Французская магия (СИ) - Бессарабов Николай "elSeverd" (прочитать книгу .txt) 📗
— Гермиона предложила создать небольшое общество, нет, не ГАВНЭ, — Невилл замолчал, пережидая волну смешков. — И вы все, подписав пергамент, решили изучать Защиту, не выдавая тайну нашего кружка и этой комнаты никому из посторонних.
— Если вы согласны, — палочка, крутясь, взлетела над ладонью парня и опустилась обратно, сопровождаемая взглядами собравшихся, — если вы согласны, то желающие привести в клуб новых членов должны получить одобрение всех нас?
— Да.
— Это неплохо.
— Можно, — донеслось со всех сторон.
— Но сначала я бы хотел выяснить два вопроса, — Невилл остановился напротив камина, так, чтобы его фигуру окружило горящее там пламя, а тень упала на собравшихся учеников. — Кто будет стоять во главе клуба, мы уже узнали. А вот кто будет инструкторами вместе со мной? Одного меня слишком мало, даже если нас так и останется всего лишь четырнадцать.
— Гермиона, — несколько человек обернулись в сторону девушки с каштановыми волосами.
Рон покраснел, поняв, что после провального выступления в гостиной Гриффиндора никто не станет выдвигать его кандидатуру.
— Гермиона, договорились? — Покрасневшая от удовольствия девушка вышла к камину. — Пока, думаю, достаточно... А теперь, господа и дамы, посмотрим, с чем нам предстоит работать. Невилл указал на помост. Давайте попарно выходить и работать против партнера.
Гермиона, взяв со стола пергамент, разорвала его на несколько частей, написав на каждом имя присутствующего человека.
— Лаванда Браун — Рон Уизли
— Фред Уизли — Алисия Спиннет.
— Луна Лавгуд, — Невилл посмотрел на улыбающуюся блондинку. — Дин Томас.
— Симус Финниган — Парвати Патил.
— Падма Патил — Колин Криви.
— Джинни Уизли — Майкл Корнер.
На следующие полчаса комната превратилась в поле боя, когда выходившие парами участники пытались победить соперника. В итоге всем присутствующим стал ясен результат отсутствия нормального преподавателя Защиты в течение последних пяти лет.
— Insendio! — Язык пламени из палочки Невилла облизнул потолок, заставив Парвати взвизгнуть от страха, а близнецов — посмотреть на бывшего когда-то тюфяком гриффиндорца с молчаливым уважением. — Давайте думать, господа и дамы.
— Кстати.
— Невилл.
— А почему.
— Именно.
— Ты.
— Руководишь.
— Этим.
— Обществом, — близнецы, без угрозы или недовольства, но с некоторым любопытством посмотрели на гриффиндорца.
— Думаю потому, что сейчас я на дуэли разделаю любого из вас, уж простите. — Невилл сдержанно улыбнулся. — В отличие от вас, я регулярно тренировался последние пять месяцев. Правда, будь здесь Гарри Поттер — он бы заткнул меня за пояс с легкостью.
— Кстати, Невилл, — Парвати кокетливо встряхнула волосами. — А где ты всему этому научился?
— Летом бабушка решила, что раз появилась угроза от Вольдеморта, — Невилл спокойно произнес страшное имя. — То мне, как наследнику рода Лонгботтомов и будущему его главе, следует взяться за ум. Так что меня все лето и нередко — по выходным терзает один бывший аврор, старающийся сделать из меня бойца. Получается у него или нет — пока что не мне судить.
— Думаю, получается, — одарив юношу долгим томным взглядом, ответила пятикурсница.
— Зря ты подчеркнул, что ты будущий глава древнейшего и благороднейшего дома, Невилл, — Луна отстраненно улыбнулась, когда они остались вдвоем после тренировки.
— Я тоже пожалел, когда увидел, как у неё загорелись глаза, — Невилл, собирая исписанные векторами приложения силы листы, пожал плечами.
— Теперь она может объявить на тебя охоту, — Луна откровенно забавлялась зрелищем слегка смутившегося Невилла.
— Это её дело, у неё нет ни малейшего шанса, — твердо встретил ее смеющийся взгляд парень.
— Правда? А почему? — Светлые брови в недоумении приподнялись.
— Да так... — Невилл сгреб в кучу все свои свитки, запихнул в сумку и вылетел за дверь.
Луна в недоумении покачала головой и открыла большой альбом для рисования, возникший перед ней на столе прямо из пустоты.
— Спасибо, — хрупкие пальцы погладили буквально заурчавшую столешницу. — Спасибо, моя хорошая.
Если бы это видел Сириус Блек — он был бы впечатлен проделанным молодой волшебницей, но одного из самых опасных магов Англии не было в комнате, чтобы оценить тот уровень единения, которого добилась Луна с творением четырех Основателей Хогвартса.
Карандаш в руках девушки заскользил по белоснежному листу, оставляя пока что смутные очертания дуэльного помоста и замерших на нем неясных фигур с палочками в руках. Рисуя, девушка напевала какую-то песенку, не замечая, как в такт её словам меняется рисунок на потолке и как языки огня в камине танцуют под её песню. Волшебство одного из самых странных, наравне с Олливандерами, семейств, было непонятно и неподвластно никому из живущих магов.
Альбус Дамблдор, пьющий у себя в кабинете чай, гневно выругался, когда его кресло неожиданно пустилось в пляс. На глазах изумленного директора по стенам прошла рябь волшебства, словно замок потягивался, как большая кошка.
