Потерянный во тьме (СИ) - "Schneewolf" (читать книги без сокращений .TXT) 📗
— Прости, но ты не можешь жить один. Ты же не хочешь попасть в приют? Не думаю, что смогу тебе помочь в таком случае. Останешься у меня, пока отец не приедет, — заявил Джон и вернулся к мытью посуды.
— Я тебя не спрашивал, если что! — резко бросил Рамси и ушёл в комнату. Неужели братец возомнил, что может решать за него?!
Рамси рассерженно плюхнулся на диван и сжал в кулаке счастливый амулет. Джон выводил его из себя. Когда вернётся отец, будет уже поздно куда-то ехать. Но всё же, он был прав — долго от опеки скрываться не получится. Рамси уже знал, к чему это приводит. И, может быть, он упрям, но не глуп — повторять свои ошибки во второй раз точно не будет. Как ни крути, а от предложения брата отказываться не стоит.
С полчаса побродив по комнате, изнывая от безделья, Рамси решил, что ему просто необходимо выйти на свежий воздух. К тому же, он на улице-то гулял последний раз, ограниченный периметром решётки. Хотелось посмотреть, как там выглядит мир без железного забора, верно, уже забыл как это.
— Гулять пойду, — бросил Джону, натягивая кеды в коридоре.
Однако, братец и тут умудрился впихнуть своё мнение:
— По-моему, ты ещё не очень хорошо себя чувствуешь. Может, подождёшь до вечера — сходим вместе, — предложил Джон, остановившись в дверном проёме.
— Нет. Я хочу пойти один.
— Но…
Рамси не стал слушать возражений, мигом захлопнул дверь и сбежал по ступенькам. Лифт был, но ждать вовсе не хотелось. Тем более, братцу хватило бы ума вытащиться на площадку и снова начать нудеть. Распахнув дверь подъезда, Рамси взглянул на блеснувший в луже краешек солнца, и улыбнулся, вздохнув полной грудью. Воздух был таким свежим после дождя, а может, казался столь сладким от того, что Рамси впервые за две недели оказался на воле. Наверное, также чувствует себя человек, освободившийся из тюрьмы. А что же стоит сделать тому, кто вышел на волю? Полчаса спустя, когда Большой Бен пробил одиннадцать, Рамси спустился в переход. А Джон прав: до центра действительно ехать близко. Народу совсем не было, наверное, потому, что час ещё ранний. Единственным, кого он встретил, оказался Светофор. Панк сидел на лужайке за мостом, разложив на траве фотографии и зажав в зубах сигарету, внимательно рассматривал карточки. Лицо у него было такое сосредоточенное, что Рамси не мог сдержать улыбку. Светофор поднял голову, когда услышал шаги. Ухмыльнулся своей кривой усмешкой:
— Здорово, Граф!
— Рад тебя видеть. Очень, очень рад! — сообщил Рамси, когда они обменялись рукопожатием, а после панк стиснул его в объятьях. С момента их последней встречи, словно целый год прошёл, хотя на самом деле не более месяца. Да что уж говорить, казалось чем-то из ряда вон просто встретить нормального человека, кого-то из тусовки. Пусть к панку и с трудом можно было применить слово «нормальный», но он явно не походил на всех этих психов из больницы.
Светофор собрал фотки и вручил ему всю стопку. Глядя на карточки, Рамси подумал, что всего два месяца назад чувствовал себя счастливым. Тогда ведь как раз был его день рождения. Сейчас в это верилось с трудом, словно это был какой-то другой человек, а вовсе не он. Рамси вновь посмотрел на снимки и вспомнил своё отражение в зеркале с утра, странно, но фотографиях он выглядел младше. По крайней мере, так ему казалось.
— Фениксу я уже отдал, а до тебя дозвониться не мог, думал, что всё равно придёшь сюда, вот и таскал с собой, — пояснил Светофор.
Рамси поблагодарил, но у него куртки с собой не было, потому вернул снимки панку.
— Подержи у себя, вечером заберу.
Светофор с готовностью сунул фотки в книгу, что валялась в торбе.
Кажется, это были «Три мушкетёра» — Рамси не успел разглядеть.
— Как дела, вообще? — спросил панк, внимательно взглянув на собеседника. На лице проскользнула едва заметная улыбка, а золотистые точки на дне карих глаз мелькнули отражением солнца, выглянувшего из-за облаков.
Рамси растерялся, что тут сказать.
— Я живой!
— О, раз так, значит, совсем хреново было, — догадался Светофор. В проницательности ему не откажешь — это верно.
Рамси опустил голову, разглядывая изумрудно-зелёную траву. По эту сторону «решётки» даже она казалась ярче.
