Катрин Денев. Красавица навсегда - Плахов Андрей Степанович (читать онлайн полную книгу txt, fb2) 📗
Молодого Поля, героя «Ночного ветра», играет Ксавье Бовуа. Он ищет недостающих эмоций сначала в садистическом романе с Элен, потом – в общении с Сержем, героем баррикад 1968 года (Даниэль Дюваль, играющий почти самого себя). Гаррель наверняка не на стороне Поля, но и затянувшийся бунт Сержа, с его точки зрения, обречен. Лицо этого человека, испещренное шрамами, напоминает пейзаж после битвы – битвы, к сожалению или к счастью, проигранной.
В целом этот режиссерский эксперимент могут оценить только те, кто хорошо знаком с шестидесятническим французским контекстом. Для остальных он полон интригующих загадок, что делает просмотр одновременно утомительным и увлекательным. Автор все время сбивает зрителей с толку. Начинаясь как кино о «майско-декабрьских отношениях» молодого мужчины и стареющей женщины, «Ночной ветер» быстро превращается в статичный и аутичный road-movie, где двое мужчин без конца дискутируют в машине на фоне змеящихся автострад. Камера часто останавливается в живописном месте, которое герои уже давно покинули, или, наоборот, ждет, пока кто-то из них окажется в кадре: впечатление, что режиссер ни за что не хочет эмоционально вовлечь нас в конфликт. Это создает странный дискомфорт и напряжение, вызывает такое чувство, будто перед нами детектив, загадкой которого является стиль фильма.
Столь же загадочно Гаррель обращается со звездой ранга Денев, давая ей чисто номинальную роль героини. Сначала он снимает «бесконечные планы Элен, поднимающейся по лестнице, входящей в квартиру и методично готовящей ее для послеполуденного коитуса»: цитирую отзыв о фильме одной ирландской феминистки, которая характеризует его как «феминизированный вариант Мельвиля». Однако звезда в мире Гарреля решительно маргинализируется, и опять торжествует идеологический мужской спор-поединок, в котором женщина только архаичный повод. Можно усомниться в том, что она вообще существует: вот Элен смотрит в окно, камера следит за ее пристальным взглядом, а потом возвращается к героине, которой больше мы не видим у окна: это напоминает исчезновение реальности и героя в фильме Антониони «Профессия – репортер».
Единственная сцена попытки самоубийства с женскими криками и кровью еще больше унижает героиню. Она так не похожа на сильных и сдержанных гранд-дам, которых Денев играла в последние годы всюду, за исключением фильмов Тешине. И в то же время, если «Ночной ветер» можно смотреть не без удовольствия, то во многом благодаря очень эффектным крупным планам Катрин Денев, выглядящей здесь совсем не такой безнадежной и несчастной, как требует сюжет, а роскошной 35-летней женщиной. Как удалось актрисе сбросить добрых двадцать лет, остается загадкой, разгадку которой, возможно, отчасти знают режиссер и оператор.
Дюпейрон и Гаррель сделали не самые плохие фильмы, но оба остались лишь эпизодами в жизни Денев. На Леоса Каракса, согласившись сниматься в «Поле Икс», актриса возлагала не менее серьезные надежды. Он тоже слыл вундеркиндом, выросшим на легендах Новой Волны, возглавлял списки «режиссеров XXI века» и был почти ровесником сына Денев. Каракса также называли в 80-е годы лидером Новой Волны. Или «нового барокко». Псевдоним Leos Carax – анаграмма, составленная из его настоящего имени Alex и его любимого имени Oscar: так что некоторые предпочитают именовать его Леосом. «Полу Икс» он поначалу собирался выпустить под женским именем. Он молчалив, нелюдим и неохотно дает интервью.
Каракс – выкормыш Новой Волны, законный сын последней, живое воплощение ее концепции чисто авторского кино, ее этоса, ее жизненного стиля. Пришел в режиссуру из синефилов, принес опыт «фильмотечной крысы», не миновал и кинокритической вахты в «Кайе дю синема». Все свои ленты начиняет цитатами из арсенала мирового кино – от Чаплина и Виго до Годара. Имеет своего «альтер эго» – актера Дени Лавана (как Трюффо – Жан-Пьера Лео).
