Бунташный век. Век XVII (Век XVII) - Шукшин Василий Макарович (книги онлайн полностью .TXT) 📗
А как царь или царица ходят в походы, и которые стрелцы стоят на вахте на дворе царском, провожают царя или царицу и встречают у Земляного города, без мушкетов, с прутьем; и идут подле царя или царицы по обе стороны для проезду и тесноты людской.
Их же, стрелцов, посылают на службы в полки з бояры и воеводы, приказа по два и по 3 и болши, по войне смотря. А как их убудет на Москве или на службе, и вновь, вместо тех убылых, прибирают из волных людей; и бывают в стрелцах вечно, и по них дети, и внучата, и племянники, стрелецкие ж дети, бывают вечно ж.
А как бывает на Москве пожарное время, и они, стрелцы, повинни ходить все на пожар для отниманья с топорами, и с ведрами, и с трубами медными водопускными, и з баграми, которыми ломают избы. А после пожару бывает им смотр, чтоб кто чего пожарных животов, захватя, не унес; а кого на смотре не объявитца, бывает им жестокое наказание, батоги.
Таким же обычаем в болших городех, где бывают бояре и воеводы з дьяки, стрелцов приказа по два и по три, а в ыных местех по одному; и жалованье им идет мало менши Московских, и на платье сукна посылаются в три и в четыре года.
6. Приказ Казанского Дворца. А в нем сидит боярин, да думной дьяк, да два диака. А в том Приказе ведомо Казанское и Астараханское царствы, и к ним Понизовые городы; и в те городы воеводы и к ним указы посылаются о всяких делех ис того Приказу. А денежной збор собирается с Понизовых городов, которые блиски к Москве, с Руских посадцких людей и с крещеных и некрещеных Татар, и Мордвы, и Черемисы погодно, также и с таможень и кабаков, с откупов, на год блиско 30 000 рублев; а с медовых бортных угодей и с ловель звериных, с лисиц, и с куниц, и з горностаев, и з белки, звериною рухлядью и медом. А из Казапи, и из Астарахани, и из ыных тамошних городов доходов не присылается никаких, потому что исходит в тех городех на жалованье ратным и служилым людем, и кормовым, и ясачным, и на всякие росходы, и на заводы судовые, и соляные, и рыбные. А присылается ис тех городов казна сь ясачных людей: лисицы, куницы, белка, горностаи, песцы, зайцы, волки, немалое число. Также и рыбу и рыбные запасы всякие, как о том писано выше сего, с рыбных царских промыслов, и соль, которую ломают на царя за Астараханью. А привезши к Москве, тое рыбу отдают в Приказ Болшаго Дворца, а соль — в Приказ Болшого Приходу.
Да в том же Приказе ведомо войское дело и опасение от турской и от персицкой границы, и от калмыков и башкирцов. А будет в Казанском и в Астараханском царствах всех блиско 30 городов и с пригородками.
Да в том же Приказе ведомо: как присылаются ис Казани и из Астарахани конские табуны, Нагайские и Татарские, к Москве, ежегодь, лошадей тысеч по 30, и по 40, и по 50 и болши на год, на продажу, и будучи в Астарахани и в Казани, у тех Нагайских людей и Татар ис табунных лошадей выбирают воеводы про царской обиход лошадей тысеч по 5, и по 6, и по 8, и, записав и запятнав, присылают к Москве с ними ж, табунными людми; а на Москве, взяв у них тех лошадей, на царском дворе ценят против их тамошней цены и дают денги ис царские казны, а досталные лошади велят им продавать всякого чину служилым людем и иным чином, и собирают с продажи тех лошадей и з записки у купцов записные денги в Конюшенной Приказ; а покупают и продают те табунные лошади рублев по 5, и по 6, и по 10, и по 15 лошадь, и покормя месяц времяни или другой, продают те лошади Руские люди своей братье дорогою ценою. А как они, Нагайцы и Татары, табунные свои лошади испродадут, и на отъезде своем бывают у царя, что и Калмыцкие послы, и бывает им стол на царском дворе доволной. А приезжает их с теми лошадми на год человек по 200 и болши, и платье им ис царские казны дается, смотря по человеку, что и Крымским же послом. А люди они — подданные царские, Казанского и Астараханского государств. И даются им от Москвы до Казани, на чем ехать водою, суда и проводники, безденежно.