— Я в психушке был, — кто поймёт его, если не панк? К тому же, Рамси знал, что Светофору можно довериться: он не треплет о чужих секретах.
— Бывает, — хлопнул по плечу панк. — Бывает, — чуть тише добавил он и задумчиво поглядел на пушистые облака в небе. — Ну, что, мишка-металлист, расскажешь, как тебя загребли?
====== 20. Веселью нет конца ======
И Рамси рассказал… Но сначала ребята затарились спиртным и закусками, а после панк позвал своего младшего товарища в одно секретное место, куда уж точно не сунутся фараоны. Рамси подумал, что Светофору не раз приходилось шастать по чердакам и подвалам. Панк словно знал все тайные городские тропы и укромные места, в которых можно перекантоваться день-другой, не рискуя столкнуться со стражами порядка.
Скучный мир спешащих людей остался внизу, а на крыше встретило солнце и ласковый ветер. Островок покоя в сердце бензиновых улиц возвышался двенадцатью этажами над городской суетой. В серых бетонных коробках сновали как мышата, жильцы замотанные ежедневной рутиной. А здесь наверху воздух пьянил свободой, и время застыло в зените летнего дня. Центр города был виден как на ладони, а купол собора святого Павла блестел вдалеке, отражая солнечный свет. Первую бутылку виски парни приговорили быстро, именно тогда Рамси и поведал приятелю о своих злоключениях. Про отца упомянул мельком, про своего «демона» рассказал более подробно. Может, и чувствовал себя слегка глупо, но всё же, думал, что панк его поймёт. Пожалуй, единственный человек, который на самом деле поймёт. Да и про психушку долго объяснять не пришлось, ведь Светофор там бывал не раз, к сожалению. — Там жутко, — сказал Рамси, приложившись к бутылке. Такими чёткими казались воспоминания, что до сих пор не верилось, что всё позади. Белый мир, окружённый решёткой, был вязким и холодным, словно топкое болото в котором тонешь день за днём. Даже сейчас он выглядел более реальным, чем эта крыша, залитая солнцем, взвивающийся к небу сигаретный дым и тёплая рука панка на плече. И в глубине души Рамси до сих пор боялся, что реальность окажется сном. — Всё пройдёт, Граф. Эти воспоминания, и этот твой Белый Медведь — всё это ненастоящее. Ты выбрался и надо этому радоваться. Бывают хреновые времена, но это не вся жизнь, понимаешь? — Светофор наклонился и заглянул ему в глаза. — Жизнь бывает той ещё стрёмной сукой, поверь мне, но нет смысла самому себя топить, когда у тебя всё в порядке. Рамси хотел возразить, что ничего не в порядке, но панк покачал головой. Теперь он стоял против солнца, и лицо его оставалось в тени, однако кривая усмешка представлялась чётко. — Сейчас все проблемы только у тебя в башке. Надо веселиться пока можешь.
— Мне не весело, — хмуро произнёс Рамси. — Чему радоваться? Что у меня крыша поехала?
— Ну, ты с этим можешь что-то сделать? Нет. Вот и хватит загоняться. Особенный звучит, куда лучше, чем сумасшедший.
— Что-то сомневаюсь. Это просто игра слов. Панк улыбнулся и потрепал его по голове.
— Как скажешь, малой, только мне больше нравится считать себя особенным, чем психом. Впрочем, каждому своё, — забрав бутылку у Рамси, хитро подмигнул он. — Ты просто выпил мало, вот и заскучал, — заявил Светофор, сделав глоток огненной воды.
— Может, — пожал плечами Рамси. В словах панка был смысл. Действительно стоит встряхнуться и привести себя в порядок.
**** К обеду изрядно поддатые приятели спустились вниз. На старом чердаке пропадала куча разного хлама. Светофор сказал, что одна его знакомая живёт на последнем этаже и дала ему ключ. Наверное, её семейство несколько поколений сносило сюда ненужные старые вещи. В основном здесь были пыльные коробки с разнообразным содержимым: рамки для фотографии, книги и детские игрушки позапрошлого столетия, а также граммофонные пластинки, школьные грамоты и награды. Всё это находилось не в лучшем состоянии и, видимо, не представляло особой ценности для девушки. Памятные семейные реликвии плесневели и рассыпались, выброшенные, словно гора мусора на свалку. Панк, присев на корточки, разглядывал школьные награды, сваленные в одну из коробок, Рамси прогуливался по чердаку. Где-то в глубине помещения, куда не достигал луч света из маленького слухового окошка, увидел заинтересовавший его объект. Рамси подошёл и разогнал руками пыль, повисшую в воздухе, сдёрнул плотную вишнёвую портьеру, укрывавшую сей предмет. Это оказался старый рояль. Чёрный, лакированный с чуть поцарапанной крышкой.