Каракс снял четыре фильма, и все они могли бы называться, как первый – «Boy Meets Girl». «Ведь режиссеры сами занимаются любовью, значит, они могут снимать кино и об этом», – так объясняет сам режиссер постоянство своих пристрастий. В фильмах «Дурная кровь» и «Любовники Понт-Неф» играет его самая большая любовь – Жюльет Бинош, обязанная Караксу, с которым она после этих съемок рассталась, своей звездной карьерой. Их отношения стали отблеском легенд Новой Волны: Годар и Анна Карина, Трюффо и Катрин Денев. Задумав новый проект в Америке с Шарон Стоун, Каракс заявил, что сначала должен в нее влюбиться и сделать своей женой. Проект так и не осуществился, но появилась «Пола Икс» с Катрин Денев и нашей соотечественницей, модной в артистическом Париже Катериной Голубевой. Название картины составлено из начальных французских букв названия романа Германа Мелвиля «Пьер, или Двусмысленности».
Каракса называют самым безумным из современных режиссеров. Легендарной стала production history фильма «Любовники Понт-Неф». Для него Каракс построил точную копию знаменитого парижского моста и окружающего его района Парижа. Под Монпелье было вырыто бульдозерами 250 000 кубометров земли и заполнено водой мнимой Сены. На этом проекте разорилось несколько продюсеров, а одного из них Каракс вогнал в гроб. Бюджет фильма был катастрофически перерасходован – благодаря фейерверкам, заснятым на Сене в дни празднования 200-летия Французской революции и потом заново воспроизведенным Караксом. Жюльет Бинош в роли слепой бомжихи-художницы летала на водных лыжах при температуре воды 13 градусов и чуть не разбилась о каменный берег. Каракс говорил, что не мог бы делать ничего подобного с Бельмондо (надо, полагать, и с Денев тоже) – и не из страха за его жизнь, а потому, что тот бы не сумел прожить фильм как собственный опыт.
Каракс возрождает старую традицию «кино аттракционов», сопрягая ее с новейшими эффектами виртуальной реальности. Он создает фильм-наркотик, фильм-экстатическую поэму в музыке, танце и пиротехнике. Каракс – один из последних поэтов в современном кинематографе, наследник Жана Кокто и… Жака Деми, которого Денев не случайно называла теми же словами – самым безумным из режиссеров, с кем ей приходилось работать. А ведь были среди последних и Поланский, и Феррери, и Бунюэль.
Когда появились «Любовники Понт-Неф», Денев пришла в восторг от Жюльет Бинош и даже согласилась сделать с ней интервью для газеты «Либерасьон». И была счастлива, когда Каракс предложил ей в «Поле Икс» хотя и не главную, но очень важную роль Мари. Роль владелицы родового нормандского замка и матери молодого писателя Пьера, которая безусловно больше, чем мать – она заменяет ему и отца, и подругу, и власть социальных уз, и законов крови. Пьера сыграл Гийом Депардье – сын Жерара. В жизни он известен тем, что превзошел отца по части алкогольных эскапад и мотоциклетных безумств: недавно эта кривая дорожка довела беднягу до ампутации части ноги. Так что роль у Каракса выглядит знаковой: герой Депардье, выходец из элитарной семьи, «бунтарь без причины», проходит путь от благонамеренности к безумию. Пьер – неталантливый писатель, который мечтает познать «настоящую жизнь» через таинственную славянку, беженку из неблагополучной балканской страны.
Уже этот сюжетный ход отдает чем-то ненатуральным. Спору нет, так бывает в жизни, но разве это тема для Каракса? А если да (что подтверждают его политически ангажированные интервью), то зачем тогда он подстраховывает сомнительный сюжетный ход махровым фрейдизмом, ведь эта связь после Годара и Бертолуччи уже не работает. Как и унылая символика восточноевропейского кино «а ля Тарковский».
Доброжелатели рассматривают «Полу Икс» как прощание Каракса со своим режиссерским прошлым, с бомжами Понт-Неф и со «скромным обаянием помойки». Однако именно помойку выбирает Пьер в обмен на сказочный замок, но так и не обретает самое главное – талант. Он хочет судить своего героя, но суд получается по советским меркам: «писака, не знаешь жизни – поезжай в колхоз». Каракс именно это и делает: по его словам, он придумал этот фильм, оказавшись под бомбами на сараевском кладбище. И, как писака из колхоза, привез с собой псевдошедевр поэтического соцреализма. Его прежние конструкции были сильны именно своей гениальной искусственностью, а парижские клошары оставались в них немного литературными фигурами, как им и надлежит быть в согласии с романтической традицией. Балканские беженцы – несколько иное дело, и все восточноевропейские вкрапления Каракса превращаются в кич.
