Верность и терпение - Балязин Вольдемар Николаевич (серии книг читать онлайн бесплатно полностью .txt) 📗
— Я не хочу, — сказал Александр Закревскому, — затруднять главнокомандующего письменными рапортами и личными объяснениями… В походе не всегда можно писать как следует — пишите мне хоть на клочке бумаги карандашом. Если же и писать вам будет некогда, присылайте мне словесные сообщения. Для сего назначаю состоять при вас двух моих флигель-адъютантов.
(Одним из них был граф Браницкий, заслуживший славу непримиримого врага Барклая еще летом 1812 года.)
С этого дня до взятия Парижа Закревский был связующим звеном между Барклаем и царем.
Итоги сражения под Лейпцигом, отнюдь не исчерпывались числом убитых, раненых и пленных. Главное, что это грандиозное сражение обернулось сокрушительным поражением Наполеона и в политическом смысле.
После «Битвы народов» освобождение Германии стало делом нескольких недель. Рейнский союз, протектором которого Наполеон гордо именовал себя с 1806 года, распался, как карточный домик. Более тридцати немецких королевств, герцогств, княжеств, архиепископств не только перестали поддерживать Наполеона, но и превратились в его противников.
Рейнский союз — основа наполеоновской системы порабощения Германии — рухнул. Победа союзников в Лейпцигской битве явилась и мощным стимулом в освободительной борьбе голландского народа за свободу Нидерландов.
Следствием поражения Наполеона под Лейпцигом было и то, что уже в декабре 1813 года на престоле страны оказался Вильгельм Оранский — убежденный враг Наполеона, боровшийся еще с революционной Францией, а с момента оккупации Голландии французами служивший восемнадцать лет в войсках Пруссии и Австрии. Таким образом, и Голландия оказалась в составе антинаполеоновской коалиции.
8 октября союзники начали преследовать отступающую армию Наполеона. Они считали главной своей задачей не допустить сосредоточения сил противника. Поэтому Богемская армия стала преследовать колонны, отходящие на Иену и Наубург, Силезская — шла за отступающими через Мерзебург силами левого фланга, а Северная и Польская — двигались за главными силами Наполеона, к Лютцену и Вейсенфельду.
Барклай находился в составе Богемской армии, которая была разделена на две части. Одна шла на Иену, другая — на Наумбург.
Барклай командовал второй колонной, шедшей на Наумбург. Под его началом, как и прежде, были русский корпус Витгенштейна, прусская дивизия Клейста и, кроме того, австрийский корпус генерала Гиулая. В этой колонне находился и император Александр. Войска Барклая, достигнув Наумбурга, получили сообщение о том, что австрийский авангард Гиулая натолкнулся в Кезенских дефиле на 4-й корпус генерала Бертрана, занимавший сильную позицию.
Из-за особенностей местности Барклай не мог помочь Гиулаю и ждал исхода боя весь день 9 октября, пока французы на следующий день не отступили.
Далее колонна Барклая вошла в густой и большой Тюрингенский лес. Прошел первый снег, быстро растаявший, дороги развезло, во многих местах они были настолько узки, что всадники не могли идти в строю даже по двое. Это замедляло движение, благодаря чему Наполеон, лишившийся половины артиллерии и почти всех обозов, оторвался от преследователей и ушел за Рейн.
Во время отступления армия Наполеона понесла немалые потери. В некогда Великой армии уже давно не стало «двунадесяти языков».
Бывшие союзники французского императора либо переходили в лагерь его противников, либо объявляли о своем нейтралитете.
19 октября 1813 года погиб один из последних верных союзников Наполеона — племянник польского короля князь Юзеф Понятовский, после «Битвы народов» под Лейпцигом получивший звание маршала Франции и проносивший его менее двух недель. Маршал Понятовский при отступлении утонул в реке Эльстер и был похоронен на общем солдатском кладбище. При возвращении польских войск из-под стен Парижа на родину, генерал Рожнецкий соорудил Понятовскому на берегу Эльстера небольшой памятник, а генерал Сокольницкий с пятьюдесятью офицерами провожал тело Понятовского от Лейпцига до Варшавы.
