Ингвар и Ольха - Никитин Юрий Александрович (лучшие книги читать онлайн бесплатно .TXT) 📗
– Обойдем, – шепнул Ингвар.
– Назад?
– Нет, попробуем за кустами.
Однако через десяток шагов в стене кустов была брешь. Когда перебегали, пригнувшись, мальчишки заметили, подняли крик. Ольха не думала, что так быстро соберется толпа народу. Похоже, поляне соседних деревень уже шли грабить или громить киян, и в это время пастушки указали на беглецов.
Дальше скрываться не было смысла. Побежали вдоль берега, Ингвар хрипло кричал что-то про мост. Ольха не думала, что при таком ливне мост уцелеет, но бежала послушно рядом с Ингваром, Павка отстал, держался с Бояном.
Преследователи гнались с дикими радостными воплями. Их было не меньше двух десятков, но от чего кровь застыла у Ольхи в жилах, так это от того, что и спереди наперерез им бежала огромная толпа вооруженного народа. Во главе был на коне настоящий дружинник, огромный и вооруженный до зубов. В руке был меч, он указывал в сторону беглецов. За ним, как успела Ольха заметить, было не меньше дюжины пеших, одетых в доспехи дружинников, а уже за ними неслась озверелая толпа, ощетиненная рогатинами, плотницкими топорами, ножами для разделки рыбы.
– К мостику! – крикнул Ингвар отчаянно.
В двух десятках шагов ниже по течению через Почайну Ольха разглядела мост: высокий, узкий, на длинных столбах, вбитых в дно, две телеги не разойдутся, да он, похоже, и служил только людям, а телеги переправлялись где-нибудь по настоящему мосту…
Задыхаясь от бега, падая на камнях и ямах, они неслись, как олени. Был жуткий миг, когда Ольха уже решила, что не успеют, преследователи тоже поняли их намерение и помчались к мостику, спеша перехватить раньше, но Павка добежал первым, остановился, подняв щит, и первая волна брошенных дротиков застучала железными клювами о щит, шлем, железные поножи. Ингвар рывком швырнул Ольху на дощатый настил:
– Беги!
Она пробежала два шага, развернулась:
– А ты?
Но Ингвар уже рубился рядом с Павкой. Они перегородили путь к мостику. Со спины зайти не давали, их два меча били страшно. Сквозь звон и грохот железа о железо раздались первые крики раненых. Ольха выхватила узкий кинжал, сделала шаг обратно. Ингвар, не оборачиваясь, закричал:
– Уходи!.. Прошу те… бя…
Он содрогнулся от удара палицей по шолому, но Павка тут же проткнул врага мечом, сам отшатнулся от блеснувшего лезвия, приподнял щит, приняв удары трех копий, бешено и с леденящим душу криком ударил в ответ.
Ольха видела, как Ингвар отшвырнул щит, ухватил второй меч. Он был и так страшен, а когда заорал дико, затрясся и внезапно прыгнул вперед с двумя длинными мечами в жилистых руках, шарахнулись в стороны и самые отважные. Образовалась брешь, и в эту щель с разгона вбежал хрипящий, залитый потом Боян с отцом на плечах. Он ступил на мост и упал на колени, а Молот сполз с плеч сына, повернулся и ухватился за пустые ножны. В старческих глазах блеснуло отчаяние. Мужчина должен умирать с оружием в руках…
Ольху загораживали спинами, она видела, что двоим, пусть даже теперь троим, не выдержать напора дюжины дружинников, а к тем подбегали новые и новые люди. И не все с рогатинами и палицами. Ингвар снова повернул залитое потом и кровью лицо к Ольхе. Ее поразило отчаяние в его взоре.
– Уходи!
Она упрямо покачала головой. Павка вдруг заорал бешено:
– Всем уходить! Я один… задержу…
– Нет, – прохрипел Ингвар, отражая удары.
Павка выкрикнул:
– Пока держу… рубите мост за моей спиной!
Голос Павки был чист и светел, а Ингвар как-то сразу отступил на шаг, кивнул Бояну. Оба отодвинулись, и Павка остался один против целой толпы. Он отступил на мостик, щупая его ногой, сделал еще шаг, еще, так, что не только у него, но и у нападавших по бокам были только узкие перила, вскричал весело:
– Последний пир!.. Мой меч поет!
На него бросились с ревом, но в тесноте мешали друг другу. Павка ударил крест-накрест, и два дружинника упали ему под ноги. На бревна хлестнули струи алой дымящейся крови.
