Цунами - Задорнов Николай Павлович (книги хорошем качестве бесплатно без регистрации .txt) 📗

Лейтенант Тронсон записывает впечатления или читает книги о Японии.

Адмирал в Шанхае жил в доме английского консула, знаменитого Алькока. [110] Однажды он не пришел ночевать. Утром с парохода съехал Артур и нашел отца. Сэр Джеймс оказался в ресторане китайского квартала. Гроза Китая сидел, переодетый в китайское платье, со своим другом, китайским богачом компрадором, свободно говорившим на пиджин-инглиш (голубином английском), как называется кантонско-гонконгский жаргон. Они рисовали на тонкой бумаге иероглифы. Никто, конечно, не спросил адмирала, где он провел ночь под воскресенье. Коричневые мешки с прочернью под глазами Джеймса Стирлинга провисли и одрябли за эти сутки и спустились на щеки еще ниже.

Артур Стирлинг предпочитает Гонконг. На острове Виктория лейтенант бывает в гонконгском обществе, в доме высокопоставленного английского чиновника, играет в крикет, ездит на пик Виктория, где летом прохладно, и весь небольшой остров виден оттуда как на ладони, вместе с коричневыми выемками, которые пробиваются и вырезаются в скалистых сопках китайскими рабочими, снимающими слой земли с кустарниками и желтой травой. На людях и на быках везут выпиленные из скал кубы камня для постройки прочных домов. С пика виден океан, множество рифов, каменистых островов и островов-холмов, теперь принадлежащих Великобритании. Как молодой человек, Артур отдавал дань модным увлечениям. Гонконг предпочтен всем другим городам Дальнего Востока. О вкусах не спорят. Теперь он сам видел, как отец сидел с китайцем и ел трепангов, макая пампушку в коричневый соус.

– Что хорошего в Гонконге?! – говорил отец за обедом.

Артур знает, что у отца большие нелады с губернатором Гонконга сэром Джоном Боурингом, [111] они неприязненны друг к другу, как два провинциала. Вообще, как замечал Джеймс Стирлинг, английская жизнь в Гонконге довольно провинциальна, как и в Шанхае. Но в Шанхае стоит переступить границу китайского города – и сразу попадешь в мир страстей и столкновений политических, одновременно и в мир тайн. Словом, у китайцев есть интересы, надо только привыкнуть, и тогда жизнь в колонии не угнетает. Даже в Шанхае живешь почти как в столице.

– Что такое Гонконг? – повторяет отец. – Жалкое гнездо коммерсантов, обезумевших от сыплющегося на них золотого дождя! Притон для спекуляции! Гнусная провинция, подражание худшим образцам. Жалкие отребья! Гонконг – это дорогостоящее предприятие дурного тона, господа!..

Капитаны кораблей, приглашенные на обед, слушали все это после серьезного разговора, когда адмирал с замечательной осведомленностью объяснял суть дипломатической миссии в Японию. По части дипломатической он собаку съел. Не впервой замечено, что адмирал становится сумасшедшим, едва при нем упоминают о Гонконге. Но это касалось только Гонконга. Адмирал тогда употреблял крайние резкости и ругался, как английская газета. Еще он сказал, что эскадра идет с небывалой скоростью.

С рассветом выйдя из вод Янцзы, после полудня уже заметили первые рифы в пальмах, а потом и маленькие японские острова. Появились рыбаки с четырехугольными парусами, которые так малы, что кажутся зарифленными. Не с китайскими, похожими на красные веера.

Офицеры, конечно, озабочены походом к берегам Сибири для уничтожения русских сеттльментов [112] и новых постов на Амуре, на реке, которую русские себе приобрели и которая тянется не меньше чем на две тысячи миль по Азии.

Амур, как слыхал Стирлинг от китобоев, по цвету воды похож на Янцзы, и также далеко эту воду видно в океане.

Надо получить у Китая по договору право плавания по рекам Китая. И если Амур является пограничной рекой между Китаем и Россией, то надо получить право на плавание по этой реке! Право плавания по Амуру! В Амур явятся английские суда. А для этого нужна новая война, но не с Россией, а с Китаем. Она назревает. А дипломаты, прибывшие в Китай, прежде всего советуются обо всем в Гонконге с губернатором Боурингом и с коммерсантами. Там шотландцы, ирландцы, американцы, евреи, голландцы, им дела нет до замыслов Стирлинга. У них прицел точен. Ввозить в реку Жемчужную как можно больше опиума. Качать оттуда серебро. И превращать в золото. Отправлять в Сити. И не только в Сити. А сын Артур видит в Гонконге романтическую сторону, которой там нет.

Война с Китаем все же будет обязательно. Одними литературными сочинениями против России не обойдешься. Но трудно, воюя против Китая, внушать Китаю, что его главный враг Россия, а не Англия.

Какая чушь, скажут капитаны, если им изложить, что для решения всего этого идешь в Японию.

Эскадра Прайса уничтожает Камчатку и занимает ее. Суда идут для освежения в Японию. На будущий год, опираясь на базы в портах Японии, оба флота – Прайса и Стирлинга – закончат полное уничтожение русских сеттльментов, отутюжат их берега. Но делать это надо, на что-то опираясь, – там, у русских, голодно. Такой сытой, еще не тронутой опорой должна стать Япония с ее птицей, скотом и рисом. Флоты будут зимовать и снова воевать вдали от китайских компрадоров и английских фирм, которые поставляют солонину и живых быков. Все это придется получать в Японии. Но просить надо так, чтобы сами предлагали.

Перри оговорил в трактате, что Америке предоставлены будут Японией права: заход судов в порты, снабжение судов водой, топливом и продовольствием. Назначение консулов. Что же еще надо английскому флоту для ведения войны? Мясо будет, овощи, фрукты тоже. Мука и рис. Но важней всего право захода судов для ремонта. Поврежденным в боях кораблям очень близко и удобно отходить от русских гаваней, починяться в Японии и опять идти на войну.

Но ужасна участь Перри.

Коммодор торжествовал победу по заслугам. Но на пути в Штаты его ожидали неприятности. Зибольд, оказывается, не плавал с Путятиным.

Зибольд напечатал статью в известнейшем немецком журнале о том, что хотя договор с японцами подписан коммодором Перри, но подлинным открывателем Японии являются не американцы, а русский адмирал Путятин. Знаменитый ученый это доказывал.