Техника и вооружение 2013 04 - Коллектив авторов (электронную книгу бесплатно без регистрации .txt) 📗
По сравнению с предложением днепропетровцев уже залетавшая «семерка» смотрелась как динозавр. Естественно, как сам C.П. Королев, так и ряд его авторитетных коллег, подвергли сомнению если не добросовестность, то, по крайней мере, достоверность представленных Янгелем материалов.
Начавшийся спор могла разрешить только назначенная правительством достаточно компетентная комиссия, в состав которой вошли представители различных КБ, отраслевых и военных НИИ. Возглавил комиссию М.В. Келдыш, спустя три года ставший президентом Академии наук СССР. На протяжении 1960-х гг. в открытых публикациях он фигурировал под своего рода подпольной кличкой «Теоретик космонавтики». С поставленной задачей третейского судьи Мстислав Всеволодович справился блестяще: несмотря на оказываемое давление, комиссия вынесла в целом положительное заключение на эскизный проект ОКБ-586. Разумеется, в проекте днепропетровцев нашлось немало сомнительных мест.
В ряде случаев в этом проявлялась новизна принятых ими технических решений. Действительно, ведь ранее никто в нашей стране еще не включал двигатели баллистических ракет в полете, в условиях, близких к космическим. Кроме того, ученые мужи обнаружили и ряд отдельных недоработок. Например, сочли недостаточной толщину теплозащитного покрытия головной части: как раз в это время выявились разрушения боеголовок королевской «семерки».
Но все это не носило принципиального характера. Общий вывод насчитывающего сотни страниц заключения комиссии был однозначен: эскизный проект следует одобрить и положить в основу дальнейшей разработки первой по-настоящему боевой советской межконтинентальной ракеты.
Но с ним не могли согласиться представители ОКБ-1 — В.П. Мишин, К.В. Бушуев и другие. Как следует из опубликованной хроники жизни и деятельности С.П. Королева, в ходе работы комиссии он имел довольно резкое столкновение с М.К. Янгелем, который «в недопустимо резкой форме критиковал его за курс на применение жидкого кислорода». В результате в заключение вошло (как его неотъемлемая часть) «особое мнение ОКБ-1», провозглашавшее генеральным направлением развития боевой ракетной техники применение наиболее энергетически мощных компонентов топлив, в первую очередь — жидкого кислорода.
Нужно отметить, что среди указанных комиссией М.В. Келдыша недостатков эскизного проекта был один фактор, пусть и не носящий принципиального технического характера, но в принципе грозивший срывом всего процесса создания ракеты Р-16. Как уже отмечалось, разработка двигателей ракеты С3.46, С3.50 и С3.56 была поручена коллективу ОКБ-3 НИИ-88 главного конструктора Д.Д. Севрука, к тому времени уже добившемуся успехов в создании двигателей для зенитных ракет. Однако в этом направлении своей деятельности он уже стал сдавать позиции находившемуся в составе того же НИИ-88 коллективу ОКБ-2 А.М, Исаева, занимавшегося также и разработкой двигателей для баллистических ракет подводных лодок. В результате в начале 1958 г. ОКБ-3 было фактически объединено с ОКБ-2 в возглавляемое Исаевым самостоятельное ОКБ-5, уже не входящее в НИИ-88. Задолго до этих малоприятных для Д.Д. Севрука преобразований Янгель предложил ему перебраться в Днепропетровск, где он мог возглавить столь необходимую «украинскому кусту» ракетостроительных организаций самостоятельную двигательную фирму и привлечь для изготовления опытной матчасти огромные возможности завода № 586. Но, несмотря на отсутствие у ОКБ-3 необходимой производственный базы, Д.Д. Севрук отказался. Ближнее Подмосковье оказалось для него «магнитом попритягательней», а для рядовых сотрудников имело не столь уж большое значение, какой именно главный конструктор возглавит объединенную «фирму» в Подлипках.
Однако среди бывших сотрудников Севрука нашлись люди, стремившиеся к большему простору для творчества. Они успели перебраться на берега Днепра, где на территории все того же ракетного завода был организован филиал ОКБ-3, вскоре преобразованный в так называемое КБ-4 в составе ОКБ-586. Основной тематикой его стала разработка рулевых, а затем и других жидкостных ракетных двигателей малой тяги для ракет ОКБ-586.
