Победивший платит (СИ) - "Жоржетта" (читать книги без регистрации полные .TXT) 📗
Не перегибает ли майор палку с любезностями? Кажется, Иллуми приходит в голову то же самое, но он не успевает одарить гостя колкостью. Звонит комм и, проверив номер, Иллуми хмурится и быстрым шагом исчезает в кабинете со словами "Прошу меня простить, дела".
Майор, проводив взглядом напряженную спину, поворачивается ко мне.
- Обвинение, возложенное на вас, изрядно накалило атмосферу в доме?
- Это ложное обвинение, - бросаю коротко. - И, разумеется, мой Старший ему не верит. К сожалению, его и моего слова недостаточно, чтобы доказать это людям посторонним.
Рау широко улыбается. - Я бы вам поверил. Ваши уверения не обязательно голословны только потому, что вы - барраярец.
Поворачиваюсь с интересом, близким к изумлению.
- Вот как? Даже если вы говорите это из чистой любезности к хозяину дома, майор, все равно спасибо.
Кажется странно трогательным, что посторонний, задиристый, не демонстрирующий чудес интеллекта цет вдруг оказал мне подобный кредит доверия. Старею, должно быть.
- Не за что, - любезно ухмыляется Рау. - Я имел возможность убедиться в том, что ваши умеют держать слово так же, как и наши.
- Где? - невольно интересуюсь.
- В плену, где ж еще, - удивляется майор. - Весьма болезненный, но полезный опыт.
И почему-то мечтательно улыбается в свою чашку.
Хмыкаю скептически. - Даже спрашивать не стану, каким чудом вам удалось, гм, сохранить прическу в целости.
- Меня обменяли, - поясняет беспечно Рау. - Повезло. И, вопреки моим опасениям, барраярцы - по крайней мере, тот, с которым я... общался, - оказались более гостеприимны, чем свирепы.
- Гостеприимны? С вами? - Смешно. - Вы забавно подобрали слова, Рау. Как правило, мы не устраиваем пленным приятный вечерок за чашкой чая.
- Но вечер и вправду был приятный, - вздыхает тот. - И полный сюрпризов. Я и не подозревал, что носителям диких генотипов свойственна такая... энергия. Надеюсь, та ночь не аукнулась ему проблемами на службе.
Я с трудом могу представить, чем таким запрещенным уставом можно заниматься ночью. То есть да, представить могу. Но наверняка этот тип Рау говорит о чем-то ином, а у меня просто испорченное воображение. И вообще, что это он ухмыляется? А почему меня не передергивает от вида этой раскрашенной улыбки? Видно, я глубоко завяз на Цетаганде, если начинаю ценить дружелюбное отношение от малознакомого гем-офицера.
Может, именно это осознание провоцирует меня на резкость:
- Не меньший сюрприз, чем ваше умение выглядеть нормальным человеком, а не бесцеремонным снобом, как вчера на приеме?
- Что было - забудьте. Я не хочу с вами ссориться, - беззаботно разводит руками Рау. - Вы мне интересны. Знаете, у вас глаза точь-в-точь такие, как у офицера, которому я попал в руки. Как полированная сталь.
- Сходство с человеком, который держал вас в плену, не лучшая рекомендация. Впрочем, на Барраяре серые глаза не редкость, - сообщаю очевидный факт.
- Рекомендации лучше не придумаешь, Эрик. А еще вы столь же прямолинейны и недогадливы, как и он.
И пристальный, мягкий, улыбчивый взгляд - осторожное прикосновение, будто кошка трогает лапой, втянув коготки. Очень уж откровенно на меня пялится майор. И невинное создание на моем месте насторожилось бы. Нет, зря я грешил на испорченное воображение.
- Боюсь, у вас с догадливостью не лучше, - пожимаю плечами. - Вы зря тратите усилия, Рау. Я, э-э... занят.
Рау только смеется.
- А я понял. Человек столь неординарного характера и внешности может быть свободен лишь чудом, - беззастенчиво комплиментствует он. - Но, знаете ли, интереснее всего осаждать занятые крепости.
От такой наглости я просто теряю дар речи. И не успеваю выдать в ответ, что барраярские крепости обычно держатся до смерти (желательно - смерти осаждающих), как дверь открывается и появляется Иллуми.
