Асмодей (СИ) - "Dragoste" (читать онлайн полную книгу .TXT) 📗
– Она не вернется, – усаживаясь против него, произнес Асмодей.
– Не вернется? – подняв брови, проговорил рыцарь. – Дьявол меня побери, неужели это… милосердие… иногда совершенно неожиданно и коварно оно находит лазейку даже в самую темную душу. Я сражен, неужели ты действительно…
– Милосердие не имеет к моему решению никакого отношения. К тому же, поверь, сейчас нас должны волновать иные вопросы, – бросая на столешницу ониксовый перстень, произнес Асмодей.
– Он принадлежит Сатане. Откуда он у тебя?
– Прямиком из темницы. Но важно даже не это, а то, что сам он просил нас не вмешиваться.
– Но без его войск, без его власти и авторитета, мы не сможем протянуть оборону через западные земли.
– Знаю, – ударив кулаком по столу, прошипел Асмодей. Меньше всего ему сейчас хотелось, чтобы его тыкали носом в очевидное. Бреши в своей защите он, собственно как и любой здравомыслящий демон, видел прекрасно, но видимо справедливость и высшие силы были не на его стороне, поскольку с каждым днем вести приходили все более скверные, а противопоставить им было нечего. – Аластор! Аластор!
– Чего изволите, мессир, – отвесив легкий поклон, произнес начальник стражи.
– Окружите Оазис пламенем. Никто из тех, кто пришел сюда, не должен покинуть этих земель, не при каких обстоятельствах.
– Но как же так, господин…
– Выполняй! Неужели я один понимаю всю серьезность ситуации? Мы здесь как на вулкане, и каждому, кто пришел сюда не составит особого труда доложить Вельзевулу не только о настроениях в лагере, состоянии нашей обороны, запасах, но и о ключевых позициях…
– Ключевых позициях?! – насмешливо переспросил Абаддон. У нас нет никаких позиций, мы владеем кучкой жалких демонов и все.
– И об этом вовсе не обязательно знать нашему врагу. Мы и так многое поставили на карту.
– Поверь, если Вельзевул решит узнать о наших позициях, твоя магия его не остановит. Астарот…
– Не станет рисковать своей супругой, чтобы потешить самолюбие Вельзевула. Их магия сильна покуда они едины, если один из них падет, второй не долго протянет на вершине, а смерть их – это лишь вопрос времени. Победа коварна, и кто бы ее ни одержал, этот дуэт в любом случае превратится в сольное выступление. Аластор, выполняй приказ. С этой минуты никто их тех, кто придет сюда в поисках убежища, не покинет этой земли. Это не обсуждается. У нас нет преимуществ против врага, но мы должны сделать все, чтобы не показать ему своей слабости.
– Да, мессир, – произнес воин, вылетая из грота Асмодея, будто ошпаренный.
– Не слишком привыкай к этому титулу, – презрительно фыркнул Абаддон, – его может носить только истинный властитель Ада. Независимо от итога битвы тебе придется с ним попрощаться.
Собственно, именно от этого звания Асмодей отказался бы без сожалений, слишком тяжело оказалось бремя власти Люцифера, да и не хотел демон взваливать на себя подобную ношу, ибо не желал отказываться от привычного душе разгула. Но, как ни крути, сейчас он был наместником законной власти, а значит, имел полное право пользоваться всеми привилегиями и званиями.
– Поверь, оное мне только в радость!
– И все же, сейчас ты должен им что-то сказать! Они ждут того, кто поведет их в бой, ждут твоего слова, откладывать этот момент дольше нельзя. Как только пламя запылает вокруг Оазиса, демоны могут взбунтоваться.
– Сейчас мне нечего им сказать!
– Значит, солги! Нынче идет война, и вранье будет самым малым твоим грехом.
– Сейчас не наш ход. Нужно ждать!
– Ждать чего? Пока нас окружат орды демонов?!
– Ждать казни! Завтра наших братьев и сестер отправят в Пустоту, но они успеют сделать решающий выпад. Порой, чтобы выиграть партию, приходится жертвовать даже ферзями.
– Ты что-то не договариваешь…
– Как и ты, но вся загвоздка в том, что ни один из нас не сможет отказаться от этого боя и ни один из нас не сможет одержать победу в одиночку, а значит, на время, только на время, нам придется принять друг друга. А потом… будь как судьба решит. Когда наступит час, ты первый все узнаешь. А пока, нужно отдохнуть, завтра ночью все решится.
– Судьба трех миров на чаше весов, а мы доверили ее людям.
