Полотно Судьбы (СИ) - "Рэйя_Гравис" (книги полностью бесплатно .txt) 📗
— Кстати я давно хотел спросить, они с Панси что, поругались?
Том удивленно поднял брови.
— А ты не в курсе?
— В курсе чего?
— Вообще-то, с Паркинсон не общается никто на факультете.
— Ого! Так это потому Драко всё крутится вокруг Астории? — Поттер почесал затылок. — Надо же, а я и не заметил.
— И почему я не удивлен. — Арчер вздохнул. — В общем, подумай о моих словах, Гарри, я просто не хочу потом слушать твоё нытье.
Гарри, фыркнув, закатил глаза:
— Спасибо за заботу, Том.
*
Даже несмотря на разговор с другом, Гарри остался при своем мнении, продолжая упрямо видеть в Дафне «улыбчивую девочку с цветочками в волосах».
«Ну не может она быть настолько прагматичной и жесткой, какой её описывает Том», — думал он.
Все-таки Гринграсс была лёгкой. Почти воздушной. Образ холодной аристократки совсем ей не подходил. Вся эта ерунда про совет лордов и внутреннюю политику магов совсем не вязалась с её образом. Да и к тому же, самому Поттеру не было никакого дела до пресловутых аристократов — пусть себе заседают в своём совете хоть до нового пришествия, ему-то какое дело? Том, возможно, был как всегда прав, но что такого случится, если Гарри один раз сходит с Гринграсс на бал? Никто же не просит его потом на ней жениться, честное слово!
Время уже почти приближалось к отбою, Драко и Блэйз, обосновавшись за столом в углу спальни, переругивались, играя в покер. От скуки к ним присоединился Арчер, и шума стало в два раза больше. Гарри, который по пятому кругу начал перечитывать один и тот же абзац, со вздохом поднялся с кровати, и собрался было спуститься в гостиную в надежде найти тихий уголок, как вдруг его на полпути остановил голос Блэйза.
— Ты куда это? — прижав к груди свои карты, чтобы вытягивающий шею Драко не смог их разглядеть, полюбопытствовал он.
— В гостиную. — Гарри поморщился.— От вашего ора у меня в ушах звенит.
— Я бы не советовал, — сказал Том, внимательно изучая расклад на столе.
— Почему? — помедлив, заинтересовался Поттер.
— Там сейчас закрытое совещание демонов, — пояснил Забини. — Если ты в это влезешь, они тебя живьем сожрут.
Гарри ничего не понял и, фыркнув, отправился к выходу.
— Покойся с миром, — вздохнул ему вслед Малфой.
«Бред какой-то», — думал Гарри, приближаясь к слизеринской гостиной. И вдруг из-за двери послышался визгливый голос Панси:
— Ты не слишком ли много на себя берешь, Дафна? С чего ты решила, что можешь тут указывать?
— А почему бы и нет, раз никто больше не воспылал желанием, — раздался насмешливый голос.
Гарри застыл у самого порога, не решаясь прервать разговор. Дверь была чуть приоткрыта и, поддавшись любопытству, юноша осторожно заглянул внутрь. Взору открылась полутемная гостиная, где возле камина полукругом расположились восемь или десять человек, судя по всему — девчонок. В центре этой группы легко угадывался силуэт Дафны Гринграсс, стоящей у огня, и Панси Паркинсон напротив нее. Почти не дыша, Поттер приник к двери, весь обратившись в слух. И тут снова раздался возмущенный вопль:
— Ты забываешься, Дафна! С каких это пор ты здесь что-то решаешь? Что-то я не припомню, чтобы твоя семья была настолько влиятельна.
— Во имя Морганы, Панси, при чем здесь семья? Мы что, на заседании Совета Лордов? — с издевкой уточнила Гринграсс.
Гарри с удивлением отметил, что в её голосе не было ни доброжелательности, ни мягкости, а сама она, освещённая оранжевыми языками пламени, казалась высеченной из мрамора скульптурой с застывшим холодным лицом.
— Вопрос влиятельности семьи определяет все, Дафна! — тем временем заявила Панси. — Не забывай, как проявила себя твоя семья во время войны. Прятались, поджав хвост, как трусы.
— Все слизеринцы трусы, милая, не стоит сейчас показывать пальцем на кого-то конкретного, ведь этот кто-то потом может указать и на тебя, — заметила Дафна.
