Сила Хогвартса (ЛП) - "ksomm814" (книга регистрации .TXT) 📗
Вырвавшись из рук Сириуса, Гарри поспешил в Больничное крыло, где тут же увидел саму мадам Помфри, пытавшуюся успокоить убитую горем профессора МакГонагалл. Тихие, полные горя трели Фоукса наполняли воздух, каждой нотой вызывая чувство потери. Ремус мирно спал в ближайшей кровати, его правая рука была плотно перевязана. На соседней кровати лежал Билл, над которым хлопотала Флер. Следующая кровать была огорожена ширмой — именно у неё и стояли мадам Помфри и профессор МакГонагалл.
Гарри словно окатило волной ужаса, и он медленно двинулся в сторону ширмы. Снейп сказал, что всё было кончено. Означало ли это, что профессор Дамблдор умер? Снейп убил его? Означало ли это, что главной целью нападения Пожирателей Смерти было убийство профессора Дамблдора? Вопросы продолжали появляться, вытекая один из другого. Казалось, ему потребовалась целая вечность, чтобы добраться до мадам Помфри, но когда это случилось, он не смог подойти ближе. На лице целительницы отражалось смирение, что лишь усилило его ужас.
— Я сделала всё, что смогла, Гарри, — тихо произнесла мадам Помфри. — Не существует противоядия от выпитого им яда. Мы ничего не можем сделать, лишь максимально облегчить его конец. — Она подняла его голову за подбородок, внимательно присматриваясь. Её лицо тут же посуровело. — Я приготовила тебе кровать, — строго сказала она, отступая в сторону. — Альбус спрашивал о тебе.
Гарри судорожно вздохнул, в то время как его взгляд упал на ширму, отгораживающую кровать Дамблдора от остальной части больничного крыла. Профессор МакГонагалл ободряюще сжала его руку, а затем подтолкнула к ширме. Нервничая, Гарри обошёл её и едва сдержал вздох от того, что предстало его глазам. Дамблдора уложили в кровать и переодели в ночную сорочку. Его глаза были закрыты, дыхание едва слышалось, а волосы намокли от пота. Фоукс восседал на спинке кровати, склонив голову, и продолжал петь. Гарри медленно приблизился, не сводя глаз с Дамблдора. Ему было слишком трудно осознать всё происходящее. Как так получилось, что лекарства не было? Лекарство есть всегда. Должно быть.
Потянувшись, Гарри взял Дамблдора за здоровую руку и тут же почувствовал резкие волны боли, усталости и страха. Он сжал руку крепче и, взяв полотенце в другую, вытер пот со лба директора. Отложив полотенце, Гарри положил руку на лоб директора и закрыл глаза. Не могло не быть лекарства. Он сам ходячее лекарство. Он мог бы ослабить яд настолько, чтобы его можно было обезвредить.
— Гарри, — прохрипел профессор Дамблдор, чуть приоткрыв глаза. — Нет... Моё время... пришло... Ты уже.. столько... сделал сегодня... Ты дал мне... шанс... попрощаться....
— Нет, — твёрдо сказал Гарри, чувствуя как в глазах защипало. Это был не тот Дамблдор, которого знал Гарри. Дамблдор никогда не сдавался, никогда. — Я смогу. Я знаю, что у меня получится. Вы нужны мне, вы нужны нам. — По лицу Гарри побежали слезы, а голос дрогнул. — Ещё столько нужно сделать, я не справлюсь с этим в одиночку.
Дамблдор тихо закашлялся и повернул голову, чтобы посмотреть на Гарри.
— Ты не один, Гарри, — сказал он, слабо улыбнувшись, а затем тяжело вздохнул. — Твоя семья... поможет тебе... твои друзья... помогут тебе... у тебя есть всё... что нужно, Гарри... Всё, чтобы закончить... то, что мы начали.
Гарри упрямо покачал головой. Ему было плевать, что он ведёт себя нерационально, словно ребёнок. Он просто не мог стоять в стороне и смотреть, как Дамблдор умирает. Не зря же у него эти способности, верно?
— Но они не вы, — возразил Гарри. — Что мне сказать, чтобы убедить вас позволить мне...
— ...ничего, Гарри, — перебил его Дамблдор и медленно прикрыл глаза. — Ты сам ранен... Чтобы ты ни попробовал... я всё равно умру... — приложив усилие, Дамблдор сглотнул и судорожно выдохнул. — Я принял это... Это был риск... на который я пошёл... не послушав твой совет в пещере.... — Дамблдор снова чуть приоткрыл глаза и посмотрел в умоляющие глаза Гарри. — Должен сказать тебе, Гарри... я очень сожалею... о той боли, что причинил тебе сегодня... я не хотел... чтобы ты узнал вот так...
