Полотно Судьбы (СИ) - "Рэйя_Гравис" (книги полностью бесплатно .txt) 📗

— Зачем?

— Без понятия, — честно признался Гарри. — Где-то я читал, что такая форма обмена была своеобразным ограничителем, иначе особо ретивые волшебники, бесконтрольно орудуя сумасшедшими по мощности магическими энергиями, разворотили бы к чертям всю планету. В других источниках я читал, что это такой естественный круговорот магии в природе, потому что жизненная сила колдуна, проходя через его магическое тело, трансформируется обратно в магию и пополняет Магический Поток.

— Занятно.

— Не то слово, — фыркнул Поттер. — Сначала для сложных ритуалов требовалось участие нескольких волшебников, чтобы их общая энергия в совокупности дала нужный эффект. Потом, стали использовать посохи или волшебные палочки, в которых было заключено второе ядро с псевдо магической формулой. Сначала она служила как дополнительный резерв, а когда до магов дошло, что вспомогательные инструменты можно применять на постоянной основе и не платить за магию собственной жизненной силой, они слегка их доработали, привязав магическое тело к ядру волшебной палочки и необходимость в плотном взаимодействии с ним просто отпала. Таким образом, колдовать стало гораздо проще: пара правильных взмахов, минимум концентрации, а если совсем концентрироваться неохота, то еще и пара заученных слов, в которых зашифрован код заклинания, и магическая энергия в крови послушно приходит в движение. Импульс при этом требуется минимальный. Конечно, поддельное магическое ядро сильно ограничивало изначальные возможности магов, и делало их зависимыми от волшебных палочек, но и проблем было куда меньше. Из магического тела просто выкачивали все силы, а взамен отдавали ту фальшивку, что наполняла ядро волшебной палочки. И внезапно изящные нити, связывающие нас с магическим телом, превратились в цепи, плотно приковавшие к нам естественный источник магии, а прозрачная грань между телами стала глухой стеной.

— Палочка выбирает волшебника, — пробормотал Том, вспомнив слова Олливандера.

— Угу, — Гарри помрачнел. — Палочка выбирает магическое тело, с которым совпадет состав её ядра. Стоит тебе взять её в руки и взмахнуть, как образуется первая цепь, сковывающая Зверя, — он сердито фыркнул, вспомнив, в каком состоянии был его Зверь, когда Гарри случайно с ним познакомился. — Запертое в клетке нашего подсознания, магическое тело оказалось обездвиженным, лишенным воли и измученным. Мы не слышали его плача, не знали его страданий. Боль, голод и одиночество сделало Зверя диким и озлобленным, исчезла та связь, что позволяла нам в согласии сосуществовать с собственной магией. Мы использовали её, но больше не слышали и не понимали, когда она пыталась говорить. Именно поэтому до одиннадцати лет у детей такая подвижная магия, они, не осознавая этого, живут в согласии с магическим телом, а когда приходит время, их магию связывают и контролируют. С одной стороны, волшебники могут творить со своей магией что угодно, а с другой Министерство может отслеживать, что именно творят волшебники, потому что каждое произнесенное заклинание оседает в памяти магического ядра волшебной палочки. Как дополнительный бонус, яркое магическое тело оказывается упрятанным в маленькую темную коробочку, и вычислить обладателя волшебной силы становится сложновато. Во времена инквизиции это спасло немало жизней. И это всем выгодно.

— Кроме магического тела, — вздохнул Том.

— Да. И вот мы приходим ко мне, — Гарри запустил пальцы в волосы и на миг задумался. — Яд Шакала затронул головной мозг, и количество антител в крови начало падать. Из-за этого заряженные частицы магии активизировались и запустили в организме разрушительные процессы, остановить которые было практически невозможно. Подсознание — хитрая штука. Оно знало, что есть шанс наладить весь процесс, если «разбудить» магическое тело. И дальше начались эти кошмарные магические выбросы, когда проснувшийся Зверь пытался в ярости пробить стену, уничтожить носителя — физическое тело, вырваться на волю и вернуться в Магический Поток. Мне удалось с ним договориться. То, что Эрмелинда, да и я сам, называем «разрушение магической коры» по факту является уничтожением стены и цепей между мной и Зверем. Меня и правда спас юный возраст, и, возможно, наследие Заклинателя, потому что мне удалось разрушить лишь стену, а не тонкую грань, фильтрующую магический поток. Иначе, всё могло закончиться весьма печально.

