Проезжий - Ламур Луис (бесплатные полные книги .txt) 📗
Я был слаб и сразу заснул, а когда открыл глаза, то увидел на стуле возле кровати свои чистые джинсы и одну из новых рубашек, что покупал в городе. Очевидно, Джанет вытащила ее из моей сумки. Я оделся и, обессилев, плюхнулся на стул.
Юты ушли, но Джанет осталась. Она принесла кофе.
— Ты говоришь на языке ютов? Мне казалось, что ты из восточных областей.
— Некоторое время я жила здесь со своими дядей и тетей. Тогда была маленькой девочкой и часто играла с индейскими детьми.
За кофе она сообщила мне последние новости.
— Рид Белл и шериф съездили на ранчо и арестовали миссис Холлируд, которая под всегда прекрасно выглядевшим седым париком оказалась брюнеткой.
— Кто-то говорил, что она блондинка. Я слышал, что женщина, которой интересовался Рид, была…
— Блондинка? Да, она была и блондинкой. Некоторые дамы обесцвечивают свои волосы или перекрашивают в другой цвет. — Она улыбнулась, глядя на меня. — Только немногие женщины довольны тем, что им дала природа. Женщинам свойственно думать, что всякая перемена — к лучшему.
Да, хотя я имел совсем небольшой опыт общения с женщинами, я ей поверил. Они всегда что-то меняли. Мужчин зачастую именно это устрашало больше всего. Во всяком случае, это касалось их дома.
Джанет продолжала рассказывать новости.
— Клинтона никто не видел. Говорят, он уехал из страны. Во всяком случае, против него нет никаких улик. То, что он пытался принудить меня поехать на ранчо, доказать не удалось. По сути, я отправилась на ранчо по своей воле, и против него не нашлось никаких веских доказательств. Мэтти также осталась в стороне. Ее хотели обвинить в сообщничестве, но я засвидетельствовала, что она предупредила меня об опасности и возражала против того, что задумала миссис Холлируд. Нам нужно возвращаться, — закончила Джанет. — Я испугалась за тебя и уехала, хотя мне следовало находиться в Пэррот-Сити или на ранчо.
— Завтра, — пообещал я.
Моя нога оказалась не так уж плоха, как я подозревал, а индианка прикладывала к ней припарки из лекарственных трав.
Больше всего я нуждался в отдыхе и проспал почти целый день и всю ночь. Когда настало утро, встал. Я никогда не валялся подолгу в постели, поэтому быстро оделся, поел и вскочил в седло. Мы отправились в обратный путь. Нас сопровождали индейцы — трое мужчин и одна женщина.
Но пока мы добрались до Пэррот-Сити, я совершенно обессилел. По дороге мы останавливались и разбивали лагерь. Я радовался, что с нами ехали юты, потому что от меня было мало пользы. Мы попрощались с индейцами возле каньона Ла-Плата, а потом вместе с Джанет приехали в город.
Датчанин как раз окунал в цистерну с водой раскаленное Железо. Увидев нас, он выпрямился, но не нашелся что сказать. Мужчины, сидевшие на лавочках возле магазинов, поднялись и подошли к обочине, глядя нам вслед. Другие стояли как вкопанные.
Когда мы вошли в ресторан, повар принес нам кофе.
— Выглядите совсем измученным, — заметил он. — Кто-то плохо с вами обошелся?
— В некотором роде, — ответил я. — В горах становится холодно.
— Отряд Бэрроуза проезжал мимо. Они везли тело убитого.
— Ну и что? Должно быть, они попали в неприятную историю.
— У них такой вид, будто их били и в них стреляли. И чем только занимается нынешняя молодежь! Шляются без дела, неугомонные, никак не могут успокоиться! Им бы лучше заняться какой-нибудь домашней работой.
В ресторане я встретил знакомые лица, а также несколько неизвестных. В большинстве это были шахтеры, горнорудное дело в этих краях развивалось.
Сидя за столом, я вытащил из кармана завещание и передал Джанет. Она прочитала его, и на ее глазах появились слезы.
— Это похоже на него, — сказала она. — Я никогда не верила, что он лишит меня наследства.
— Половина ранчо в любом случае принадлежала тебе.
Потом мы некоторое время ели молча, одни люди выходили из ресторана, другие появлялись. Полагаю, каждый из нас в тот момент думал о том, что делать дальше. Во всяком случае, меня волновало это.
