Строговы - Марков Георгий Мокеевич (читать полностью книгу без регистрации txt) 📗
– Дядя Архип… дядя Калистрат велел… Тырр, холера! – Акимка едва сдерживал распалившуюся лошадь.
– Говори ладом! – прикрикнул Архип на Акимку.
– Белые вон в том хуторе…
– Кто прознал?
– Дядя Калистрат разведку посылал.
– Скачи, Аким, пусть Калистрат атакует без промедления, – приказал Архип.
Акимка привстал в стременах, отпустил поводья, и кобылица, привыкшая к повадкам своего молодого хозяина, рванулась вперед. Но не успел он отъехать полсотни шагов, как за кустарником на соседнем хуторе зататакал пулемет. Пули завизжали по сторонам, гулко ударяясь о промерзшую землю. Дико всхрапывая, грохнулась на дорогу убитая шальной пулей лошадь. Хуторские собаки протяжно завыли.
– Ложись, ребята, ложись! – прокричал Архип, падая вслед за Артемом в снег.
– Ну, дядя Архип, расшевелили мы осиное гнездо, – сказал Артем, подгребая к себе с дороги солому.
Пулемет, протрещав еще два-три раза короткими очередями, умолк. Смолкли и собаки. Стало так тихо, что слышалось, как потрескивают, отплевываясь угольками, бревна горящего дома.
– Дядя Архип, собирай всех к месту, пока нас опять не угостили из пулеметов, – проговорил Артем, вставая на колени.
– Мужики, айда к месту! Раненых и убитых с собой! – распорядился Архип и, вскочив, бросился за Артемом, не разгибая спины.
На заснеженной полянке, освещенной пламенем, взлетавшим в поднебесье, замелькали человеческие фигуры. Вскоре на берег речки стянулся весь взвод. Тут лежали уже перенесенные из горящего дома убитые Михайла Крутояров и новосел Павел Громыкин. Потом принесли раненых. Их оказалось трое: два новосела и волченорский пастух Кирилл Забегалов.
Архип послал одного партизана на стоянку отряда за подводой. Отрядный санитар Поликарп Мелешкин начал перевязывать раненых длинными холщовыми бинтами. Раненые стонали и вскрикивали, но партизаны словно не слышали их. Другое сейчас занимало мужиков. Архип вместе с Артемом и прискакавшим сюда же Калистратом обсуждали план дальнейших действий. Разведчики, посланные Калистратом, обнаружили белых еще на двух хуторах. Пулеметный огонь не позволил Калистрату атаковать ближний хутор, и Калистрат прибежал к Архипу на совет. Партизаны бегло обменялись мнениями, и Архип сказал:
– Стало быть, будет так: поделимся и повзводно кинемся на хутор сразу. Пусть беляки думают, что сил у нас тут несметно. Стрелять при крайней необходимости. Ну, мужики, за дело! Надо успеть до рассвета. Днем наше дело – табак.
– Жировскую дорогу нужно занять, – проговорил Артем, недовольный тем, что Архип решает все быстро, но без достаточной предусмотрительности.
– Дело советует Артем. Паскуды бросятся утекать, а нам упускать их нельзя, – поддержал Артема Калистрат Зотов.
– Это одно, а другое то, что в любой час к ним подмога может прийти… Возьмут под перекрестный огонь, тогда головы не подымешь, – сказал Артем.
– Видал военного? Не нашему брату чета! – без всякой рисовки, с искренней теплотой в голосе воскликнул Архип и, встав с пенька, приказал:
– Калинкин, встанешь со своим взводом по Жировской дороге в засаду.
– Товарищ командир, а кто Михайлу заменит? Без головы наш взвод остался, – сказал один из партизан.
– Строгова бы Артема к нам! – нерешительно проговорил другой.
– Пусть вот Ефим Кузнецов за Михайлу встанет. Артем у нас гость. При себе я его оставлю, – сказал Архип, сдвигая на затылок папаху.
2
Ветер заметно стих, и небо прояснилось, заблестело звездами. На восточном склоне его появились белесые полосы – предвестники рассвета.
– Эх, запоздали мы! На часик бы раньше! – вздохнул Артем, осматривая с бугра, из черемушника, хуторские постройки.
Отсюда, из черемушника все три хутора были видны как на ладони. Два из них располагались на холмах, разделенных речкой с низкими, болотистыми берегами. Третий хутор, тот самый, с которого обстреляли партизан из пулемета, стоял на отшибе от первых, он соединялся с ними дорогой, пролегавшей по совершенно открытой местности.
