Пустыня смерти - Макмертри Ларри (книги без сокращений .txt) 📗

— Выходит, мы отправимся в Санта-Фе? — обрадовался Длинноногий. — Хоть поглядим на настоящий город.

— Нет, вы отправитесь в Эль-Пасо, — пояснил Салазар. — Этот городок находится на юге. Боюсь, что Санта-Фе вам не видать никогда, как своих ушей.

— Ну что ж, жаль, конечно, но я слышал, что и Эль-Пасо прелестный городок, — промолвил Длинноногий.

Он вел себе совсем по-дружески — даже слишком, подумал Калл. Сам он не собирался заискивать перед капитаном — ему было ясно, что Салазар не задумываясь убьет их всех, лишь по своей прихоти.

Когда Калла заковывали, он развлекался тем, что разглядывал женщин. Кое-кто, казалось, симпатизировал рейнджерам, хотя никто не поднял глаз более чем на секунду. Две-три женщины опять принялись за прерванную стряпню на очагах, установленных на открытом воздухе. Они пекли кукурузные лепешки. Их запах вызвал у Калла муки голода, но он старался не показывать виду.

Салазар повернулся к ополченцам и махнул рукой на небольшой кирпичный домик.

— Запихните их туда, — приказал он. — Заприте дверь, и четверо из вас пусть их охраняют — они очень опасные пленники. Если упустите, сам накину вам веревки на шеи.

У маленького домика, куда их затолкали, входная дверь была такая низенькая, что Гасу и Длинноногому пришлось вставать на коленки, чтобы вползти внутрь. Там оказалась одна комната с грязным полом и маленькими зарешеченными оконцами. В комнате ничего не было — ни кувшина с водой, ни кроватей. Гас и Длинноногий из-за низкого потолка не могли стоять выпрямившись. Калл мог, но когда распрямлялся, касался потолка шляпой.

— А мексиканцы все же невысокие людишки, не правда ли? — заметил Длинноногий, устраиваясь в углу. — Думаю, мы сумеем одолеть их всех, если только нас не погонят по проклятым кустам.

— Салазару решительности не занимать, — напомнил Калл. — Он держит всех этих людишек в страхе.

— Он лишь пугает их. что повесит, — возразил Гас.

Он сидел в другом углу. Им дали кувшин колодезной воды. Гас вспомнил, что обещали принести еды, но прошло уже два часа, а никто не приходил. Четверо часовых стояли прямо напротив маленького окошка. Они опустили мушкеты и болтали о чем-то с тремя девушками. Одна из них и была той прелестной девчушкой, на которую обратил внимание Калл, когда его заковывали в кандалы. Хоть девушка и щебетала весело с солдатами, она нет-нет бросала взгляд на домик, где содержались рейнджеры.

Гас, у которого голод заглушил страх быть расстрелянным или повешенным, не выдержал и закричал часовым:

— Мы техасские рейнджеры, нас нужно кормить! Ваш капитан обещал дать нам еду, так давайте же.

— Они не понимают, что ты орешь, — разъяснил ему Длинноногий. — Они не знают английского языка.

— Зато они знают слово «posole», — заявил Гас. — Это не английское слово, а мексиканское.

Один из ополченцев отправился к дому, стоящему неподалеку, и сказал что-то пожилой женщине. Вскоре она и другие жительницы деревни пришли к ним и передали три горячих горшка с posole. Когда рейнджеры быстро опустошили горшки, пожилая женщина принесла добавку.

— Смотри-ка, просить никогда невредно, даже если сидишь в тюрьме, — проговорил Гас. — Они не хотят, чтобы пленные голодали.

— Откуда тебе знать их порядки — ты ведь не мексиканец, — произнес Калл.

24

Гасу и Длинноногому приходилось частенько бывать в тюрьме, но Калл никогда еще не сидел под замком — и не только под замком, но и в оковах на ногах. По его мнению, такое обращение унижало его достоинство. Он все сильнее сожалел, что сложил оружие. Никто из мексиканцев не походил на меткого стрелка. Правда, расстояние до них было невелико, но чем больше он думал о сдаче рейнджеров в плен, тем сильнее упрекал себя, что не ввязался в драку.

— Думаю, мы уложили бы по меньшей мере половину из них, — сказал он.