— Не смей оскорблять мою семью! — зашипела Паркинсон. — Они боролись за идею. И я разделяю её. А за что боролась твоя семья, отказавшись от всего, что имеет для нас ценность?! Предав наше общество! Наши идеалы!
— Вашего Лорда, ты хочешь сказать? — спокойно уточнила Дафна.
— Да. И Его тоже. Мать никогда не откажется от преданности Ему и отец тоже! Мы храним верность.
— Как трогательно, — язвительно протянула Дафна, Гарри никогда раньше не слышал, чтобы она с кем-нибудь так жестко разговаривала. — Отчего же они не поют о своей верности в соседней камере с Лестренджами?
— Замолчи. У тебя нет права…
— О, как удобно, — рассмеялась Дафна. — Значит, у тебя есть право рассуждать об этом, а у меня нет? На каких же основаниях?
— Все решает положение семьи в обществе, — ехидно произнесла Паркинсон.
— И каким же образом положение твоей семьи хоть как-то превосходит мою в данном случае?
— У отца три голоса в Совете, — отчеканила Панси, — и у матери еще два. Стоит мне только слово сказать, и вся твоя семейка сильно пожалеет.
— Чудно, сходи, напиши им письмо о том, как тебя обижают в школе. Уверена, они с удовольствием поставят на кон свою репутацию ради того, чтобы удовлетворить самолюбие собственного чада, которое самостоятельно даже конфликт с одноклассниками разрешить не может, — она хмыкнула. — Уверена, подобное бездарное использование власти весьма позабавит общественность. Возможно, о твоих родителях даже напишут статью в газете.
— Что ты вообще прицепилась к этой статье?! — рявкнула Панси. — Подумаешь, написала Скитер какую-то гадость про Поттера?! Что с того? Носишься с ним, словно он хрустальный! Решила играть с ним — пожалуйста! Только никто не обязан любить его вместе с тобой!
— О, Панси, дорогая, если бы ты любила его вместе со мной, это стало бы действительно серьезной проблемой, — мурлыкнула Гринграсс. — Но дело ведь не статье и ты сама прекрасно знаешь это. Ты нарушила правило факультета. С пренебрежением отнеслась к решению, которое было принято всеми твоими одноклассниками, а не мной лично. И за это ты расплачиваешься. Научись видеть дальше собственных симпатий и антипатий. Это, возможно, спасет тебя в будущем.
— Мы вообще не обязаны помогать ему! Он чужак! Всегда был чужаком.
— Он слизеринец. Значит, он один из нас, — твердо заявила Дафна.
— Я не собираюсь только из-за этого с ним носиться! — отмахнулась Паркинсон.
— Во имя Морганы, включи же свои несчастные мозги, Панси, — холодно процедила Гринграсс. — Никто не говорит о том, чтобы испытывать к нему какие-то личные симпатии. До тех пор, пока Гарри носит цвета Слизерина — он один из нас и мы будем помогать ему, коль скоро это выгодно. Хочешь назначить его своим врагом? Дождись, пока мы окончим Хогвартс.
— Меня больше интересует, чего от него хочешь ты?! — сузив глаза, поинтересовалась Панси.
— А вот это тебя не касается, дорогая, — после секундной заминки сказала Дафна.
Её лицо, похожее на ледяную маску, оставалось все таким же бесстрастным. Гринграсс повернула голову, окидывая долгим взглядом собравшихся вокруг девушек.
— Если у кого-то есть возражения или комментарии, прошу.
Повисла напряженная тишина. Никто не произносил ни слова.
— Что ж, похоже, твой бойкот остается в силе, Панси, — не без удовольствия протянула Дафна, её губы искривились в едва заметной усмешке. — Постарайся впредь собирать нас для разговора, придумав более весомые аргументы, чем примитивная истерика.
— Просто сдохни, Дафна!
Лицо Гринграсс вдруг смягчилось, принимая слегла обиженное, очень девчачье выражение, от бесстрастной маски не осталось и следа.
— Фу, это так грубо, Панси, — вздохнула она и улыбнулась: — Доброй ночи.
Гарри, выйдя из ступора, отшатнулся от двери и торопливо бросился обратно в спальню для мальчиков — совершенно ни к чему было сейчас встречаться с сокурсницами.
Сокурсницами, которых, как оказалось, он совсем не знал.
Малфой оборвал на полуслове ядовитую ругань с Забини и Арчером по поводу шулерства и посмотрел на входящего в комнату Гарри.