— То есть по факту, ты не уничтожал эти антитела? — уточнил Том.

— Нет, — Поттер улыбнулся. — Им, конечно, серьёзно досталось, когда я в конце прошлого года разворотил половину Аберфелди, но освобожденный Зверь быстро возобновил все процессы, как только восстановились первые связующие нити. И вот мы сняли оковы, стерли стену, залечили раны и вроде бы даже научились слушать друг друга, но от естественного взаимодействия мы со Зверем отвыкли. Поначалу, магическое тело так чутко воспринимало любую мою мысль, по вновь обретенной связи, что это вылилось в постоянные неосознанные стихийные импульсы, которые буквально преследовали меня повсюду. Пришлось срочно учиться контролю. Благодаря нашим с тобой тренировкам и постоянным попыткам прислушаться к Зверю, я весьма в этом преуспел.

— Хорошо, это я понял, — Арчер уселся поудобнее, привалившись спиной к стоящему позади креслу и вытянув ноги. — Но ты так и не объяснил, что с тобой происходит сейчас.

— А, ну да, — уныло протянул Поттер. — Видишь ли, изголодавшийся Зверь приличными порциями поглощает мою жизненную энергию, чтобы восстановить собственные силы и наладить баланс. Приходится делиться, потому что иначе мирного сосуществования не выйдет. Помимо этого, я пока плохо осознаю, сколько расходую магии и иногда сильно перебарщиваю со своими силами. В итоге бывают такие приступы. И если это случается, я просто на сутки выпадаю из жизни. Плюс в том, что со временем это пройдет.

— А минус? — настороженно уточнил Том.

Гарри неловко поерзал на месте.

— А минус в том, что если я использую слишком много магии, а Зверь заберет слишком много жизненных сил, это может меня убить. Я как раз учусь чувствовать «порог», — поспешил успокоить помрачневшего друга Поттер.

— «Порог»?

— Ну, как бы ту черту, которую переступать не стоит. По факту, получилось, что у меня внезапно оказался разум трехлетнего ребенка, в плане взаимодействия с магией. Но у детей в три года магии не так много, поэтому истощение им не грозит, и колдуют они скорее стихийно, а не осознанно, — юноша досадливо фыркнул. — И даже в три года они на интуитивном уровне чувствуют «порог». У меня же пока с чувствительностью плоховато. Приходится срочно «взрослеть». Профессор Герхард говорит, что прогресс уже есть.

— О, — Том иронично изогнул бровь, — и сколько нам нынче годиков?

— По словам Эрмелинды, лет десять, — нехотя пробормотал Гарри, получив в ответ веселый взгляд друга.

Не желая развивать тему, он торопливо продолжил:

— Летом, как ты помнишь, Хельга переделала мою волшебную палочку, оставив ядро лишь как вспомогательный инструмент. То есть она теперь не заменяет магию, а просто помогает лучше её контролировать при произнесении заклинаний. Зверя это никак не трогает.

— И сколько же тебе ещё терпеть эти приступы? — полюбопытствовал Арчер.

— Зависит от того, как быстро наладится контакт со Зверем, — задумчиво протянул Гарри. — Но я думаю, это продлится не больше года. Главное, пока очень осторожно пользоваться магией и следить за своим состоянием.

— Ты? Следить за своим состоянием? В десять-то лет? — Арчер насмешливо фыркнул. — Вот это как раз почти невыполнимая задача.

Гарри смущенно отвел взгляд, взъерошив свою непокорную шевелюру.

— Я… работаю над этим.

*

Снова полетели дни, и к порогу Хогвартса вплотную подобрались пасхальные каникулы. Хельга пригласила друзей погостить у неё, но оба на этот раз вежливо отказались: Гарри был намерен во что бы то ни стало освоить полеты и вплотную заняться дневниками Слизерина, и в Хогвартсе это делать было сподручнее, а Том, услышав, что к Долоховой собралась Гермиона, проворчал что-то о том, что ему Грейнджер и школе хватает и созерцать её круглые сутки в крохотном магазинчике он желанием не горит.