Кожное лекарство (ЛП) - Каррэн Тим (читать полные книги онлайн бесплатно .TXT) 📗
С тех пор он был оставлен на волю погоды, природы, всех возможных стихий. И если то, что сказала Хармони, было правдой, Кобб и его приспешники какое-то время называли это место своим домом.
Седобровый медленно двинулся к старой лестнице, покрытой грязью и засохшими коричневыми листьями, которые залетали внутрь через бесчисленные дыры в стенах и крыше.
Перила были опутаны паутиной. Ковер на лестнице оказался заплесневелым и почерневшим. Внутрь здания проникал тусклый свет, поэтому темно не было.
Снаружи, словно обезумевший от крови зверь, завывала буря, набрасываясь на ветхие здания, заставляя их скрипеть, стонать и раскачиваться на гниющих фундаментах.
В воздухе стояла резкая, неприятная вонь, которая имела мало общего с древесной гнилью или экскрементами животных. Это был острый, сильный запах, который проникал в голову Седобрового и заставлял его думать о скотобойнях и братских могилах, сумасшедших домах и камерах смертников… местах, наполненных смертью, болью, ужасом и безумием.
Он начал подниматься по ступенькам, чувствуя теперь, насколько одинок.
«Но ты же не белый, — твердил он себе. — Ты не белый, который чувствует себя в безопасности в толпе или нуждается в присутствии людей. Ты индеец, ты юта, и одинокие, безлюдные места не пугают тебя».
Но это было здорово в теории, а вот сегодня на практике все шло не так хорошо.
Вонь становилась все сильнее, и казалось, что в воздухе что-то потрескивает, словно какой-то отрицательный заряд потенциальной энергии, какое-то статическое электричество, которое все нарастало и нарастало. Чем дальше он поднимался по лестнице, тем сильнее это ощущал.
Оно было повсюду вокруг него — тяжелое, темное и угрожающее. Он чувствовал эту энергию от макушки до самых яиц — эту отвратительную враждебность, словно руки, готовые задушить его.
Вверх по лестнице.
Больше листьев, больше грязи. Но теперь Седобровый заметил, что здесь определённо кто-то ходил. В толстом слое пыли на полу отпечатались следы.
«Ладно, старик, — подумал Седобровый. — Ты сможешь».
И он двинулся вперёд.
Он начал переходить из комнаты в комнату, но нашёл лишь несколько старых ящиков и заплесневелую мебель, затянутые паутиной. Слой пыли на некоторых из них был нарушен, как будто люди Кобба бросали на пол спальные мешки.
В коридоре яркие обои были покрыты плесенью. Она была выцветшей, распадающейся, усеянной червоточинами. В сумрачном свете Седобровый заметил проступающие следы когтей, вонзившихся в обшивку, и старые, потемневшие пятна крови.
В воздухе по-прежнему висел этот тошнотворный запах, только теперь к нему примешался другой — отвратительный запах гниющего мяса и пролитой крови. Зловоние было настолько мерзким, что Седобрового чуть не стошнило…
Внезапно, без единого звука, из темного дверного проема появилась фигура. Так быстро и так бесшумно, что индеец даже не успел удивиться, как ружьё вырвали у него из рук и зашвырнули в коридор.
Фигуру освещал тусклый свет, в котором кружили пылинки и снежинки. Седобровый увидел её и почувствовал, как его сердце сжалось от боли. Он знал, что перед ним Джеймс Ли Кобб. Он знал это, но ему потребовалось некоторое время, чтобы осознать этот кошмар.
У индейца закружилась голова.
Кобб был высоким и тощим, как труп, словно мумия из какого-то музея. Сомбреро с короткими загнутыми полями было сдвинуто на затылок и увенчано короной, вырезанной из шкурок пустынных змей и украшенной перьями, когтями хищников и зубами волков.
На нём было пончо из светлой кожи, сшитое из человеческих кож в безумное лоскутное одеяло. На жилистой шее висело с полдюжины ожерелий из человеческих пальцев, ушей и зубов.
На поясе у него находилась связка пистолетов и топоров с рукоятками из слоновой кости. От плеча до пояса тянулся пояс, сшитый из… лиц. Лиц, бронзовых от смерти. Масок из неповреждённых скальпов.
Всё это и так было достаточно ужасно… но лицо самого Кобба было еще хуже.
