Сборник рассказов «Зов Припяти» - Хватов Вячеслав Вячеславович (электронные книги без регистрации .TXT) 📗
Это были первые и последние слова, которые я от него слышал.
– Один кровосос, два человека, две рогатины, – уточнил Джон.
Старик некоторое время молчал, хмуро оглядывая ирландцев с головы до ног и что-то прикидывал про себя. Потом вздохнул и сказал: – Ну что же, хозяин – барин. Костян, неси карту!
Разложив на столе подробную карту Дикой территории, Старик ознакомил присутствующих с диспозицией.
– Есть здесь неподалеку один кровосос. Живет на заброшенном складе ГСМ недалеко от периметра. Мои ребята уже давно его вычислили, но мочить не стали: специально берегли для такого случая. С вами пойдет талмач и четверо бойцов для страховки. Вы оба станете здесь, – Старик ткнул пальцем в нужную точку на карте, – в центре автостоянки напротив КПП. Будет пространство для маневра. Бойцы выгонят кровососа прямо на вас. Бейте его в грудь, пах или под лопатку. – Старик шмыгнул распухшей «Каплей». – Кстати, с вас по штукарю с носа, господа.
После того, как четыре свето-шумовые гранаты одновременно влетели в окна старого КПП, появление кровососа не заставило себя долго ждать. Двухметровая тварь выскочила на крыльцо, злобно шипя и извиваясь, как змея, попавшая в муравейник. Увидев перед собой поджидавших его ирландцев, кровосос замер на мгновение, оценивая обстановку. Один из охотников стоял чуть впереди, уверенно опираясь одной рукой на рогатину, а второй, приняв защитную стойку, выставил рогатину перед собой. «Слабый, боится», подумал кровосос и решил сначала расправиться именно с ним. Кровосос пошел на хитрость: то исчезая, то появляясь вновь, он медленно приближался к Уверенному, пристально глядя ему прямо в глаза и демонстрируя всем своим видом, что намеревается атаковать именно его, а до второго охотника ему нет никакого дела. Кажется, уловка сработала: Слабый, воодушевившись, стал крадучись обходить кровососа, намериваясь атаковать с тыла. Кровосос, казалось, не замечал маневра, но маленькие черные глазки мутанта внимательно следили за длинной утренней тенью, отбрасываемой охотником на мокрый асфальт. Кровосос терпеливо ждал момента, когда жертва приблизится к нему на расстояние прыжка, но и человек был не так прост: он не подходил к кровососу ближе, чем на 3-4 метра, продолжая кружить вокруг него с рогатиной наизготовку. Неожиданно охотник сделал два быстрых шага вперед и нанес резкий, сильный и короткий удар, без размаха, метя кровососу под лопатку. Но кровосос был настороже: вовремя заметив движение, он быстро отмахнулся лапой и рогатина, пройдя по касательной, только рассекла кожу у него на груди. Человек попятился и, поскользнувшись, упал на колено, уперев древко рогатины в землю. Воспользовавшись этим, кровосос левой лапой ухватился за рогатину, сильным ударом правой переломил ее пополам и, торжествующе зарычав, бросился на охотника. Но человек, успевший встать на ноги, уткнулся головой в грудь кровососа и крепко обхватил его руками. Мутант в бешенстве кусал его за голову и пытался оттолкнуть, чтобы нанести смертельный удар лапой, но охотник из последних сил сжимал его в объятиях. Кровь кровососа, смешиваясь с его собственной, заливала ирландцу глаза. Наконец, кровососу почти удалось оторвать человека от себя, но в этот момент второй охотник, о котором кровосос в пылу борьбы совершенно забыл, нанес сильный удар рогатиной ему в левый бок. Обоюдоострое сорокасантиметровое лезвие прошло между ребер, рассекло оба легких и сердце и вышло наружу под правой подмышкой. Кровосос заверещал и повалился на бок, захлебываясь кровью.
Когда подошли стрелки, кровосос был уже мертв. Джек, достав перевязочный пакет, бинтовал искусанную голову Джона.
– Если хотите снять с него шкуру – делайте это прямо сейчас, – сказал я. – Когда остынет – станет как каменный: ножи поломаете.
Джон отрицательно покачал головой и потянулся за мачете.
– Берем только голову.