Так или иначе, в заключении комиссии Келдыша отмечался недостаточно глубокий уровень конструкторской проработки двигателей. К созданию двигателей для Р-16 требовалось срочно подключить более успешного разработчика. Наиболее опытным и авторитетным руководителем в ракетном двигателестроении являлся, несомненно, главный конструктор ОКБ-456 В.П. Глушко, один из пионеров отечественного ракетостроения. Янгель достиг с ним соответствующей договоренности. Но требовалось и официальное организационное решение, которым стало Постановление от 28 августа 1958 г. «О проведении дальнейших работ по изделию Р-16», с учетом результатов разработки эскизного проекта и его рассмотрения уточнившее как характеристики комплекса, так и кооперацию работ по его созданию. '.
Для ракеты был установлен диапазон дальностей пуска от 5000 до 10000-11000 км, применение автономной системы управления (без радиокоррекции) при обеспечении ранее заданной точности попаданий. Головная часть должна была оснащаться разработанным 8 уральском НИИ-1011 новым термоядерным зарядом, в дальнейшем успешно примененным на морской ракете Р-13.
Стартовый вес Р-16 не должен был превышать 160 т.
Летно-конструкторские испытания предусматривалось начать в июне 1961 г. и, проведя 15 пусков к концу 1962 г., приступить к осуществлению девяти пристрелочных и зачетных пусков.
В соответствии с постановлением от 4 мая 1958 г, контрольными цифрами семилетнего плана серийное производство Р-16 планировалось начать только с 1963 г. и до 1965 г. выпустить 80 ракет.
Хотя задействование ОКБ-456 в работе по Р-16 утверждалось высшими партийно-государственными органами, С.П. Королев воспринял случившееся как личную измену со стороны В.П. Глушко. Размолвка в отношениях этих выдающихся творцов ракетно- космической техники в дальнейшем определила не только ряд сбоев в процессе разработки спроектированной в ОКБ-1 новой боевой ракеты Р-9А, но и в значительной мере загубила реализацию советской лунной пилотируемой программы, лишив адекватных двигателей «сверхноситель» Н-1.
Как уже отмечалось, В.П. Глушко приступил к работе над двигателями Р-16 еще до выхода августовского постановления. Столкновение интересов Королева и Янгеля из-за создания межконтинентальной ракеты не распространялось на ракету средней дальности Р-14. Разработка двигателя для нее в ОКБ-586 не вызывала возражения у Сергея Павловича. Глушко решил использовать имеющийся технический задел, взяв за основу четырехкамерный двигатель РД-214 ракеты Р-12, в том числе сохранить размерность камер сгорания и ряд контуруктивных элементов ее досопловой части. За счет повышения давления в камере с 44,5 до 75 атмосфер и применения более энергетического горючего НДМГ тяга увеличивалась 1с 64,8 до примерно 150 т, требуемых для Р-14. Но испытательных стендов для азотнокислотных двигателей, рассчитанных на такую тягу, еще не было. Стремясь максимально использовать стенды для РД-214, Глушко ополовинил двигатель новой РСД, сократив его до двухкамерного блока РД-215 (8Д513) с общим турбонасосным агрегатом. Именно на нем и прошел основной объем отработки.
Наряду с официально декларируемой задачей обеспечения опережающей отработки двигателя для Р-14 В.П. Глушко преследовал и далеко идущие планы. Используя как кубики детского конструктора двухкамерные двигательные блоки РД-217 (8Д515), отличавшиеся от РД-215 только местами крепления, он создал шестикамерный маршевый двигатель РД-218 (8Д712) для первой и двухкамерный РД-219 (8Д713) для второй ступени Р-16. Из двух блоков РД-215, как и заявлялось, был сконструирован четерехкамерный двигатель РД-216 (8Д514) для ракеты средней дальности Р-14. Предложения Глушко по широкой межракетной унификации реанимировали работы по Р-14. Соответствующее постановление было утверждено 2 июля 1958 г., даже раньше, чем ' правительственный документ по Р-16.
