Вирсавия. Неподсудная - Риверс Франсин (бесплатная регистрация книга .TXT) 📗
Что она наделала? О чем думала, когда позволила царю разглядывать себя? Вирсавия прижала к груди руки, желая усмирить бешено колотящееся сердце. Чувства переполняли ее: она испытывала стыд, возбуждение, сожаление, гнев, отвращение к самой себе. Что Давид теперь должен думать о ней?
Свернувшись калачиком на постели, которую она делила со своим мужем, Вирсавия закрыла лицо руками и разрыдалась.
У Давида было семь жен и множество наложниц, но ни одна из них не могла сравниться по красоте с женщиной, которую он только что видел принимающей ванну в глубине дворика, расположенного рядом с его дворцом. Он был очарован изгибами ее тела и грациозностью ее движений. Сама Ева не могла быть более совершенной!
Он уловил тот момент, когда женщина почувствовала его присутствие на кровле дворца, потому что она замерла и вскинула голову, подобно оленю, готовому к прыжку. Сначала она огляделась вокруг, а потом посмотрела наверх. Увидев его на кровле, женщина быстро спряталась под прозрачный навес. Какое-то мгновение он был смущен тем, что его застигли смотрящим на купающуюся женщину. Но, в конце концов, он царь и находится на кровле своего собственного дворца. Он имеет право прогуливаться по ней, когда ему вздумается. А она должна совершать омовение в доме, а не дворе. Что заставило ее сделать это? У Давида перехватило дыхание, когда он увидел ее. Он никогда не видел более прекрасной женщины.
Торопясь покинуть кровлю, Давид широко шагал по зубчатой стене, пока не увидел одного из стражей.
— Иорам! — позвал он. Когда воин взглянул на него, Давид поманил его к себе.
— Да, господин мой, царь?
Давид положил руку ему на плечо и указал в направлении дома Урии.
— Там живет женщина. Узнай, кто она.
Удивленный стражник быстро ушел, чтобы выполнить приказание царя.
Давид медленно выдохнул. Опершись о край стены, он смотрел вниз до тех пор, пока не увидел, что Иорам появился на улице. Давид развернулся и торопливо спустился с лестницы. Отмахнувшись от детей, он подозвал другого стражника.
— Когда вернется Иорам, немедленно проводи его ко мне.
— Да, господин мой, царь.
Уединившись в своей спальне, Давид ждал. Шли минуты, и он начал нетерпеливо барабанить пальцами. В беспокойстве он встал и запустил руки в волосы. Никогда он не чувствовал такого страстного желания. Он волновался, однако предпочел не обращать внимания на неприятные мелочи. Закрыв глаза, Давид снова вспомнил ту женщину, ее тонкие руки были разведены в стороны, голова поднята вверх, как будто она молилась, а ее тело…
Давид стремительно поднялся со своего ложа.
— Почему так долго?
Широкими шагами он пересек комнату, взволнованный и раздраженный тем, что ему приходится ждать. Он желает эту женщину и добьется своего, чего бы это ему ни стоило.
Кто-то постучал в дверь.
— Входи!
На пороге стоял Иорам.
— Входи и закрой дверь, — приказал Давид, он стоял, упершись руками в бока. — Что ты узнал?
— Эту женщину зовут Вирсавия.
— Вирсавия? — почему это имя кажется ему знакомым? — Вирсавия…
— Она дочь Елиама и жена Урии, хеттеянина.
О, нет! Давид почувствовал, как внутри у него что-то оборвалось. Он вспомнил маленькую худенькую девочку, которая обычно сидела на коленях у Ахитофела и сквозь пламя костра смотрела на него. Нет! Не может быть! Маленькая Вирсавия, которая преклонялась перед ним и ходила за ним к потоку Ен-Гадди. «Я хочу поговорить с тобой». Ее глаза светились. Вирсавия, жена одного из его самых лучших и верных друзей, дочь человека, которому он доверял и который доверял ему, внучка Ахитофела, самого умного советника. Что могло быть хуже? Давид вспомнил, как на свадьбе Вирсавии и Урии, заглянув ей в глаза, он почувствовал какое-то странное смущение. С того самого дня Давид твердо решил никогда больше не смотреть на нее!
Давид хрипло рассмеялся. Упершись руками в бока, он отвернулся от стражника. Прежняя усталость и депрессия снова навалились на него.