9 сентября 1814 года гроб Понятовского ввезли в столицу Польши. Барклай тогда находился в Варшаве, командуя 1-й армией. Фельдмаршал Барклай со всем штабом и генерал Домбровский выехали навстречу и пешком сопровождали печальное шествие по городу до церкви Святого Креста, где произошло торжественное отпевание при огромном стечении народа. Барклай представлял на церемонии русскую армию, отдававшую последние почести достойному и благородному противнику. Во время похорон Понятовского русские и польские солдаты — недавние противники — братались между собою.
Во время похорон Понятовского Барклаю рассказали занятную историю, будто бы в детстве гадалка предупредила маленького Юзефа, что ему следует бояться сороки. Он помнил об этом, но всегда иронически относился к ее «пророчеству». А между тем «Эльстер» по-немецки означало «сорока»…
24 октября войска Барклая вошли во Франкфурт-на-Майне, город, расположенный в устье реки Майн близ ее впадания в Рейн. Само историческое название города — Франконфурд — Франкский брод — свидетельствовало о близости Франции. И в самом деле: за Рейном начиналась Франция…
Армии союзников остановились. Боевые действия продолжались лишь вокруг осажденных крепостей. 17 ноября Рапп сдал Данциг. 22 декабря пала польская крепость Замостье. Еще через три дня капитулировала прусская крепость Модлин. Высвободившиеся силы союзников из-под взятых крепостей шли к Рейну.
К началу 1814 года союзники сумели сосредоточить против Наполеона гигантскую армию — около 900 тысяч человек при двух тысячах орудий. Из них 453 тысячи — в том числе 153 тысячи русских — стояло на правом берегу Рейна.
Наполеон мог противопоставить этой громаде едва одну треть — около трехсот тысяч наспех обученных юнцов и стариков. А на Рейне союзники имели против себя лишь 130 тысяч. Да и ветеранов среди них уже почти не было…
1813 год завершился освобождением Германии от наполеоновского владычества. Лишь в Гамбурге еще стоял корпус маршала Даву, но и туда уже шли войска Северной армии.
Приближение Северной армии к границам Дании заставило ее короля Фредерика VI отказаться от союза с Францией и примкнуть к Шестой коалиции. Вскоре к союзникам присоединились Голландия и Бельгия.
1 января 1814 года Богемская армия форсировала Рейн и, перейдя на его левый берег, заняла швейцарский город Базель. Это произошло ровно через год после того, как русская армия перешла через Неман. Вслед за тем все союзные армии вторглись во Францию…
Началась кампания 1814 года.
Глава девятая
Годы 1814-й и 1815-й
Еще до того, как союзники форсировали Рейн, их войска были переформированы. Одной из причин этого явилось присоединение к антинаполеоновской коалиции Вюртемберга и Баварии. (Баварский король и Вюртембергский герцог примкнули к союзникам в октябре 1813 года.)
Все войска союзников были разделены на действующую — Главную — армию и резерв.
Действующая армия состояла из шести пехотных корпусов. Каждому из корпусов были приданы кавалерийские части.
Три корпуса — 1-й, 2-й и 3-й — состояли из австрийских войск, 4-й — из вюртембержцев, 5-й — из австрийцев и баварцев, 6-й — из русских. (Этим корпусом командовал Витгенштейн.) Главнокомандующим и одновременно командующим Главной армией по-прежнему оставался Шварценберг.
Резерв делился на две части. Одна часть состояла из австрийских войск, вторая — из русских, прусских и баденских.
Барклай командовал второй частью резерва, однако, будучи главнокомандующим всеми российскими войсками, он осуществлял руководство ими, в чьей бы непосредственной команде они ни состояли, и на его же плечах лежала забота о снабжении всех русских войск боеприпасами, продовольствием и фуражом.
Трудность руководства союзными войсками усугублялась великой национальной «чересполосицей». В Главной армии — у Шварценберга — была 61 тысяча русских войск, в Силезской — у Блюхера — 56 тысяч русских (и лишь 19 тысяч немцев), в Северной — у Бернадота — 36 тысяч. Из-за этого «вавилонского смешения языков» Барклай часто не знал конкретного хода дел в союзных армиях и подлинного — состояния русских войск. До него доходили сведения о пренебрежении союзников своими обязательствами перед русскими, о плохом снабжении русских солдат и офицеров. Он делал все, что мог, но далеко не всегда его усилия оказывались эффективными.