Вечером в баре водка лилась рекой: ирландцы угощали. Я уже в десятый раз пересказывал все подробности охоты, а народу все прибывало: всем хотелось выпить на халяву и полюбоваться на голову кровососа, лежащую тут же в железном тазу. Сталкеры уважительно жали ирландцам руки, а японки радостно фотографировались на фоне головы, но близко подходить боялись.
– А ты знаешь, приятель, что к нам даже ваш президент Бил Клинтон вместе с женой приезжал на кровососов охотиться? – радостно балагурил вчерашний сталкер с перевязанной головой.
– Он не наш президент, – сказал Джон.
– Это не важно, – махнул рукой сталкер. – Ну, пошел, значит, Бил на поиски кровососа, а Хиллари в засаду поставил. Идет такой по лесу, темно, страшно! Вдруг раз: кто-то ему на плечи лапы положил: когти вот такие! Бил медленно так поворачивается… ну, в принципе, видит, что это Хиллари, но остановить понос уже не может.
Сталкер радостно засмеялся. Сегодня его разговорчивости ничто не угрожало: Старик, пьяный и довольный, спал тут же за столом, уронив голову на руки, одна из которых намертво сжимала пустую пачку из под «Мальборо».
Ольга Никонова - «Леший»
Полуденное солнце октября светило, но совсем не грело, как впрочем, и в другие месяцы года в этом проклятом и Богом, и Чертом месте. Сухая, чахлая трава качалась в такт дыханию ветра. На полуголом пригорке одиноко чернел силуэт сидящего человека. Человек допил минералку из маленькой бутылочки, аккуратно свернул пустую пачку из-под витаминного печенья, засунул ее в пустую пластиковую бутылку и завинтил крышку. Бутылка отправилась в рюкзак. Человек сосредоточенно всматривался вдаль, туда, где одиноко, словно рука утопающего, маячила в сером, безликом небе полосатая труба ЧАЭС.
Марат не был молодым, ищущим острых ощущений и новых впечатлений, человеком. Наоборот, жизнь столько раз его била, что удивительно, как еще не сломала. В свои сорок восемь он выглядел на все шестьдесят, но только внешне. Совсем лысый, немного сутуловатый и коренастый, но сильный, как вол, и мощный, как танк, он сохранил какой-то особый огонек в глазах, за что его и прозвали Леший.
Волосы покинули его голову еще в 87, через год после того, как его роту направили ликвидировать последствия катастрофы на четвертом энергоблоке Чернобыльской атомной электростанции. К окончанию срока службы в живых из всей роты остались пятеро.
Как и многие пацаны после армии, Марат женился на той, которая его дождалась. Марина была самой красивой, нежной и доброй девушкой из всех, что он встречал в своей жизни, и стала ему любящей, верной и преданной женой. Марат был безумно рад своему счастью и наслаждался каждой минутой, что проводил рядом с ней.
Беда пришла внезапно и, как водится, не одна. Однажды вечером, когда молодая семья Усмановых возвращалась домой, Марину, находящуюся на четвертом месяце беременности, сбила машина. Марат остановился, чтобы прикурить сигарету, а она стала переходить дорогу. Он до сих пор очень смутно и какими-то обрывками помнил события тех часов: ее розовое платье, она оборачивается посмотреть, почему его нет рядом, не глядя ступает на проезжую часть, визг тормозов, ее крик… кровь… темнота… руки Марата смыкаются на шее водителя серебристой иномарки… темнота… посиневшее лицо и полные ужаса глаза водителя… темнота… чьи-то руки заламывают его руки… щелчок наручников на его запястьях… кровь на капоте, кровь на асфальте, кровь в ее русых волосах… темнота…
Шестнадцать лет строгого режима тоже не преминули оставить свои печати на его теле и душе. Отсидев от звонка до звонка, Марат вышел на свободу, но от былого пылкого юноши остался лишь блеск в глазах, вспыхивающий в те минуты, когда он вспоминал о том, как был счастлив с ней.
Не желая чувствовать на себе осуждающие или сочувствующие взгляды окружающих, Марат уединился в глухом тамбовском лесу - устроился работать лесником. В свои тридцать семь он отпустил окладистую бороду, и окрестные ребятишки звали его не иначе, как дед Марат.
