Сила Хогвартса (ЛП) - "ksomm814" (книга регистрации .TXT) 📗
И именно Грейбэк был тем оборотнем, что укусил Ремуса.
Взрослые не заметили, что Гарри слушает их, и поэтому Ремус рассказал мистеру Уизли, что Дамблдор хотел завести шпиона среди оборотней.
— Дамблдор прямо ничего не сказал, но я знаю, что он бы хотел, чтобы я стал этим шпионом, будь я полностью здоров, — тихо сказал Ремус. — Что Дамблдор не понимает, так это того, что, лишь увидев меня, оборотни тут же решат меня прикончить. Меня знают слишком многие. Все эти статьи, написанные Ритой Скитер, вызвали смешанную реакцию. Некоторые оборотни надеются, что смогут вести нормальную жизнь, другие же считают меня предателем за то, что я живу среди волшебников.
— Ты сказал ему об этом? — обеспокоенно спросил мистер Уизли. — Не могу представить, что Дамблдор отправит тебя туда, где тебе будет грозить подобная опасность.
Ремус мягко улыбнулся.
— Он этого не сделает, Артур, — ободряюще сказал он. — Признаю, будь оборотни на нашей стороне, это дало бы нам преимущество, но вряд ли это случится. Зачем им присоединяться к организации, которая сделала их жизнь сложнее?
Гарри не верил своим ушам. Раздражение и гнев примешались ко всем прочим эмоциям. Он попытался игнорировать их все, но ничего не выходило. Внезапно у него пропал аппетит. Его затошнило от вида и запаха еды. Голова разболелась. Голоса присутствующих словно прибавили громкости, превратившись в обычный шум. »Почему сейчас? Почему спустя столько времени?»
Как можно быстрее и незаметнее Гарри извинился и вышел наружу. Он глубоко вздохнул, садясь на ступеньки крыльца. Опустив голову на колени, Гарри оставалось лишь ждать, пока боль и неразбериха в его голове пройдут. Постепенно буйство эмоций улеглось, оставив поле себя лишь отдалённое эхо. Гарри не верилось, что он вот так легко потерял контроль. Его эмоции усилили влияние эмпатии. Другого объяснения не было.
Звук открывшейся двери заставил Гарри резко обернуться. Знакомая громадная чёрная псина вышла из дома и уселась рядом с ним. Полуночник, свесив язык, с усмешкой посмотрел на него. Так и хотелось рассмеяться. Вид у собаки был просто уморительный. И Гарри, обняв Полуночника за шею, невольно улыбнулся. Парень нисколько не сомневался, что Ремус сейчас там, внутри, придумывает разумное объяснение его поведению. И Гарри нисколько ему не завидовал. Семейство Уизли отличалось крайней настойчивостью.
Скрип снега вырвал Гарри из омута мыслей. Полуночник мгновенно напрягся, а Гарри приложил руку ко лбу, чтобы закрыться от солнца. К ним приближались два человека, но они были ещё слишком далеко, чтобы опознать их. Полуночник поднялся и глухо зарычал. Палочка Гарри мгновенно оказалась в его руке, и он потянулся, стараясь ощутить окружающие его эмоции. Практически всё заглушали стремление защитить и злость, исходившие от Полуночника, и лишь очень слабо ощущались далёкие нервозность и страстное желание, псу не принадлежавшие. Кем бы ни были незваные гости, зла они не желали.
Полуночник, однако, так не считал. Пёс разразился громким лаем, и не успел Гарри его осадить, как дверь тут же распахнулась и множество людей с палочками в руках высыпало наружу. Ремус мгновенно поднял Гарри на ноги и подтолкнул его в сторону двери. Мистер Уизли, Билл, Фред и Джордж тут же перекрыли собой все возможные направления, по которым к нему могли добраться неизвестные. Однако вскоре мистер Уизли расслабился и опустил палочку.
— Перси, Мерлина на тебя нет! — с облегчением сказал он. — Мог хотя бы предупредить, что ты придёшь.
Остальные тоже опустили палочки, но никто не спешил покинуть своё место в заслоне, образованном для защиты Гарри. Полуночник перестал лаять, но продолжал рычать на гостей. Гарри снова осторожно потянулся и ощутил скепкис и стремление защитить, перемешанные с нервозностью и чувством вины. Здесь же витали почти неуловимые нетерпение и предвкушение, которые, как решил Гарри, исходили от компаньона Перси.