— Проклятье! — Седая борода встала дыбом. Со второй попытки директору удалось оглушить собственное кресло. — Что за мордредовы шутки?
Но Хогвартс не ответил старому магу, давно направившему свои способности не на детские судьбы, а на личную власть и влияние в обществе. Портреты в недоумении переговаривались вокруг, и только Алекс Хеллфайр, одноглазый, могучий телом старик, первый директор Хогвартса после смерти Хельги Хаффлпафф, до последнего посвятившей себя школе, загадочно улыбался каким-то своим мыслям. Хотя какие мысли могут быть у волшебного портрета?
— Альбус, что это было? — Пропахший чем-то на редкость вонючим Снейп вылетел из камина, оставив за собой дымный след. В промелькнувшем сквозь пламя кабинете профессора зельеварения был виден один сплошной дым. Феникс директора, сидевший на жердочке возле камина, демонстративно сунул голову под крыло, спасаясь от запаха.
— Не знаю, мой мальчик, не знаю, Хогвартс молчит. — Директор, сжимая в пальцах палочку, рассматривал свое кресло.
— У меня взорвалось два котла, когда стол под ними начал плясать! — Снейп буквально шипел от злости.
— А мне пришлось оглушить собственное кресло, — задумчиво промолвил Дамблдор, погружаясь в свои мысли. — Видимо, Хогвартс просто так пошутил над нами, мальчик мой.
Снейп, не ответив, вошел в пламя камина, выкрикивая на ходу защитное заклинание. Дамблдор, морщась, распахнул окно, запуская в слегка задымленную комнату свежий воздух.
«Привет, Гарри.
Радуйся, о мой далекий друг, ты больше не Избранный с точки зрения Великого светлого волшебника. Сегодня вечером меня пригласил на чашечку чая директор. Он долго ходил вокруг да около, подливал мне чай, но в итоге заявил дословно следующее:
— Невилл, мальчик мой, за несколько месяцев до конца Первой войны было сделано пророчество о рождении ребенка, способного убить Темного лорда раз и навсегда. Все, в том числе и я, решили, что ребенком, подходящим под это пророчество является Гарри Поттер, который действительно как-то сумел лишить Лорда тела и отправить его в небытие на долгие четырнадцать лет. Но вот сейчас, когда я вижу, что названный в ту роковую ночь национальным героем юноша покинул страну, спасаясь от груза ответственности, я думаю, а не ошиблись ли все мы тогда, ведь сразу две семьи подходили под описание пророчества. Семья Джеймса и Лили Поттеров и... семья Френка и Алисы Лонгботтом.
Честно говоря, я от такой новости опешил, Гарри. А Дамблдор, видя мое удивление, продолжил:
— Подумай сам, кого больше стоит называть избранным — сбежавшего от ответственности на другой континент человека, или же входящего в силу наследника древнего и благородного рода, который уже сейчас начал обучать своих однокурсников боевой магии и учится у отставного аврора почти полгода.
Я сделал вид, что глубоко задумался, а сам не мог понять, что ему нужно, неужели он решил сменить тебя на меня. Больше всего меня порадовал довод про обучение — ведь тебя никто не обучал до тех пор, пока ты не сбежал и не нашел учителей самостоятельно. Директор подождал, пока я подумаю, а потом снова стал меня обрабатывать.
— Мне кажется, что поступки каждого человека говорят за себя гораздо лучше, чем его репутация. Ты вырос никому не известным человеком, а Гарри — наслаждался всеобщим вниманием и славой. Но ты — здесь, помогаешь своим друзьям справиться с угрозой Темного лорда, а он, испугавшись — где-то в другой далекой стране, и не собирается возвращаться назад. Он бросил своих верных и преданных друзей, бросил влюбленную в него девушку, бросил надеющихся на него мирных жителей. А ты — нет. Так кого из вас стоит называть ребенком Пророчества, Избранным для великой цели и обладающим для этого необходимой твердостью характера?
Тут у меня не осталось другого выбора, как заявить, что, получается, на роль Избранного я подхожу явно больше, хотя мне очень хотелось разбить об его голову ближайший стул — ты ведь рассказывал, в какой «славе и известности» прожил большую часть своей жизни у маглов.
Директор покивал, радуясь, что я наконец-то понял его мысль и сказал, что собирается завтра дать разгромное интервью о собственной ошибке и о вставшем на дурной путь Гарри Поттере в «Пророке». Я подумал, что это может помешать твоим планам и предложил ему хитрую вещь: пусть все, в том числе и Вольдеморт — видел бы ты, как он засверкал глазами, когда я назвал Лорда по имени — будут думать, что Избранный это ты. А потом в финале Лорда должен буду победить я, и тогда-то директор всем расскажет о моей реальной роли в пророчестве, а твое имя будет смешано с грязью и забыто, как обманщика.
Дамблдор подумал, а потом согласился, что это, действительно, лучше всего.
Так что теперь я — герой пророчества, дружище.
Невилл.
P.S. Я заказал себе детектор ядов. Не хочу влюбиться в рыжую Уизли, такой судьбы я не пожелаю даже Малфою.
Невилл из древнейшего и благороднейшего рода Лонгботтомов. Избранный.
P.P.S. Ищите пророчество, Дамблдор отказался выдать мне полный текст. Сириус тоже не знает».
