врагов. Туркмены обратились в бегство, увлекая за собой абсолютно невредимого и разгневанного Кара Юсуфа.
Талантливые и решительные тюркские военачальники не раз спасали своего повелителя от гибели. Известна история об Элчи-бахатуре – доблестном гонце. Подобно маршалу Мюрату из свиты Наполеона, он любил пышные плюмажи на головных уборах и золоченые сапоги. Может, из-за представительного вида, а может, из-за склонности к браваде его чаще других посылали к другим монархам в качестве посла. Но и во время сражений он оставался в своем привычном облачении – в плюмаже, сапогах дорогой выделки и тому подобном.
История, о которой идет речь, произошла после того, как Тимур возвратился из похода против пограничных монголов и принялся за преследование враждебных князьков Бадахшана, с горных хребтов которого берет свои истоки Аму.
Горные князьки упорно отступали к пустынному голому высокогорью, где толстым слоем лежал снег, а выступающие из него скалы были источены в течение веков ветрами. Здесь отвесные скалы ледниковых ущелий, извивавшихся как неодушевленная змея, отсвечивали красноватыми и пурпурными цветами. Здесь же два противоборствовавших войска играли в кошки-мышки вокруг горных вершин, соскальзывая вниз по склонам высотой в тысячу футов и увлекая за собой большие сугробы снега, похожие на белых овец.
Гонец настиг Тимура с вестью, что авангард его войска отрезан и захвачен в плен бадахшанцами. Они отступали со своими пленниками через другое ущелье.
Строгий кодекс чести тюркского воинства требовал от каждого военачальника не бросать своих людей, пока есть малейшая возможность освободить их. Воины Тимура не видели даже такой возможности, что выводило их вождя из себя. Тимур вызвал своих командиров, приказал им оседлать коней и выступить на поиски горного прохода в ущелье, по которому уходили бадахшанцы, используя гонца в качестве проводника.
Его люди тащились по обледеневшим горным тропам, многие соскальзывали в пропасть. Тимур продвигался настолько быстро, что, когда он вышел в заданное ущелье и захватил господствовавшую над тропой вершину перед двигавшимися навстречу бадахшанцами, с ним осталось всего лишь тринадцать воинов, возглавлял которых Элчи-бахатур, занявший позицию между скал и обстреливавший из лука наступавших горцев.
Передовой отряд противника насчитывал только пятьдесят воинов, но за ним следовали в ущелье еще двести человек. В это время Элчи-бахатур совершил с соратниками по краю ущелья фланговый маневр, выезжая к двигавшейся позади авангарда колонне противника. При виде всадника в соболиной накидке, расцвеченном поясе и медвежьей шапке колонна остановилась. Незнакомец появился как бы ниоткуда и, без сомнения, ехал на чистокровном скакуне. Его лук оставался в чехле, меч в ножнах из слоновой кости с золотыми инкрустациями.
– Эй вы, чада своих отцов! – обратился к врагам Элчи. – Натяните поводья и слушайте. Там наверху стоит человек, который известен как повелитель Тимур.
Дефилируя между горцами так, словно битва с ними их беспокоила менее всего, тюркские воины указывали им на фигуру Тимура, стоявшего в островерхом шлеме среди свистящих стрел.
– Подумайте, – продолжал Элчи грозным голосом, – если вы погибнете, то даже родные назовут вас идиотами. Разумно ли погибать здесь, когда повелитель Тимур может сохранить вам жизнь? Гораздо лучше заключить мир. Гораздо разумнее собрать всех ваших пленников и передать их Тимуру.
Так Элчи блефовал перед бадахшанцами. Они же в смятении спешились и пали перед ним ниц, убежденные, что их противники располагали значительными силами, раз такой хан появился среди них почти без охраны. Элчи также слез с коня и похлопал, как свидетельствует летопись, согнувшихся бадахшанцев по шеям. Вскоре горцы прекратили стрельбу из луков и подвели к Элчи пленных, которых тот окидывал критическим взглядом.
– Вы же не станете посылать этих людей как скот, без мечей? – сказал он горцам с упреком. – Когда вы брали их в плен, при них находились мечи.