— Это было спонтанное решение, отец, — сухо ответил Перси.
Повисло напряжённое молчание, пока, наконец, вперёд не протолкалась миссис Уизли.
— Артур! — выкрикнула она. — Где твои манеры? — Она повернулась к Перси и его спутнику и улыбнулась. — Министр, не хотите ли отведать вместе с нами индюшку или, может, пуддинг?
— Нет-нет, дорогая моя Молли, — вежливо отказался Скримджер. — Я не хотел бы прерывать ваш семейный праздник. У нас всего несколько минут, а потом нам нужно будет отправляться на следующую встречу. Я просто прогуляюсь по вашему очаровательному саду, пока вы общаетесь с Перси, и буду очень благодарен, если юноша, сидевший на крыльце, когда мы подходили, присоединится ко мне. Я невольно напугал его и обязан извиниться перед ним за это.
Никто не пошевелился. Все знали, что Скримджер прекрасно представляет, что это был за «юноша».
— Знаете, не думаю, что это возможно, министр, — с дипломатической вежливостью ответил Ремус. — Этот юноша плохо себя чувствует, и мы как раз собирались уходить.
— Это займёт всего одну минуту, — настойчиво ответил Скримджер, что прозвучало скорее как требование, чем просьба.
Гарри подошёл к Ремусу. Бездействие с его стороны грозило привести к лишним проблемам. Скримджер уже достаточно отчаялся, чтобы при случае апеллировать к своим полномочиям, а Ремус был не из тех, кого бы это напугало.
— Всё в порядке, Лунатик, — тихо произнёс Гарри. — Будет лучше, если мы покончим с этим. Он явно не оставит нас в покое, пока не поговорит со мной.
Ремус неохотно кивнул, затем встретился взглядом с мистером Уизли и махнул остальным, чтобы они заходили в дом. Мистер Уизли кивнул и ушёл вслед за детьми. Когда всё семейство скрылось внутри, Гарри и Ремус встали рядом с Полуночником, продолжавшим рычать на Скримджера, который держался подальше от огромной собаки. Гарри понимал, что министр ожидал далеко не это, но был рад, что Ремус остался рядом. Его опекун обладал способностью улавливать скрытый подтекст там, где он сам мог его упустить.
Скримджер сдвинулся и теперь смотрел прямо на Гарри. Наблюдая его с такого близкого расстояния, парень отчетливо видел, что раньше этот мужчина был главой Аврората. На долю Скримджера явно выпало немало сражений, оставивших на его лице множество шрамов. При взгляде на него невольно возникала ассоциация со старым львом. Его рыжевато-каштановые волосы и густые брови были прорежены полосами седины. Желтоватые глаза мужчины частично скрывались за очками в проволочной оправе. Само его присутствие приковывало к нему внимание, чего раньше совсем нельзя было сказать о Фадже.
— Уверяю вас, я не желаю зла, — наконец сказал Скримджер после долгой напряжённой паузы. — Я просто хочу поговорить с вами, Гарри. Я уже давно ищу встречи, уверен, вы знаете об этом.
Гарри ничего не ответил. Он не хотел отдавать Скримджеру право задавать тон и направление этого разговора. Сириус ещё несколько месяцев назад прекрасно описал ему, каким человеком был министр.
— Да, — продолжил Скримджер после ещё одной паузы. — Вы, несомненно, знаете об этом. Дамблдор и Блэк очень оберегали вас, что понятно, учитывая, через что вам пришлось пройти за последние годы. Стремление уберечь вас от зла — естественная реакция, но, уверяю, я совсем не похож на Фаджа. Я стараюсь поступать так, как будет лучше для Волшебного сообщества, чтобы предотвратить панику.
— Война сама по себе вызывает панику, — заметил Гарри и шагнул вперёд, вставая рядом с Полуночником, оставив Ремуса позади. — Пожалуйста, сэр, переходите сразу к делу.
Губы Скримджера на краткое мгновение сжались в тонкую полоску, а потом он прочистил горло.
— Конечно, — перешёл он на деловой тон. — Я хотел бы обсудить ходящие о вас слухи: о пророчестве и этой вашей «избранности». — Гарри молчал, и Скримджер продолжил: — Уверен, вы обсуждали это с Дамблдором и вашими опекунами.
Гарри скрестил руки на груди.
— Я прекрасно осведомлён о последней попытке общественности переложить на мои плечи груз этой войны, — ровным голосом ответил он.
