Зима королей - Холланд Сесилия (читать книги онлайн TXT) 📗
— Мой брат молод, — сказал Мюртах, — он еще не знает, что есть разница в выборе между теми трудностями, которые испытывает человек, когда вступает во что-то и когда выбирается из этого.
Энгус перевел взгляд с него на Сирбхолла.
— А кто его осознает? Для нас — тех людей, ради которых я здесь, и меня — нет выбора. Выбор — это слово королей, даже если они находят трудным сказать его.
— Люди, которых ты ищешь здесь, это некий Кир мак Эода, и Кормак мак Догерти, и Шейн мак Махон?
— Меня послал Верховный король. Ладно, кто бы там ни послал меня, они — мы ждем кое-чего от тебя. Какой будет выбор?
— Пусть они ожидают. Это даст определенный привкус их скучным дням.
— Тут нет выбора, — сказал Сирбхолл. — Как говорит Энгус, это дело чести.
— Энгус никогда не говорил этого. Если в чем-то нет выбора, то какая же честь? Ты не только молод, но и глуп, если не видишь, что зреет в его уме, — Мюртах посмотрел на Энгуса.
— Я не обижусь на это, — тихо сказал Энгус.
— Он был твоим отцом, — тихо сказал Сирбхолл.
— Как великодушно с твоей стороны, — сказал Мюртах Энгусу. Он повернулся, подставив свое плечо Энгусу, и уставился на своего брата. — Я спорю с тобой, объясняю тебе. Я взял клятву, когда стал вождем О'Каллинэн, что, пока я буду главой, я не стану мстить сам.
— Финнлэйт сказал тебе, чтобы ты принял ее. Ты не должен был принимать ее — эту ничтожную, позорную клятву…
— Он говорил мне, что он должен сделать, — сказал Финнлэйт. — И я сказал ему, что думаю, что он прав. Кто я такой, чтобы давать советы вождям? Или ты, коль на то пошло?
Мюртах смягчил свой тон.
— Тут есть существенный момент, Сирбхолл. Я твой вождь. Перед Богом я отвечаю за тебя. Волк или дикий вепрь, когда враги окружают его со всех сторон, вправе ожидать, что его родственники и подчиненные поддержат его.
Его голос тут поднялся до крика, и он оборвал себя, успокаиваясь. Сирбхолл, освещаемый огнем из очага над его плечом, сейчас был больше похож на Эда, чем Мюртах когда-либо видел — особенно он запомнил эту посадку крупной головы.
— Ты слышал уже это, слышал и слышал, — сказал он, успокоившись, — и нет никакой надобности услышать это опять. Тебе, может быть, не нравится это, но, я говорю, ты должен принять это. Никакой мести не будет.
Лицо Сирбхолла было замкнуто перед ним. Слова исходили от его головы, от его плеч. Мюртах положил руку на свое лицо. Ревущий хохот Эда эхом отдавался в его голове. «Полу-Эд, вот кто ты», — снова и снова говорил он Мюртаху. «Маленькая половинка меня, — Эд прижал его к своей груди так, что у того все хрустнуло, и поднял вместе со стулом своей искалеченной рукой: — Мой сын». Мюртах взглянул на побледневшего Эгона, сидящего возле своей матери.
— Ты его помнишь, Сирбхолл? Вообще?
— Я знаю, что он был мой отец.
— Если бы он был мой отец… — начал Энгус, и Мюртах обернулся к нему и заставил замолчать взглядом.
— Ты его помнишь, — сказал Сирбхолл, — и в тебе нет возмущения?
— Заткнись, — сказал Эгон. Его звонкий голос перекрыл все остальные голоса. Он вскочил и в упор глядел на Сирбхолла: — Заткнись. Заткнись. Заткнись.
Мюртах перегнулся через стол и силой заставил Эгона сесть. Полулежа на столе, какое-то мгновение он смотрел в лицо Эгону. Наконец, он скользнул назад и сел.
— Будем снова возвращаться к этому? — сказал он. Он посмотрел на Энгуса, сидящего на своем месте, потом его глаза переместились на оллума за ним, с его длинными руками, лежащими на коленях. — Да. И вот компания, чтобы распространить это на всю Ирландию. Что именно, Сирбхолл, ты хотел бы, чтобы я сделал?
— Что? Убить их.
— Да? Убить их всех? Половина людей из тех, кто там был, сейчас мертвы, вторая половина — старики. Я должен идти между ними, задирать их длинные, седые бороды и одному за другим перерезать горла?
— Ты все переворачиваешь.