7. Сибирской Приказ. А ведает тот Приказ тот же боярин, что и Казанской Дворец ведает, а с ним два дьяка. И в том Приказе ведомо Сибирское царство и городы, против такого ж обычая, во всем, что и Казанское и Астараханское царствы. А будет в том царстве болших и середних болши сорока городов, кроме пригородков.
А денежных доходов с тамошних городов не бывает никаких, исходят там на жалованье служилым людем, против того ж, что в Казани и в Астарахаии. А начал-ной город в Сибири зовется Тоболеск. И яс тех приказов, Казанского и Сибирского, ссылаются с Москвы и из городов на вечное житье всякого чину люди, за вины. А тех ссылочных людей в тамошних городех верстают в службы, смотря по человеку, — во дворяне, и в дети боярские, и в казаки, и в стрелцы.
А присылается из Сибири царская казна, ежегодь: соболи, мехи собольи, куницы, лисицы черные и белые, горностаи, белка в розни и мехами, бобры, рыси, песцы черные и белые, и зайцы, и волки, бабры, барсы. А сколко числом тое казны придет в году, того описати не в память, а чаять тое казны приходу в год болши штисот тысячь рублев.
И у той соболиной и у всякой мяхкой казны для оценки и приему и роздачи бывают погодно: голова, гость, а с ним товарыщи, целовальники и сторожи, торговые выборные люди, погодно. А выбирают их к той казне своя братья, гости и торговые люди, за верою и крестным целованием, что им тое царские казны не красть и соболей своих худых и иные мяхкие рухляди в казну не приносить и не обменивать, также кому велят тое казну продавать или за службы и за товары давать, цены лишние для своей прибыли не прибавливать и для дружбы никому за худые не давать добрыми. А велено им цена ставить всяким зверям по прямой Московской цене, дешевле торгового малым чем, как про царя, так и в роздачю и на продажу врознь.
Также та казна посылается во окрестные государства к потентатом в дарех, и платят Персицким и Греческим купчинам и купетцким людем за товары, и кому что будет от царя приказано дати. А когда бывает той казне умножение, а росход бывает малой, продают торговым и всякого чину людем и дают в долг с поруками по указной цене, а цену на них кладут они — что чего стоит. А которой год лову и привозу тем зверям зачем бывает иных годов менши, и тогда соболей не продают и цену накладывают свыше прежнего, с царского повеления.
Да что присылается в Казанской Дворец мяхкие рухляди, и то отдают в Сибирской же Приказ. А что той казны будет продано, и те денги выдают на всякие росходы и на жалованье подьячим и сторожем.
А ловят тех зверей тянеты, и бьют из луков и ис пищалей, и иным обычаем ясачные люди, Татаровя, и Чю-ваша, и Вотяки и иные. А окроме тех людей, ловити и би-ти никому не велено. Таким же обычаем, которые соболи добрые самые, а годятца они в царскую казну, купити воеводам и служивым и торговым людем и ис того государства вывозити и продавати не велено ж, и поставлены для того заставы. И у кого объявятся добрые соболи, пара свыше 20 рублев, а сорок свыше трех сот рублев по Московской цене, и у таких людей емлют те соболи на царя безденежно. А кто такие соболи дорогие похочет вывести и переделает в платье, и в платье им про себя вывозити волно. А кто хочет утаить и солгать, что будет болши указные цены, и у них то вынимают, и бывает за то середним людем наказание и пеня жестокая.
И ныне самых добрых соболей от Москвы в ближних городех звериной лов помешался, а ловят соболи середине и плохие, потому что многие звери отпужаны и умалелося. А доставают самые добрые соболи и иные звери в самых далних отстатних Сибирских городех, на Лене. И от того соболи почали быть перед старою ценою дороже.
8. Поместной Приказ. А в нем сидит околничей, да думной дьяк, да два дьяка. А ведомо в том Приказе всего Московского государства земля, и что кому дано поместья и вотчин, или кто у кого вотчину купит, и кому вновь что дадут — указ и записные книги в том Приказе. А доход в тот Приказ бывает — пошлины с продажных вотчин и с новых поместных дачь, с четвертей. И того доходу придет в год негораздо по болшому: рублев тысечи по полторы и по две. И бывает тем денгам росход на приказные покупки и подьячим на жалованье.
