Восстание на Боспоре - Полупуднев Виталий Максимович (бесплатные книги полный формат .TXT) 📗
– А остальные амфоры, – продолжал бородатый купец Халаид, – хочу, чтобы ты передал царю Перисаду как подарок. Ибо недостоин я сам к царю обращаться с мелкими приношениями. Однако для меня было б великой честью, если бы государь отведал напитка сего, вкусного и веселящего.
– Что ж, – согласился лохаг, – передам царю мед твой. Может, он снизойдет, попробует. Да и о тебе упомяну. А о торговле теми товарами, что привез, не беспокойся, все продашь по лучшей цене и пошлину с тебя, как с доброго вестника, не возьмем. Ибо ты глазами своими видел повергнутую державу скифскую, трупы и ломаное оружие врагов наших, а также трофеи и гордые жертвоприношения друга нашего Диофанта.
– Видел, видел! – подтвердил Халаид, принимаясь за холодную осетрину, что стояла перед ним на столе. – Велика милость богов! Скифы повергнуты, в степях сейчас просторно. А вот на землях боспорских дрожал я за товары свои, спасибо, боги надоумили меня взять охрану крепкую.
– Как так? – вскинул голову Саклей и пристально вгляделся в лицо гостя.
– Да так, – словно с неохотой пояснил купец, – много раз встречались мне люди с кольями и косами в руках. Но побоялись тронуть меня. Я же сразу догадался, что кровавую ниву собрались убирать они. А ночами мой путь освещали огни пожаров.
– Ты прав, – проскрипел Саклей, хмурясь, – ты прав!.. Много непорядка внес Палак в земли наши через тайных людей. Но уже перестает шуметь чернь бессмысленная. Людей Палаковых, что подстрекали людей к разбою, переловили мы. А тех, кто милостей царских не ценил, желал раздора и смуты, на цепь посадили. И опять мир и благоденствие готовы воцариться в древнем убежище порядка и покоя – Боспорском царстве. Нет таких сил, которые могли бы поколебать устои державы! Крепок Боспор, сильна рука царя его, все боги и демоны служат нам и куют наше счастье.
– Да будет так вечно! Слава царю вашему и богам олимпийским!.. Слыхал я, что Диофант уже направился на трех судах в Пантикапей. И говорю тебе, лохаг, готовься встречать важных гостей.
– На трех судах? – широко открыл глаза Саклей, забывшись на мгновение. – Да он что же?.. Опять, как и в прошлый раз, решил приехать налегке, без войска, словно на свадьбу?..
– Зевс знает это, мне же неведомо, – ответил гость, разводя руками, – только флот его остался в Херсонесе и как будто должен выйти куда-то, а куда – не знаю.
– К нам это, к нам, – закивал головой ободренный старик, но тут же сузил глаза, и огонек обычной подозрительности сверкнул из-под припухших век. – Заговорился я, однако… Попробуем медку твоего. Ибо не свободен я и должен торопиться в акрополь по делам царским… А о прибытии Диофанта, сделай милость, не говори людям нашим. Не гоже, если о таких новостях народ раньше царя узнает.
Саклей медленно поднял фиал, понюхал напиток, но не пил, ожидая, когда отхлебнет гость. Тот поклонился, прошептал молитву и, окунув палец в мед, брызнул им в сторону домашних богов, что стояли у стены на поставце. После этого залпом выпил фиал до дна и облизал губы. Саклей с улыбкой стал смаковать медок, находя его действительно великолепным. Теплые волны прошли по его тщедушному телу, он почувствовал необычайную легкость мыслей. Словно помолодел. На сердце стало веселее, и подозрительность, что грызла его днем и ночью, уступила место более благодушному и доверчивому настроению. После ужина он стал показывать гостю дорогие вазы работы афинского мастера Ксенофанта, краснофигурные аттические сосуды минувших веков и многоцветные пелики персидской раскраски, очень восхитившие любезного ольвийца. Подарив гостю амулет из скифского камня адаманта и жемчужные бусы из египетского городя Навкратиса, старик сказах:
– Люди твои устроены, кони – в теплом хлеву. И тебе приготовлено помещение, где никто не помешает твоему отдыху.
– Благодарю, твое гостеприимство известно всем. И я горд, что говорил с тобою и буду ночевать под крышей твоего дома!