— Подумай об этом. Сколько еще мы должны вести междоусобицу с мак Махонами? Шесть поколений? Восемь? И кто вспомнит, из-за чего? Из-за украденной коровы, отказавшей женщины, тени, упавшей на очаг, пыли, занесенной на порог. Скольких людей мы убили? Столько же, сколько они. И ты хочешь снова начать все это?
— Вы были Бреон в утробе, — вскричал Сирбхолл и поднялся, — я не желаю слышать всего этого. Господи, ты заставил всех нас, стоя на коленях, молиться за долгое здравие клана мак Махон!
Мюртах перекрестился.
— Господи, смилуйся над ним.
Сирбхолл отправился за своим плащом. Од сказала:
— Куда ты?
— Прочь отсюда.
Мюртах не сказал ничего. Сирбхолл промчался мимо, рывком отворил дверь и ринулся в грязь двора. Мюртах неторопливо поднялся и направился к двери, чтобы закрыть ее. Он притворил ее до щели и увидел Сирбхолла, размашисто шагающего к конюшне.
— Он заслужил свою репутацию не хорошо подвешенным языком, — сказал Энгус.
Мюртах подошел к вешалке, на которой висели плащи.
— Энгус, — сказал он, — хорошо подвешенный язык может стоить тебе твоего. Оллум, ты можешь чувствовать себя здесь как дома, пока я приведу все в порядок.
— Ты скоро вернешься? — спросила Од.
— Да, — сказал Мюртах, вышел из двери и захлопнул ее.
Сирбхолл как раз выезжал из ворот. Мюртах прошел в конюшню, полную запахов испарений от дождя и конского пота, и направился к своему вороному пони. Трусцой он выехал из ворот и увидел Сирбхолла на большой гнедой лошади, проносившегося галопом через глен по направлению к ближайшему склону. Мюртах пустил пони рысцой за ним.
Лошадь шла быстрее, чем пони, и галоп давал ей преимущество, но под частым дождем, идя по грязи, лошадь быстро устала. Когда они перебрались через холм и оказались на краю болота, Сирбхолл отклонился в сторону леса, и ровный бег пони стал сокращать расстояние между ними. Когда они почти въехали в лес, Сирбхолл остановился и позволил Мюртаху нагнать его.
— Чего ты хочешь?
— Видеть в тебе твоего отца.
Сирбхолл тронулся с места, и Мюртах последовал за ним. Они въехали в лес. Дождь лил с листа на лист, все качалось под ветром, и деревья гудели, словно пчелы. Мюртах кивнул в сторону севера и сказал:
— Там старый бурелом, мы можем разжечь костер. Сирбхолл молча повернул и поехал в том направлении.
Они спешились под буреломом, и Мюртах собрал из глубины сухие ветки и хворост, разгреб убежище под сгнившим деревом. Разложив костер, он высек искры огнивом.
— Когда дожди закончатся, мы увидим, что олени на пастбищах смешались со скотом, — сказал он, — так всегда бывает после дождей.
Сирбхолл грыз ноготь большого пальца, уставившись на крохотный костерок. Внезапно он повернул голову, встретившись глазами с Мюртахом:
— Что ты там имел в виду?
— Когда?
— Когда ты схватил меня. Ты сказал что-то странное.
— Только, что ты похож на Эда.
— Я не понимаю тебя.
— Он был такой же большой и с такими же соломенными волосами, как ты.
— Ладно. Неужто это так невыносимо? Я больше не понимаю тебя, в основном.
Сирбхолл догрыз свой ноготь уже до мяса. Мюртах, положив руки на колени, пристально разглядывал его. Наконец Сирбхолл закончил жевать свой палец и подбросил в костер длинную хворостину.
— Помнишь, ты рассказывал мне о нем? Когда я был маленьким, я всегда считал, что по-настоящему знаю его.
— В этом что-то есть. Я могу припомнить вещи, которые произошли до моего рождения, потому что Финнлэйт рассказывал мне о них.
— Он действительно выглядел как я?
— Ну, он не был таким мрачным, как ты, но, я полагаю, это потому, что он был старше. Во всяком случае он слишком доверял своим мыслям. — Сирбхолл ничего не ответил, и Мюртах продолжил: — Ты знаешь, мы не могли убить их всех. А ты бы хотел этого? Это только собака сжимает свои зубы на горле человека, и человек задыхается до смерти.
— Все говорят, что это должно было быть сделано.
— А что ты думаешь?
— Я? Думаю? Ты сказал, что Эд и я не можем думать.
— Это не то, что я сказал.
