Калифорнийцы - Ламур Луис (читать книги TXT) 📗
Пот заливал глаза. Так куда же пойти, какую тропу выбрать? Черт возьми, и как его угораздило сбиться с пути? Если бы взглянуть поверх зарослей, если бы определить, в какой стороне остался просвет в скалах? Там единственный путь отсюда. Но если бы он знал ответы на эти вопросы, ему осталось бы только спуститься туда по склону.
Он огляделся в поисках дерева повыше, чтобы залезть на него, но ни одно из растущих поблизости не выдержало бы его веса. Самым высоким и устойчивым был каменный алтарь.
Рассел снова направился к нему, но на полпути остановился, чувствуя странное нежелание идти дальше. «Да что ты за чертов придурок за такой? — ругал он сам себя. — Дрожишь, как пугливый сопляк, как баба какая-то…»
Сделав над собой некоторое усилие, бандит добрался до алтаря, оперся о камень руками и ловко вскочил на него. Привстав на цыпочки, он пытался разглядеть что-нибудь поверх зарослей, и — какое счастье! — увидел долгожданный просвет… совсем близко.
Но тут перед глазами у него все поплыло. Он замотал головой, чувствуя странное головокружение и внезапный приступ тошноты. Да что же это такое? Горячее, знойное марево дрожало в воздухе, и горизонт вдруг сделался расплывчатым, словно размытым. Что с ним происходит? Покачнувшись, он взмахнул руками, безнадежно пытаясь удержаться хоть за что-нибудь, и упал. Падение оказалось долгим, он летел куда-то в пропасть, и вот наконец со всего размаху шлепнулся о землю. А земля под ним как будто дрожала и ходила ходуном, и он отчаянно цеплялся за нее. В голове царила полная неразбериха. Он попытался встать, но только мускулы его совсем лишились былой силы, пытался думать, но сосредоточиться никак не удавалось и в голове не осталось ни одной стоящей мысли.
Приподнявшись, он опять увидел над собой волны колышащегося зноя, и все вокруг казалось расплывчатым, эфемерным — и деревья, и даже горы… Он находился где-то на грани сознания и забытья, когда услышал тихое шарканье, а потом сквозь дрожащую пелену зноя разглядел неясные силуэты индейцев.
Интересно, они близко или далеко отсюда? И видит ли он их на самом деле, или же все это лишь игра его воображения?
А странные индейцы, каких ему еще никогда не приходилось встречать, все приближались, медленно выходя из дрожащего марева.
— Он преследовал Старца, — сказал один.
— Он враг сеньоры, — отозвался второй.
— Он есть зло, — сообщил третий.
— Если его отпустить, он расскажет всем об этом месте, -снова заговорил первый индеец.
— Значит, его нельзя отпускать, — решил второй. -Пусть останется здесь. Надолго, очень надолго.
Нет, это ему лишь кажется? Наверное, он перегрелся на солнце, вот и мерещится всякое? А может, кошмарный сон?
Он чувствует, как кто-то хватает его за руки и за ноги, пытается пошевелиться, но сил нет, а потом его поднимают над землей… и несут… несут…
Оставив шхуну, Гило пришел на ранчо, чтобы предложить свои услуги. Среди добровольных помощников оказалось также несколько индейцев-чумашей, из числа тех, с кем и раньше Малкерины водили дружбу. Теперь они устанавливали столбы для навесов из камыша, в тени которых расположатся гости, а место для танцев было уже заранее огорожено натянутыми веревками.
Шон отправился на холм близ Лас-Флорес-Каньон и застрелил трех бычков. Одну разделанную тушу затем погрузили на повозку и привезли на ранчо и мясо с нее развесили в тени. Две другие туши предназначались для жарки на вертелах.
С утра до вечера на ранчо хлопотали женщины — наводили лоск и готовили. Убедившись, что мясо благополучно доставлено на кухню, Шон предпочел остаться в стороне от забот по хозяйству и занялся другими делами.
Первым делом он переговорил с Поланко.
— Нужно быть начеку, — предупредил он, — И в то же время держитесь поосторожнее. Неприятности нам ни к чему, ну а если вдруг…
— Мы готовы, сеньор. Все будет в порядке.
Прибыл Теннисон с «Госпожи Удачи».
— До меня дошел любопытный слух, — сообщил он. -В Педро болтают, будто бы Крутой пропал.
