Техника и вооружение 2013 02 - Коллектив авторов (читать книги полностью без сокращений .TXT) 📗
Сравнивая данные всех источников, можно заметить, как бессовестно лгали военные историки нацисткой Германии. Неизвестно, по какой причине они отметили участие в том бою казаков и украсили повествование ложным фактом разрушения машины собственными солдатами, а ведь в 1915 г. фотографии взятого в Копциово автомобиля с орудием неоднократно печатались в российской прессе, даже в журнале «Природа и люди».
На них прекрасно видно, что трофей не имел каких-либо повреждений. Немцы, так любившие перепечатывать материалы из чужих источников, не могли не видеть эти снимки. Впрочем, и российская пресса времен Первой мировой войны описывала «моторное орудие» не совсем точно, называя его «блиндированным автомобилем», иногда путая калибр орудия (75 мм вместо 77 мм) и неправильно указывая, что на машине установлена «пушка Круппа». Но это обычные «невинные» ошибки журналистов.
Необходимо отметить, что применение «моторных орудий» германской армией на Русском фронте на протяжении всей войны было ограничено. На 1 августа 1915 г. их количество на отрезке фронта севернее реки Пилица составляло всего три единицы. К концу 1916 г. на Восточном фронте у немцев действовали не более 12 машин, а, например, только в битве на Сомме на Западном фронте в том же году германцы задействовали 77 «моторных орудий». К этому времени их свели в отдельные автомобильные батареи воздушной обороны — по два самоходных орудия в каждой. Еще один автомобиль — небронированный «Эрхардт» модели 1913 г. с 77-мм пушкой «Рейнметалл» — был захвачен нашими войсками в 1915 г.
Что касается трофея из Копциово, то его отправили на Путиловский завод для изучения и ремонта. По непроверенным данным, машина позже использовалась в Русской Императорской армии. Опыт противника пригодился. Летом 1914 г. инженер-технолог Путиловского завода Ф.Ф. Лендер сконструировал трехдюймовую противоаэростатную пушку. Установка, прицельное приспособление и рассеивающий механизм для орудия были разработаны офицером Главного артиллерийского управления (ГАУ) капитаном В.В. Тарновским. Эту артсистему назвали «трехдюймовой противоаэроплановой пушкой системы Лендера/Тарновского». В августе 1914 г. ГАУ заказало Путиловскому заводу 12 таких пушек, которые предполагалось установить на автомобили. В декабре начались испытания первых четырех орудий, смонтированных на шасси бронированных грузовиков «Руссо-Балт». Одновременно в Русской армии началось формирование противовоздушной автомобильной батареи, первоначально названной Отдельной батареей для стрельбы по воздушному флоту. Не исключено, что инженеры Путиловского завода использовали в своей работе некоторые технические решения немецких конструкторов.
фотографии трофейных автомобилей с пушками регулярно публиковались в российской периодике. Вверху — «Даймлер» из Копциово (журнал «Разведчик»), внизу — захваченный в 1915 г. небронированный «Эрхардт» (журнал «Огонек»).
Итак, рассмотрев все имеющиеся документы и свидетельства и разобрав конкретные эпизоды, можно сделать вывод, что в боях в Восточной Пруссии в августе-сентябре 1914 г. бронеавтомобили немцами практически не применялись. Однако сообщения о них имелись не только в российской прессе, но и в документах Военного ведомства. И в дальнейшем тема эта активно поддерживалась как журналистами, так и некоторыми военными кругами России. Мало того, шумиха вокруг немецких броневиков постоянно нарастала и часто доходила до курьезов.
Например, в 1915 г. российскую, а вслед за ней и союзническую прессу облетела фотография «захваченного у немцев блиндированного автомобиля». На самом деле, на снимке был отражен момент эвакуации в тыл пушечного броневика из состава 1-й автомобильной пулеметной роты Русской Императорской армии. Эту машину построили на Ижорском заводе в 1914 г. на шасси немецкого грузовика «Маннесманн- Мулаг» (Mannesmann-MULAG) выпуска 1913 г. С начала ноября 1914 г. она участвовала в непрерывных боях. Вскоре двигатель броневика вышел из строя. 1 декабря 1914 г. командир роты полковник А.Н. Добржанский докладывал: «Большой, сделанный на старой машине, окончательно подорвался». С бронеавтомобиля сняли орудие и отправили его в тыл на ремонт, где и разбронировали. Можно предположить, что репортера, отметившего этот эпизод, ввела в заблуждение немецкая надпись на радиаторе машины, но, скорее всего, в погоне за сенсацией он не побрезговал подлогом.
Несуществующими германскими бронеавтомобилями продолжали «запугивать» российскую общественность и высокопоставленные военные. В 1916 г. преподаватель Александровского военного училища полковник В.В. Буняковский предлагал «для борьбы с бронированными автомобилями меры пассивного и активного свойства». Некоторые из них сегодня кажутся немного наивными и, по большому счету, для борьбы с бронированными боевыми машинами непригодными, Первые из этих мер «…сводятся к подготовке к быстрому заграждению путей и удобных для их движения подступов с оставлением команд для выполнения требуемых работ, обязанных, вместе с тем, насколько возможно мешать ружейным огнем прислуге автомобилей, устранять препятствия для их движения […].
Заграждения путей и подступов лучше всего устраивать так, чтобы для автомобилей противника это являлось бы неожиданностью и могло бы послужить не только к задержке их движения, но и к катастрофе. С этой целью полезно: протягивать толстую проволоку, прочно прикрепленную к устоям; перекапывать дороги рвами, устроив легкий настил с подведением его под вид окружающей местности; закладывать самовзрывные фугасы, отмечая местонахождение их приметными для себя знаками и пр.
Газетную утку российских журналистов с якобы трофейным германским броневиком подхватила и британская пресса. Можно представить, как удивились этим сообщениям немцы, когда увидели вышедший из строя по техническим причинам русский броневик «Маннесманн- Мулаг», выдаваемый за германский.
Меры активной борьбы сводятся к действию по бронированным автомобилям артиллерийским огнем и производству неожиданных, с самого близкого расстояния, нападений пехотных засад с целью захвата их или опрокидывания.
Для успеха борьбы артиллерийским огнем, на подходе и при несении службы охранения на месте, следует иметь наготове дежурные взводы артиллерии или бронированных пушечных автомобилей с высланными вперед наблюдателями, снабженными средствами быстрых сношений (на месте — телефоны или мотоциклетки; на походе — конные ординарцы или мотоциклетки)…
Если имеются пушечные автомобильные взводы, не имеющие в данное время специальных задач, то борьба с автомобилями прог тивника может быть возложена на них…
Пехотные части, имеющие назначение производить нападения на бронированные автомобили, полезно снабжать слегами для опрокидывания их и взрывчатым составом для разрушения их. Им следует принимать меры, чтобы противник не мог заранее обнаруживать засад, устраивая последние в местах, где автомобилям приходится совершать движение медленно, или же вблизи от заграждений, устроенных для задержки их движения».
Только в феврале 1916 г. немцы сформировали свой первый бронеавтомобильный пулеметный взвод. Летом 1916 г. немецкие броневики были задействованы на Румынском фронте, но в боевых соприкосновениях с Русской армией не участвовали. Меры борьбы с германскими бронеавтомобилями были разработаны, но конкретных примеров пока найти не удалось. В действиях противника на Восточном фронте даже в 1917 г., когда там находились уже три германских бронеавтомобильных взвода, не отмечена ни одна более или менее серьезная атака с их применением. Неизвестны и факты непосредственного противоборства бронеавтомобилей воюющих сторон.