– Они справятся, – устраиваясь на скудном ложе, произнес Асмодей. – У них просто нет иного выбора. Или ты не веришь в своего ставленника? Помнится, ты отзывался о нем, как о сильном колдуне.
– О, поверь, на твоем бы месте я больше волновался за девчонку. Тот мир ей стал чужой, и когда подобные ей попадают в мир живых – жди беды.
– Для нее любой мир чужой, в том-то и проблема, – прошипел Асмодей, поворачиваясь спиной к надоедливому собеседнику.
– Так подари ей забвение! – хмыкнул Абаддон, закинув ноги на небольшой камень, лежавший подле софы, буквально прожигая взглядом товарища по несчастью.
И воцарилась тишина. Впервые за долгое время Асмодей решил промолчать, ведь любое возражение будет истолковано князем гнева в ином, искаженном свете, он украсит деталями незначительные слова, так и не сумев уловить самой сути. Хотя в действительности Абаддон, пожалуй, смотрел в самый корень, просто преподносил свои мысли в той форме, которую не мог принять его нынешний союзник, да и не пытался поступать иначе.
Сделав глубокий вдох, Асмодей попытался не обращать внимания на сверлящий его взор, и вскоре забылся достаточно беспокойным сном. Образы в его сознании, находящиеся на грани миров, никак не могли найти баланса, то и дело возвращая Владыку Похоти к достаточно эфемерной реальности. С одной стороны она казалась ему незыблемой истиной, но в то же время отголоски разума твердили о том, что это Морфей насылает на него мучительные химеры.
Картины в сознании сменялись одна другой, а потом все закрутилось в таком вихре, что сам Асмодей уже не понимал, где именно находится. Поле боя, казнь собратьев, смерть Люцифера – все пронеслось в одно мгновение. Пугающие видения, нереальные, а потом появилась Аврора. Он слышал ее голос, взывающий к его власти, почувствовал ее боль и страх, увидел пламя окружающее ее. Видение, но до боли реальное. Хотя нет, это правда. Она действительно призывала его, пусть и не осознавая в полной мере того, о чем молила. Скорее это было похоже на метания лихорадочного разума, не сумевшего справиться с эмоциями, проще говоря – истерика, но учитывая обстоятельства, Асмодей не сумел сдержать своего удивления. Как? Как могла ее светлая душа взывать к наказанию, пусть и не невинных, но живых людей? Что должно было произойти такого, чтобы Аврора отважилась даже помыслить о подобном? Прозвучи подобный призыв от кого-то другого, демон не обратил бы на него никакого внимания, но тут было нечто противоречивое. В эту секунду его поглотила мысль более коварная и эгоистичная, мысль напрочь перечеркнувшая его так называемое милосердие, она проросла в его разуме, отравила новой надеждой и новым осознанием. Ему уже не нужна была светлая душа возлюбленной, которая будет ему вечным проклятием, вечным вызовом и вечной мукой. Ему нужна была Аврора Д’Эневер, не высокий идеал, посланный Богом, а простая девушка, заслужившая право быть с ним. И он дал ей куда больше, чем она просила, сделал ее безвольным сосудом своей воли, воздав каждому человеку на площади по земным делам. В конце концов, прямое назначение демонов – карать грешников, столь ли уж важно чьими руками?
К немалому удовольствию для себя, Асмодей настолько увлекся этим действом, что не вмешайся в дело чужеродная магия, он не оставил бы от города камня на камне. Но назойливое, хоть и не сильное волшебство, заключившее его в свои тиски, постепенно заволакивало его своими сетями, душило и возвращало к реальности.
– Дьявол тебя побери, и что тебе не спится?! – прорычал Асмодей, встретившись с ледяным взглядом Абаддон, нависшим над ним. – Еще раз осмелишься побеспокоить меня, я забуду о нашем соглашении.
– Я бы тебя и не беспокоил, если бы ты не учинил здесь этого разгрома, – отходя в сторону, прошипел демон, открывая сонному взгляду скорбную картину бедствия. Казалось, что через их временную опочивальню пронеслись всадники Апокалипсиса, сметая все на своей дороге. Растерзанные книги, перевернутая мебель, разбросанные, но все еще тлеющие угли из очага. Видимо находясь в сонном забытьи, он позволил магии окружить его невидимым ореолом, и ее тихие отголоски вырвались на свободу, превратив небольшой грот в эпицентр стихийного бедствия. – Для существа равнодушного ты проявляешь к ее участи слишком деятельный интерес, – переворачивая софу, продолжил Абаддон.