— Можешь идти.
— Господин мой, царь, чего-нибудь желает?
Давид стиснул зубы.
— Я ничего не желаю.
— Для тебя нет ничего невозможного, господин. Ты — царь. Все, что ты ни пожелаешь, — твое.
Давид опустил руки и поднял голову. Он — царь. Более того, его войско сейчас осаждает Равву. Урия, Елиам и Ахитофел ушли несколько месяцев назад, и пройдет еще немало времени, прежде чем они вернутся. Сердце Давида учащенно забилось. Что если он позовет Вирсавию в свои покои? Что если они обретут наслаждение в объятиях друг друга? Какой может быть вред от одной ночи? Кто узнает об этом?
Желание разгорелось сильнее.
— Чего ты желаешь, господин мой, царь?
— Приведи ее ко мне, — произнеся вслух свое желание, Давид почувствовал укол совести, но быстро заглушил его мыслями об ожидающей его ночи. Однако все-таки он должен быть благоразумным:
— Дождись темноты, а потом приведи ее, и возьми с собой других воинов, которые умеют хранить тайну.
— А если женщина будет сопротивляться?
— Не будет.
Вирсавия давно любит его. Она следовала за его станом в Адоллам и Ен-Гадди. Тогда он считал ее маленькой назойливой мухой, но теперь…
— А если она…?
Она — обыкновенная женщина, а он — царь.
— Выполняй приказ, — повелел Давид.
Иорам поклонился и вышел. Давид знал, что Вирсавия придет к нему. Она уже приняла его приглашение, когда там, во дворе своего дома, так смело встретила его взгляд.
Пройдет не один час, прежде чем к нему приведут Вирсавию. Этого времени было достаточно, чтобы помыться и умастить тело ароматическими маслами; достаточно, чтобы зажечь благовония, способные возбудить любую женщину; достаточно, чтобы помечтать о предстоящей ночи.
Достаточно, чтобы победил грех.
Остаток дня Вирсавия провела в своей комнате, плача и размышляя, осмелится ли она теперь когда-нибудь показаться царю. Она оделась в свободные одежды, скрывающие ее фигуру, и расчесывала волосы до тех пор, пока не заболела кожа на голове. Затем, прижав гребень к груди, Вирсавия разрыдалась. Время не убило ее любовь к Давиду. Сегодня, когда она узнала, что это он смотрит на нее, все старые чувства воскресли в ней и охватили ее с новой силой.
В дверь кто-то постучался.
— Моя госпожа? — послышался приглушенный голос служанки.
— Поди прочь!
— У наших дверей стоит воин, моя госпожа! — голос девушки дрожал от страха. — Он сказал, что должен поговорить с вами.
Воин! Вирсавия быстро поднялась. Она могла дать только одно-единственное объяснение тому, что воин пришел к дверям ее дома, — Урия ранен или убит! Издав громкий вопль, Вирсавия распахнула дверь, стремительно пронеслась мимо служанки, промчалась через комнаты, двор; служанка последовала за ней.
Воин вошел и стоял прямо у двери. Однако его одежда не была покрыта пылью дальних странствий. На нем была форма дворцового стражника. Вздрогнув, Вирсавия остановилась.
— Почему ты здесь?
Уголки его рта дернулись.
— Царь зовет вас, госпожа.
— Зовет меня?
— Да. Царь.
Воин отступил и протянул руку в сторону открытой двери. За ней стоял еще один стражник и смотрел на Вирсавию. Ее кинуло в жар. Она снова стала маленькой девочкой припавшей к земле за большим валуном, в то время как Давид делал ей выговор. Вирсавия покраснела.
— Моя госпожа, — служанка плакала. — О, моя госпожа.
Вирсавия быстро повернулась к девушке и схватила ее за руки.
— Прекрати, хватит. Царь не причинит мне зла, Хашефут. Он хорошо знает моего отца и дедушку, — может быть, поэтому он и вызывает ее? — Возможно, он получил какие-то вести о них. Быстро принеси мне покрывало.
Девушка побежала выполнять ее приказание, а Вирсавия, встревоженная, стояла у дверей рядом с дворцовым стражником. Его рука лежала на рукоятке меча, голова была поднята, а взгляд устремлен вперед. Неужели из Раввы пришли плохие вести?