— А какая разница, сколько ты уложил бы — девять из десяти, а десятый укокошил бы тебя, — доказывал ему Гас. — Вот принесли неплохую posole. Это еще не самая худшая из тюрем, в которых мне довелось посидеть. В тюрьме в Сан-Антонио кормят, пожалуй, раза в два хуже, чем здесь.

— Я уложу больше десятка мексиканцев, когда Калеб Кобб окружит их, — похвалился Длинноногий. — Думаю, он покажет этому капитану Салазару фокус-покус, а то и парочку, если только ребята не отощают от голода и смогут сражаться, когда начнется стычка.

— В этом доме пол земляной, — заметил Калл. — Полагаю, мы сможем сделать подкоп, если хорошенько постараемся.

— Ну, сделаем подкоп, а куда побежим? — поинтересовался Гас. — Мы чуть не сдохли с голода в прериях. Да к тому же еще скованы кандалами.

— Я достаточно обучен кузнечному ремеслу и сумею разбить цепи за две минуты, — напомнил им Калл. — Думаю, нам стоит попытаться бежать. Ведь кому-то нужно предупредить ребят.

— Я не пойду, пусть Калеб сам сражается, — заявил Длинноногий. — Та пожилая женщина вроде настроена дружелюбно. Я вымотался от долгого пути. Предлагаю полежать здесь день или два и наесться супу, пока не отдохнем как следует и не наберемся сил.

— А здесь есть хорошенькая девушка или даже две, — сказал Гас. — Может, они пожалеют нас и помогут бежать.

— Не надо. Салазар всех их держит на крючке, — с ходу отмел его предположение Длинноногий. Минуту спустя он уже спал и громко храпел.

Калл все еще никак не мог успокоиться от того, что их так легко захватили в плен. Они удачно ускользнули от лап очень опытных индейцев лишь для того, чтобы их поймала разношерстная кучка мексиканцев, вооруженных ржавыми мушкетами. Он злился на себя, потому что был намерен раньше осуществлять тщательно разработанный план и избегать ловушек, а изнурительный переход через прерии вымотал его. Нужно было предвидеть, что в поселении могли оказаться солдаты, а он, к сожалению, от усталости утратил бдительность.

— До сих пор мы лишь позорно проигрывали в каждой стычке, — сказал он Гасу, но тот не был расположен критически разбирать досадные военные промахи.

— Что из того, нас ведь все же не убили, — ответил он. — У нас есть еще время учиться на ошибках. Думаю, что это отнюдь не та часть Нью-Мексико, где золото и серебро валяются под ногами.

— Я же говорил тебе: не рассчитывай на золото и серебро, — напомнил ему Калл.

Вскоре и Гас уснул, а Каллу не спалось. Почти всю ночь он простоял у маленького зарешеченного окошка, изучая окружающую местность. Над прериями ярко светила полная луна. Там и сям лаяли овчарки, когда к стаду овец близко подбирался койот. Охранявшие их солдаты, все сопливые мальчишки, перекидывались в карты при свете малюсенькой масляной лампы. Не похоже, что бы они могли убить кого-либо, разве что по случайности.

Ближе к утру к ним пришла пожилая женщина и принесла кофе. Калл увидел, как из маленького домика вышла та самая прелестная девчушка и направилась к колодцу с кувшином в руке. Он не мог поговорить с ней, но ему очень захотелось хотя бы поздороваться. Он глубоко сожалел, что в свое время не учил как следует испанский язык, а запомнил лишь несколько обычных фраз, работая в кузнице старого Джизеса. Взошло солнце, стало видно, какое это маленькое селение — всего несколько низеньких домиков, стоящих на кромке великой бескрайней равнины.

Проснулся Длинноногий и выпил чашку кофе, а Гас Маккрае все продолжал дрыхнуть, вольготно растянувшись на полу в половину его длины.

— Мне кажется, он спит так, будто его собираются вешать, — заметил Калл.

— Нет, если бы его собирались вешать, тогда бы он лишь дремал, — сказал Длинноногий. — Дремал бы себе и дремал, изредка просыпаясь.

Когда солнце стало палить вовсю, снова пришла пожилая женщина и принесла горячие кукурузные лепешки. От их вкусного запаха Гас проснулся и сел, озираясь в полусне, а окончательно стряхнув с себя сон, принялся уплетать лепешки.

Чуть позже по улице проехал капитан Салазар. восседая верхом на великолепном гнедом жеребце. Его отряд ополченцев, по-видимому, значительно вырос за ночь: в строю стояло около двадцати пяти солдат в ожидании его приказа.