– Разреши, я отведу тебя в твой покой, а сам отлучусь по делам.
Сообщение о грядущем прибытии Диофанта гвоздем засело в голову старого вельможи.
3
Скрыть такое событие, как ожидаемый визит кораблей Диофанта, ни Саклей, ни кто другой на его месте не смогли бы. Весть о новом приезде понтийского полководца, покорителя Скифии, уже наутро разнеслась по всему городу.
– Слава богам, – облегченно вздохнули состоятельные граждане, поднимая руки к небу, – наконец-то закончится это страшное ожидание. Такого страха еще не было на Боспоре.
Все ожидали, что понтийцы прибудут целым флотом, стальная пехота Митридата высадится на берег и сразу начнет оцеплять мятежные эргастерин. Сплотившиеся для борьбы рабы будут разъединены, а потом после выдачи главарей начнутся массовые казни непокорных для устрашения остальных.
Землевладельцы жаждали усмирения крестьян и сельских рабов, что уже немало пожгли усадеб, растащили хлеб и расправились с хозяйскими приказчиками.
Но, к разочарованию всех богатых и властных, гости прибыли на одном большом судне «Арголиде» в сопровождении двух маленьких херсонесских суденышек, вмещающих несколько десятков воинов.
Стоило Диофанту и Бритагору ступить на знакомый настил пантикапейского порта, как они почуяли тревогу. Раньше их встречала толпа гуляк, танцовщицы с вином и угощениями. Сейчас вся пристань оказалась занятой крючконосыми дандариями, чубатыми фракийцами, пешими и конными.
Саклей и еще десяток высокопоставленных лиц встретили гостей поклонами, но уже без торжественных жестов и улыбок, с озабоченно вытянутыми, постными лицами.
Подали крытый экипаж, запряженный шестью белыми лошадьми и окруженный сплошной стеной всадников. Понтийцы заметили, что пустые улицы уже не оглашались веселыми криками и песнями гуляк. Всюду ходили гоплиты.
Дома горожан были закрыты, как перед набегом варваров. Даже окошки гостеприимных домиков гетер оказались наглухо заколоченными. Около храма Афродиты Пандемос, покровительницы уличной любви, ветер гонял мусор, а козы потряхивали хвостиками, объедая молодые побеги на кустах у храмовой ограды.
Что произошло?
Царь Перисад после обычных приветствий сразу обрушился на гостей с упреками, что они опять прибыли без большого войска. Он сетовал, что хора вышла из повиновения, всюду разбой, городские рабы убивают своих надсмотрщиков и бегут десятками, умножая собою шайки грабителей.
– Посмотри! – сказал царь понтийцу вечером, когда они вышли на крыльцо.
Диофант увидел, что небо на западе за городом полыхало красными отсветами пожаров.
– Это горят имения царя и знатных людей Боспора, подожженные шайками Пастуха и другими взбесившимися скотами!.. А ты, Диофант, прибыл к нам как на праздник или как купец, что имеет целью продать сто амфор плохого вина и закупить зерно и соленую рыбу!
– Кажется, мы прибыли сюда с некоторым опозданием, – проворчал Диофант, обращаясь к своему советнику так, чтобы никто не слыхал, кроме него. – Яблочко не только созрело, но, кажется, начало гнить!
– Зато теперь Перисад не будет ломаться и разыгрывать из себя царя могучего! – с сердцем прошептал в ответ Бритагор, также подавленный атмосферой тревоги и зловещих ожиданий, которая царила в акрополе. Настроение напряженности было столь сильным, что вся самоуверенность советника, питаемая удачным завершением скифской войны, стала быстро улетучиваться. Дело выглядело совсем не таким гладким, каким оно представлялось в Херсонесе и на палубе корабля, когда они плыли в Пантикапей.
Раньше им казалось, что уже нет и не может быть в Скифии силы, способной противостоять им, после того как Палак и Тасий разгромленные бежали с поля боя. Теперь опять повеяло грозой и мрачные тучи стали нагромождаться на горизонте.
Вот она, Скифия, страна неожиданностей и загадок!
Диофант был не чужд суеверию. Он знал, что коварные боги после немногих милостей любят обдавать смертных охлаждающим дождем неудач и несчастий. Он имел чутье опытного солдата, и его ноздри щекотал запах той гари, что доносился с ветром. Это был запах войны и разрушения.