— Пропал?
— Он так и не вернулся с гор. Вустон намекает, будто бы погиб, вернее, его убили.
— Возможно, он просто заблудился. Не он первый, не он последний.
— Согласен… Только Вустон, похоже, так не считает. Насколько мне удалось понять, он как будто намекает, что это ты уделал его.
— Я тут ни при чем.
— Хотел предупредить тебя. Подумал, что ты должен знать о его намеках. — Теннисон поглядел на женщин, деловито снующих мимо них, а затем спросил: — Послушай, капитан, а что все-таки там стряслось?
Шон развел руками:
— Ну, ты даешь… это же горы и полупустыня. Там можно найти воду, если только человек знает, где ее искать. А не знает, то запросто расстанется с жизнью, отправившись на ее поиски. Лучшее из того, что может предпринять в такой ситуации заблудившийся, — это все время держать путь на запад. Рано или поздно он доберется до берега моря. Если хватит сил.
— А что за разговоры ходят о разной нечисти, проклятьях и тому подобном?
— Откуда мне знать? — Шону вспомнились горные долины и каньоны, где было так тихо и пустынно, но все же… -У каждой страны есть собственные тайны, и у любого народа имеются свои предрассудки. И кто разберет, где там правда, а где вымысел? Среди индейцев бытует легенда, будто бы они пришли в этот мир, выйдя из какой-то пещеры или пройдя сквозь дыру в земле. Не исключено, что это чистой воды символы. Имеется в виду, что эта самая земля, на которой они живут, и дала им жизнь, но, с другой стороны, может оказаться, что это означает буквально то, что сказано. И чем больше приходится бродить по горам, тем сильнее желание верить всему тому, во что верят индейцы. Пройди в одиночестве по любому из каньонов, и ты сам во всем убедишься. Не успеешь сделать и сотни шагов, как у тебя уже возникнет ощущение, будто бы за каждым твоим действием кто-то наблюдает. В пустыне, на открытой местности, ничего подобного не происходит, но вот стоит только оказаться среди каньонов, скал, горных вершин, как начинаешь это явно ощущать. Плод воображения? Или все-таки что-то такое есть? Однажды Старец сказал мне, что «они» знают и меня, и сеньору, и что к нам они настроены дружелюбно. Но он так и не сказал, кто «они» такие.
— Когда-то знавал я одного моряка… Болтун он, конечно, знатный, за свою жизнь исходил все моря вдоль и поперек, везде побывал. Так вот, он утверждал, что на свете, рядом с нашим миром, существуют и другие параллельные миры… говорил что-то о времени и пространстве… Я тогда так и не понял, что он такое имел в виду. Он объявил себя сторонником идей Пифагора — к чему бы это, интересно знать? — и спорил, что человек может переходить из одного мира в другой, и даже возвращаться обратно. Только время там идет иначе… наверное.
— Я слышал подобные разговоры. Сходи в горы один и ты поверишь во что угодно.
Они помолчали. Шлеп, шлеп, шлеп доносилось из кухни — это женщины готовили лепешки из кукурузного теста.
— Люди, живущие в странах Востока, в Индии, Китае и других странах, могут поведать множество загадочных историй, но только им ничего не известно о наших землях. Тот древний народ, что жил здесь… не знаю, имели ли они отношение к тем, кого мы называем индейцами, или нет… так вот, у тех были свои собственные загадки. Ты только взгляни на индейца. Мы видим в нем обыкновенного человека, который ходит на охоту, растит урожай, пасет стада овец или же просто слоняется без дела по округе близ своей деревни… но может статься, что он вдруг окажется наследником того древнего… что намного старше всей истории человечества… Говорят, что когда-то давным-давно всю землю к северу отсюда покрывал лед. Но что было здесь до того, как сюда пришел ледник? Что останется от глинобитной хижины, если она вдруг окажется погребенной под тысячей футов льда? Да такая громада ее просто бесследно сотрет с лица земли, обратит в прах. Но пока в мире жив хотя бы один человек, его память будет хранить предания о давно минувших днях. Свои сказки, легенды, предания он передаст детям. Но память не очень надежна, она многое теряет, что-то переиначивает. А что, если есть иное хранилище древности, летописи, которые нынешний человек пока не сумел прочитать, да и захочет ли он их разыскать?