Правая сторона была бледной, а кожа — тонко натянутой, едва прикрывающей череп. Единственный немигающий зеленый глаз с огромным, расширенным зрачком, похожим на полупрозрачную луну, смотрел на Седобрового. А левая сторона лица… её просто не было.
Розоватые сухожилья и красные мышцы обтягивали кости черепа, словно всю остальную плоть обглодали голодные псы. Глаза тоже не было, лишь пустая чернеющая впадина.
Седобровому удалось вновь начать дышать, прежде чем он потерял бы сознание от нехватки кислорода.
— Полагаю… Полагаю, это конец?
Кобб кивнул. Губы растянулись в усмешке, приоткрывая жёлтые острые зубы.
— Думаю, да, друг мой, — прошипел он. — Думаю, да.
— А не мог бы я…
— Сомневаюсь, — ответил Кобб. — И раз уж ты зашёл так далеко, я хочу, чтобы ты кое-что увидел.
Но Седобровый покачал головой.
— Не думаю, что хочу этого.
И когда Кобб попытался схватить его, он вытащил свой охотничий нож и вонзил его прямо в брюхо дьявола. Конечно, это не очень помогло. Кобб схватил его с поразительной силой.
Эти когтистые руки — а левая была ещё костлявой и лишенной кожи — схватили его за плечи и ударили о стену, пока Седобровый не обмяк, как тряпка.
Борьбы закончилась, едва начавшись.
Все еще с ножом, торчащим из живота, Кобб схватил Седобрового за длинные седые волосы и потащил по коридору. Индеец то приходил в себя, то вновь терял сознание.
Он слышал стук набоек на испанских сапогах Кобба, а потом его бесцеремонно бросили перед дверью в конце коридора. Дверью, покрытой старыми кровавыми отпечатками ладоней.
Кобб вытащил ключ и открыл дверь.
Перед Седобровым открылась настоящая бойня. Он услышал звон цепей и почувствовал запах испорченного мяса и гниющих туш.
Кобб пнул его ногой.
— Я хотел бы познакомить тебя со своей матерью, — сказал он и захлопнул за собой дверь.
* * *
Помощник шерифа Пит Слейд, Элайджа Клей и трое шахтеров ходили от дома к дому, убивая все, что двигалось. Они слышали выстрелы и крики умирающих, но Слэйд твердо знал, что у них есть работа, которую они должны сделать, и что остальным придется самим о себе позаботиться.
Они быстро поняли, что единственный способ убить Охотников за шкурами — это разнести им головы на куски. Теперь, после не менее чем четырех стычек со зверями, они целились лишь в головы.
Но теперь они оказались в ловушке на улицах, и все становилось только ужаснее.
Звери карабкались по крышам, наблюдали за ними и прыгали вниз, когда им казалось, что у них есть шанс. Зеленые, блестящие глаза смотрели из темных глубин амбаров и из-за закрытых ставнями окон.
— Мы должны найти остальных, — сказал Клей, стараясь голосом не выдавать испуга. — Ты так думаешь, Слейд? Просто их слишком много, а нас слишком мало.
Слейд знал, что Элайджа прав.
Но сейчас на это не было времени. За ними распахнулись двойные двери конюшни, и жители начали массово вываливать наружу. Это была костлявая, бледная компания с не видевшими солнца лицами и блестящими зелеными глазами.
Но, пожалуй, самым жутким было то, что они были одеты не в одежду, а в шкуры. Человеческие шкуры. Шкуры, которые включали в себя болтающиеся конечности, освежеванные лица и развевающиеся клоки волос.
Это было ужасное зрелище.
Смотреть, как они прыгают вперед, словно злобная стая волков, зеленоглазые и безжалостные, как щелкают зубастые челюсти, как с губ свисают огромные нити слюны. И в придачу — одетые в человеческую кожу.
— Убейте их! — крикнул Слейд. — Убейте всех!
Они набросились на них клубком когтей и зубов, издавая визг и лай, как охотничьи собаки, и Слейд со своими ребятами начали стрелять из всего, что у них было.
Они подстрелили полдесятка, отбросили ещё десяток, но остальные продолжали идти прямо на них, завывая и щелкая зубами. Двое шахтеров упали. Третий просто исчез. Слейд очутился в толпе из четырех или пяти кусающихся, чавкающих детей.