Когда партизаны в смешанном пеше-конном строю бросились из леса на приступ ближних хуторов, с дальнего хутора вновь застрочил пулемет, на этот раз длинными очередями. Ближние хутора огрызались ружейной пальбой.
– Назад! Назад! – громко закричал Артем, раньше Архипа поняв, что хутора представляют собой единый узел обороны.
Едва ли партизаны услышали голос Артема. Да они и не нуждались в приказе. Ожесточенный ружейно-пулеметный огонь заставил их повернуть обратно.
Возле Архипа опять собрались командиры взводов, полувзводные, разведчики, рядовые стрелки.
– Не взять нам их теперь до ночи. Надо отступить и переждать день, – предложил Калистрат Зотов.
Артем вспылил:
– Переждать? Да в уме ли ты, дядя Калистрат? За день они так укрепятся, что их артиллерией оттуда не вышибешь.
– Да и задерживаться здесь нам никак нельзя. Штаб армии приказал немедленно после захвата хуторов двигаться на Жирово, – сказал Архип и, сердито взглянув на Калистрата, добавил с раздражением: – Тебе, Калистрат, это тоже известно. Хутора надо любой ценой взять!
Партизаны возгласами и говорком одобрили слова своего командира. Вся армия знала, что захват Жирова потребует участия всех отрядов.
Артем предложил, не медля ни минуты, послать на хутора небольшие группы, в пять-шесть человек каждая, вооружив их гранатами. Остающиеся партизаны должны были, отвлекая внимание белых, засевших на хуторах, открыть огонь с опушки леса. Группу для подавления пулеметного огня с дальнего хутора Артем вызвался повести сам.
План Артема был довольно дерзкий, однако партизаны дружно его поддержали и охотников идти на хутора набралось больше, чем следовало. Это понравилось Артему. „Народ в бой рвется“, – подумал он и с воодушевлением сказал:
– А главное – не зевать: проник во двор – рвись к дому, бросай гранату в окно, лупи так, чтобы небу стало жарко!
– Ну, а мы начеку будем: заслышим вас – бросимся во весь дух отсюда, – подхватил Архип.
Партизаны вскочили на коней и, безжалостно долбя их пятками, по снежной целине, сквозь чащу помчались на хутора, намереваясь подъехать к ним с задней стороны дворов.
У Артема в группе было восемь человек. Большинство из них были ломовицкие охотники, парни все молодые, крепкие, один лучше другого.
Бросив лошадей в логу, под присмотр Акимки Мишукова, Артем повел своих людей к хутору. Местность была тут ровная, но сплошь покрытая толстыми пнями и густыми, колючими кустами шиповника.
Еще в лесу Артем велел своим ребятам как можно сильнее осыпать друг друга снегом.
Ползли от пенька к пеньку, от кустика к кустику, Артем – передовым, за ним все остальные.
Двор второго хутора был такой же обширный, плотно закупоренный, как и двор первого. Собаки зачуяли приближение чужих людей и тревожно залаяли. Артем ткнулся головой в снег, затих. Парни залегли, притаились.
Партизаны, оставшиеся в лесу, начали стрельбу. Пользуясь моментом, Артем торопливо пополз вперед. Еще один бросок – и двор. Партизаны опять начали стрелять. Собаки неистово лаяли, слышалось, как они мечутся по двору.
Артем кинулся к забору; махнув рукой, поднял своих ребят на ноги. Забор – на совесть, чтоб не проник ни человек, ни зверь: бревна в пазах столбов, щели законопачены мхом и паклей.
Артем шепотом приказал парням:
– Подсаживай, ребята, на крышу, и трое – за мной.
Самый рослый парень схватил Артема за ноги, тот встал ему на плечо, уцепился за угол и забрался на крышу двора. Трое парней полезли вслед за ним. Артем оставил их у самой кромки навеса, сам осторожно пополз на середину. Тут он рукавицей разгреб снег, расковырял слежавшуюся солому и стал смотреть в отверстие, что делается внизу.
Вокруг уже рассвело. Артему хорошо был виден даже дымок, выползавший из красной кирпичной трубы дома. Но в закупоренном кругом дворе было темно, как ночью. Артем напрягал глаза, но долго ничего не мог рассмотреть. Наконец, расковыряв солому в новом месте, ближе к воротам, Артем увидел людей. Теперь были слышны и их голоса. По голосам трудно было в точности определить число солдат, но Артем понял, что их никак не больше полувзвода.