Теперь я мог спокойно отправляться в горы. Но не успел я подумать об этом, как тут же вспомнил, что для этого сейчас наступают совсем неподходящие времена — зима на носу. Придется горам подождать меня до следующего года. Тогда остается Финикс, тот городок в Аризоне, название которого дал англичанин, Даррел Даппа.
Финикс, как птица, в честь которой его назвали, восстал из пепелища древнего города, построенного Хоокамом или подобными ему людьми. Там тепло и приятно, этот город — прекрасное гнездышко для одинокого странника, которому нужно пережить холодные месяцы.
— Ты будешь работать на ранчо? — поинтересовался я.
— Конечно. Мне нравится это место. И труда я не боюсь. Потребуется, правда, еще пара хороших крепких рук. — Она глянула на меня своими голубыми глазами. — А ты?
— Я ехал мимо, и вот очутился здесь. Остается попрощаться с горами, покончить с байками обо мне и продолжить свой путь.
Она посмотрела мне прямо в глаза, а потом тихо сказала:
— Я не хочу, чтобы ты уезжал.
Ни одна женщина никогда раньше мне такого не говорила.
Глава 23
И я испугался. Глядя на нее, я произнес чуть ли не заикаясь:
— Мэм, мне бы очень хотелось остаться, но я не хочу вам надоедать. Я мало общался с женщинами. Я просто «дрейфую» по стране и знаю толк лишь в лошадях, коровах и горах…
Она положила свою руку на мою.
— Мистер Проезжий, я хочу, чтобы ты остался. Я хочу, чтобы ты никогда не уезжал.
На некоторое время я лишился дара речи. Кто я такой, чтобы заслужить ее расположение?
— Ладно, — согласился я, — здесь вокруг так много высоких гор…
— А когда ты пожелаешь уйти, — добавила она, — если пожелаешь, я пойду с тобой.
Мы все обговорили и решили пожениться в Пэррот-Сити, а потом уехать на ранчо.
Вот так оно и случилось. Я отвел ее в гостиницу, отправился в магазин и оделся в новое с ног до головы. Я купил себе готовый костюм. В городе не было портного, но я все равно никогда не шил свои вещи у портного. Честно говоря, раньше никогда не носил костюма. В детстве мне, мальчишке, отец купил как-то костюм, и я надевал его в особых случаях, например когда семья шла в церковь.
Когда я вышел из магазина, держа покупки под мышкой, на улице встретил Мэтти. Она стояла одна, и ветер слегка развевал ее волосы.
— Мэтти, — сказал я, приближаясь к ней, — чем вы сейчас намерены заняться?
— Миссис Холлируд арестовали.
— Я знаю.
— Она собиралась отравить вас. Я не хотела, чтобы это случилось. Вы — хороший человек.
— У вас есть деньги, Мэтти? Помните, мы с вами — друзья.
— У меня нет ничего. Они все забрали, хотя там была небольшая сумма.
Помимо карманных денег у меня по-прежнему оставалась тысяча двести долларов. Я купил себе дорогой костюм, заплатив за него пятнадцать долларов. Я полез в карман джинсов и вытащил сотню.
— Я не могу их взять.
— Мы друзья, Мэтти. Отправляйтесь куда-нибудь, начните новую жизнь. У вас получится. Просто верьте в себя.
Она взяла деньги.
— Спасибо, мистер Проезжий. Я этого не забуду.
— Не беспокойтесь.
Она собралась уходить.
— Мэтти! — позвал я.
Она обернулась.
— Как ваша фамилия?
— Хиггинс, — ответила она, а после паузы добавила: — я Клинч Монтейн Хиггинс.
Мэтти пошла вниз по улице к станции. Она была действительно очень красивой женщиной.
В гостинице я облачился в новый костюм, правда, мне пришлось повозиться с галстуком. Это мне напомнило байку об одном ковбое. Когда ему завязали галстук в первый раз, бедняга не мог пошевелиться два дня. Думал, что его привязали к столбу.
Датчанин отыскал священника, и некоторые горожане собрались вокруг, чтобы стать свидетелями бракосочетания. Накрахмаленный воротничок врезался мне в шею с такой силой, что я чуть не задохнулся, совсем как в тот день, когда меня пытались вздернуть на суку.
