Стоянка поезда – двадцать минут - Мартыненко Юрий (читать лучшие читаемые книги .txt, .fb2) 📗
— Во
енный —
это хорошо.
Знаешь
ведь моё уважение
к военным?
— Знаю.
— А кто это?
— Из мес
тных?
Из города?
— Не сов
сем.
Вернее,
так объясню.
Служили
вместе
в Германии.
В танковом
полку,
которым
этот знакомый
и командовал.
— А где вс
третились?
— Здесь, в го
роде,
пересеклись.
Когда
выводили
войска
из Германии,
он попал
под сокращение.
Зовут
его Михаил
Васильевич
Самойлов.
— Пол
ковник,
раз командир
полка?
— Нет. Под
полковник.
Полковника
не успел
получить.
Но перспективы
были очень крутые.
Академию
закончил.
Полк держал
отличным
по всем итогам
проверок…
В Афгане
воевал.
— Да ты, что?! — ожи
вился
Василий. —
И такого
человека
под сокращение?
О чём генералы
думали?
Едрит
их в корень!
— Дело не в ге
нералах,
дело в политике,
большой
и непонятной,
мутной
политике, —
отвечал
Вячеслав
тестю.
— Ну, так что, Сла
ва?
Какое
будет
решение?
Объединяться
с надёжными
ребятами
и браться
за серьёзные
дела или дальше
торговать?
— Дай
те
подумать,
Василий
Васильевич!
— предложил
зять про себя размышляя
о том, что, как решится
вопрос
по лечению
тестя,
так, действительно,
надо завязывать
с бизнесом
и строить
ближайшие
новые
планы.
А что? Почему бы
не попробовать?
Тем более,
под сельскохозяйственное
производство
государство
начало
выделять
субсидии.
Гоша и Самойлов,
кажется,
не против.
Никуда
не денется
и Валера.
Пофилософствует,
правда,
да согласится…
А сестра
у него молодчина.
Золотой
человек…
— Ну, по
думайте-
покумекайте, —
после
долгой
паузы
ответил
Василий.
Разговор с Василием о возможности прооперироваться в Германии решили начать издалека. Родные знали о характере деда, который при одном упоминании о Германии мог заартачиться и тогда все договорённости могли оказаться напрасными. Как, мол, так? Немцы хотели его убить в Сталинграде, они же и предлагают теперь, спустя полвека, его спасти? Прав
да,
Василий
должен
понимать
и, наверное,
понимает,
что убить хотели
не немцы,
а фашисты…
Да, рос
сийские
кардиохирурги
проводят
подобные
операции
в столичных
институтах.
Но такой
вариант
получается
гораздо
сложнее
того, который
предлагает
Фонд российско-
немецкой
дружбы.
Переводчица
Катерина
специально
хлопотала
о решении
вопроса
по направлению
на госпитализацию
одного
из ветеранов
из России
в германскую
клинику.
Общая
хирургия
в Германии
ориентирована,
прежде
всего,
на проведении
щадящих
малокровных
операций.
В этом немецкие
врачи
достигли
больших
высот
за счёт своего
новаторства
и наличия
современнейшей
медицинской
аппаратуры,
которая
позволяет
проводить
сложнейшие
операции
довольно
успешно.
Предлагаемая
Василию
Федотову
клиника
оборудована
высокотехнологическими
и современными
приборами
и аппаратами.
Персонал
клиники
обладает
высокой
квалификацией.
Комплексный
подход
к хирургическому
лечению,
включающий
диагностику
и послеоперационное
восстановление,
использование
инновационных
медицинских
разработок
и методов
уменьшает
срок реабилитации
даже тем, кто переносит
операции
очень тяжело,
в частности,
пожилым
людям.
Крас
норечивый
факт: примерно
каждая
шестая
операция
по пересадке
сердца
в мире выполняется
в одной
из клиник
Германии.
Разумеется,
это вовсе
не значит,
что немцы
так часто
обращаются
к кардиохирургам.
Такая
статистика
складывается
в основном
за счёт иностранцев.
С каждым
годом
всё больше
людей
едут за хирургической
помощью
именно
в Германию,
ожидая,
что в этой стране
хирургическую
помощь
им окажут
лучше,
чем на родине.
С ди
ректором
клиники
кардиологии
в Лейпциге,
доктором
медицины
Клаусом
Кантом
Генрих
был знаком
ещё с тех пор, когда
довелось
проектировать
здание
этой клиники.
Правда,
в ту пору Клаус
был ещё никому
неизвестным
рядовым
хирургом.
И клиника
ещё была не нынешним
суперсовременным
медицинским
учреждением,
услугами
которой
теперь
широко
пользуются
пациенты
из разных
стран,
а обыкновенной
муниципальной
больницей.
Кла
ус
Кант значительно
моложе
Генриха.
День, когда
в город
вошли
части
Красной
Армии,
девятилетний
мальчишка
запомнил
на всю жизнь.
На центральной
площади
города
русские
солдаты
развернули
походные
полевые
кухни.
Из жестяных
труб густо
повалил
дым, и вскоре
над площадью,
словно
волнами
стали
расходиться
вкусные
запахи
пшённой
каши и жареного
сала. На зелёных
плащ-палатках,
расстеленных
рядом
с дымящимися
кухнями,
горками
насыпаны
буханки
чёрного
хлеба.
И первыми,
сначала
несмело
и с опаской,
к площади
потянулись
ребятишки.
Сначала
малые,
затем
постарше,
а за ними и взрослые —
взрослые
и старики.
Русские
солдаты
у полевых
кухонь —
повара —
надели
белые
фартуки
и, улыбаясь,
махали
горожанам
большими
железными
черпаками,
приглашая
к еде. Выстроилась
пёстрая
очередь
оборванных
ребятишек,
жадно
глотающих
солдатскую
кашу из котелков.
Клаус
принёс
измождённой
от голода
матери
и младшим
сестрёнкам
бидончик
горячей
каши и целую
буханку
душистого
хлеба.
Отец Клауса
погиб
на Восточном
фронте
ещё осенью 41-го…Ког
да
Василию
представилась
возможность
поехать
в Германию
на операцию,
на его пути возникли
такие
бюрократические
препоны,
что ветеран
уже пожалел,
что согласился.
Он столкнулся
с проблемами,
которые
за рубежом
и яйца выеденного
не стоят,
но в российском
пространстве
приобретают
невиданные
размеры.
Например,
получение
загранпаспорта
или пакета
необходимых
справок
и медицинского
заключения
от врачей.