Ингвар, отбежав на два десятка шагов, со страшной силой обрушил лезвие меча на перила. Жердь с треском переломилась, а вторым ударом Ингвар почти перерубил бревно под ногами. Ольха подхватила Молота под руку, уводила насильно. Старик пытался вырваться, просил дать ему хотя бы нож. Ольха охотно бы дала, но это, как видно, не в обычае русов, и она тащила престарелого воина на тот берег.
Боян, все еще шатаясь от изнеможения, начал торопливо рубить бревна, едва не попадая себе по ногам. Ольха оглядывалась, ничего не понимала. Павка в одиночестве выдерживал град ударов, шатался, но не отступал, а если и отступал, то на полшага, не пропуская противника мимо.
Огромная ревущая толпа напирала. Во главе рубился высокий витязь, лицо его закрывала железная личина. Лик его был страшен, а секира обагрена кровью. Павка продолжал наносить сильные удары, от которых падали дружинники, наконец скрестил меч с витязем, некоторое время обменивались тяжелыми ударами. Толпа остановилась, шел бой гигантов. Ольха вскрикнула, когда топор витязя разрубил Павке плечо. Там показалась кровь, железо прогнулось, но Павка тут же с силой ударил мечом, как копьем. Лезвие почти до середины вошло в живот противника. Павка поспешно выдернул меч, с трудом вскинул над головой, Ольха услышала его страшный крик:
– Боги!.. Вам жертвую!
А за его спиной дерево трещало, щепки взлетали, как стаи вспугнутых воробьев. Целый пролет обрушился в холодную воду, стремительное течение подхватило, повернуло, с силой ударило в столб, весь мост содрогнулся, затем волны подхватили и понесли вниз.
Ольха расширенными в ужасе глазами смотрела в спину Павки. Несмотря на рану, тот рубился как бес: успевал поворачиваться во все стороны, выдерживал удары топоров и копий, его сумели оттеснить еще на три-четыре шага, а уже в трех шагах открывалась бездна реки.
– Еще! – приказал Ингвар яростно. – И этот пролет!.. Иначе перепрыгнут!
Он сам с двух-трех ударов перерубывал толстые бревна, обрушивал в пенистые воды перила, настил, бревна-стояки.
На той стороне моста Павка под ударами отступил еще на шаг. По нему били, как по наковальне, он шатался, но держал удары. Измочаленный щит стряхнул. Ольха с болью видела, как доспехи уже всюду окрасились кровью.
– Отойди! – дико закричал Боян.
Настил под ногами зашатался. Ингвар сильно толкнул Ольху, прыгнул, а настил обрушился в воду. На той стороне моста Павка был уже на самом краю. Он упал на колени, все еще загораживая проход. Его озверело били топорами, боевыми молотами, воздух наполнился звоном, треском, грохотом. Ольхе показалось, что услышала хруст костей, сдавленный вскрик.
Ингвар ухватил Ольху, лицо его было темное, как ночь, потащил. Сзади отступал, пятясь, Боян. Он вскидывал щит, ловил на него летящие дротики, закрывал отца. Выругался, булатная стрела больно клюнула в плечо.
Мостик кончился, под ноги бросилась утоптанная земля. Узкая тропка повела вдоль берега, раздвоилась, один язычок юркнул под сень мохнатых деревьев.
Ольха вскрикнула на бегу с болью:
– Павка!.. Он погиб, давая нам уйти.
– Да, – ответил Ингвар. Он шагал быстрым шагом, почти бежал, посматривая на нее, оглядываясь на Бояна с Молотом.
– Он спас нас… а мы…
Ингвар рявкнул зло:
– Что – мы? Мы должны были уйти. И должны спастись сейчас, дабы жертва была не напрасна.
Боян, пятясь, едва не наступил им на ноги. В плече торчала стрела, из ранки бежала тонкая струйка алой крови. Не морщась, Боян обломил древко, чтобы не мешало, бросил через плечо.
– А разве это не лучшая на свете смерть?
– На мосту? – спросила Ольха с болью.
– Отдать жизнь за други своя, – ответил Боян сурово.
Они выбрались на берег. Ингвар облегченно вздохнул, увидев в сотне шагов густой ельник, а еще дальше над ельником вздымались кудрявые вершины дубов, кленов, вязов.
Боян присел на корточки, просунул голову между ног отца, с натугой выпрямился:
– Всего-то верст пять осталось?