— Это уже неважно, профессор, — настоял Гарри. Не об этом он хотел говорить сейчас. В данный момент он так злился и ненавидел Снейпа, что не мог рационально рассуждать о всей этой ситуации. — Простите, что выместил свой гнев на вас. Я... я...
— У тебя было на то право, — устало возразил Дамблдор. — Прости меня. Я совершил... столько ошибок. — Он медленно высвободил руку и слабо потянулся к лицу парня, и тот сам подался вперёд. Большой палец Дамблдора коснулся пореза на лице Гарри, отчего парень вздрогнул. — Ты пережил так много, мой мальчик... пожалуйста... пожалуйста, не держи злость... на Северуса... Ты столько... столько не знаешь... Северус делает то... что нужно сделать, Гарри... Помни об этом.
Сказать, что Гарри почувствовал недоумение, было бы преуменьшением, но он всё равно кивнул. Теперь было уже не время спорить. Волны боли, исходившие от Дамблдора, всё усиливались вместе с его усталостью. Гарри не понимал, как Дамблдор ещё не потерял сознание и умудрялся говорить так чётко. Если Гарри чувствовал себя так, словно его тело горело, то сложно было представить, что же ощущал сам Дамблдор. Это воистину доказывало, насколько сильным человеком был директор. Вместо того, чтобы отдаться на волю боли, он боролся с нею, чтобы сказать слова, которые нужно было произнести.
Рука Дамблдора упала, а его глаза закрылись. Его дыхание стало крайне поверхностным, а каждый вздох, казалось, давался с большим трудом. Гарри вынудил себя проглотить рвущиеся наружу рыдания. Всхлипнув, он снова схватился за руку Дамблдора и крепко сжал её. Столько ещё нужно было сказать, и всё же Гарри не мог облечь свои мысли и чувства в слова. Как поблагодарить того, кто рискнул столь многим ради твоего счастья?
— Гарри, — прохрипел Дамблдор едва слышно. — Медальон...
— Я позабочусь о нём, сэр, — заверил Гарри. Он не имел ни малейшего понятия, как он это сделает, но не собирался говорить об этом Дамблдору. — Не беспокойтесь об этом, профессор. — Дамблдор вздохнул и слабо закашлялся. Гарри пришёл в ужас, увидев струйку крови, побежавшую из угла его рта. Действуя инстинктивно, Гарри схватил полотенце и осторожно вытер кровь. Он едва видел сквозь слезы, но и этого хватило, чтобы понять, что времени осталось немного.
Слабый и полный боли стон сорвался с губ Дамблдора.
— Я... я так устал, — пробормотал он.
Гарри подался вперёд, прижавшись лбом ко лбу Дамблдора.
— Тогда отдыхай, дедушка, — дрожащим голосом произнёс Гарри. — Ты заслужил покой. Пришла пора отправиться в следующее большое приключение. — На этот раз Гарри не сумел сдержать рыдания, и слова сами полились из него. — Я... я люблю тебя, дедушка. Всегда любил.
На бледном лице Дамблдора появилась слабая улыбка.
— Я тоже тебя люблю, мой мальчик, — тихо пробормотал он, но Гарри всё же услышал его.
Гарри крепче сжал руку Дамблдора, слушая, как тот коротко вздохнул... болезненно выдохнул... вновь сделал лёгкий вздох... и выдохнул, и вся боль и усталость, казалось, оставили его. Лёгкая хватка на руке Гарри ослабла, и тело Дамблдора полностью застыло.
Директор Альбус Дамблдор умер.
Гарри не стал сдерживаться, обхватив Дамблдора руками и расплакавшись у него на груди. Всё мысли и чувства последних часов, казалось, оставили его. Было невозможно определить, где заканчивалась одна эмоция и начиналась другая. Конечно, Гарри был слишком расстроен, чтобы в принципе попытаться это сделать. Он больше не хотел думать или чувствовать. Он просто хотел, чтобы все это прекратилось. Песня Фоукса превратилась в душераздирающий, но в то же время ужасно прекрасный плач, наполнивший комнату... коридоры... и территорию вокруг школы музыкой, которая, казалось, выражала всё то, что чувствовало сердце Гарри. Складывалось впечатление, что Фоукс выражал гаррины чувства в своей песне, в то время как Гарри выражал чувства Фоукса своими слезами.