Судя по лицу, ничего экстраординарного он по комму не узнал, и слава богу. - Надеюсь, вы не скучали? - уточняет он, меряя взглядом обоих и придвигая себе стул.
- Нет, мы превосходно пообщались, - заверяет Рау. - Поделились воспоминаниями.
- Плодотворно? - усмехается Иллуми. - Лорд Рау, я рад, что недоразумение между нами прояснилось и ваши отношения с моим младшим улажены. Благодарю вас.
- Не стоит благодарности, - отмахивается Рау. - Визит к вам доставил мне истинное удовольствие. - Он встает. - Милорд Эйри, господин Форберг, желаю вам благополучия и буду рад увидеть вас еще раз; вы всегда можете рассчитывать на мое гостеприимство.
Прощальная улыбка предназначается персонально мне.
Надо понимать, я должен быть в восторге.
Ну каков нахал, а?
- Что это ты улыбаешься, младший? - с притворной хмуростью спрашивает меня Иллуми, когда мы остаемся одни.
- Этот Рау, - признаюсь честно. - Знаешь, он забавный. Болтун, и приврать, по-моему, не прочь. Он действительно был в плену или сочинил для красного словца?
- Был, - припоминает Иллуми, расслабляясь в кресле с очередной чашечкой чая. - Недолго, впрочем, но воспоминания живы до сих пор, раз он решил с тобою ими поделиться.
Хмыкаю. - По его словам, ему фантастически повезло. Не только скальп сохранил, но и приятные воспоминания привез. Не верится что-то. Наверняка выдумал в попытке произвести на меня впечатление своим интересом к моим соотечественникам.
- Попытка оказалась успешной? - с отчетливым оттенком ревности интересуется мой Иллуми. - Он тебе что, делал авансы?
- Он намекал, что у него-то есть опыт в соблазнении барраярцев, - сообщаю со смешком. - И что я чересчур недогадлив, чем разительно ему напоминаю его прежнего знакомца. Я не знаю, либо это те самые авансы, либо я - идиот...
Иллуми чуть чашечку из рук не роняет. - Я ему покажу соблазнение барраярцев, черт возьми!
Я присаживаюсь на подлокотник кресла и обнимаю моего ревнивого гем-лорда.
- Мне лучше покажи, - говорю решительно.
И мне показывают.
Глава 25. Иллуми.
Миледи приезжает без помпы. Леди Эйри не считает шум достойным поведением; она множество вещей не считает таковым. Я не услышал бы ее, если бы не краткий всплеск голосов в холле и чуть слышная суета слуг.
Эрик приподнимает бровь, видя, как я прислушиваюсь, отставив чашку. Вчерашняя тревога немного разжала когти после разговора с милордом, и наш вечер оказался почти смешливым, а ночь - бурной. Наутро мой любовник выглядит сонным и взлохмаченным, угловатым, как голые ветки за окном: серое утро, на которое зябко смотреть и от которого не отведешь взгляда.
- Дражайшая, - объясняю я. Странное ощущение воцарившегося безвременья под хрупкой защитой домашних стен рывком исчезает. - Посиди здесь.
Строгое черно-белое платье облегает фигурку жены, делая ее похожей на воина древних времен; чемоданы и кофры, толпящиеся в холле - как весомая точка после несказанных слов. Она подгоняет служанок, распоряжаясь резко и решительно, и, увидев меня, на мгновение замирает. Что-то такое есть в ее взгляде, словно она уже взяла оружие и сейчас оценивает, стоит ли задерживаться ради мелкой стычки или же есть дела поважней.
- Иллуми? - констатирует она и тут же обрисовывает ситуацию. - Я ненадолго.
- Уезжаешь? - автоматически спрашиваю я. Конечно, она уезжает. Одежда, милые женские мелочи, люди так быстро обрастают ими в благие времена. Сколько времени ей потребуется, чтобы собраться? Или она приказала сложить вещи еще утром, из больницы?
- Да, разумеется. Ни мне, ни детям не стоит сейчас находиться здесь, - говорит без агрессии, но сухо. Я киваю. Им действительно не стоит. В доме у Кинти гораздо спокойнее.
